53
Следующие несколько дней пролетели незаметно. Демиду пришлось задержаться в нашем селении, так как новоизбранные старейшины попросили его совета и помощи. После разорения, учинённого князем-завоевателем, трудно было хозяйство поднимать. Да и не все селяне были готовы работать. Например, земли распахать, заброшенные в последние солнца из-за недостатка посевного материала. Но теперь, когда зерно из кладовых князя раздали, можно было и большие площади засеять.
- Мне всего достаточно, - говорил один из таких людей, - на моём участке урожай хороший, зачем я больше работать буду? Заросшую землю в плодородную превращать?
- Чтобы всем еды на зиму хватало, - отвечал ему старейшина. - Лета у нас короткие, не всегда урожайные. И какое это солнце будет - не известно. А если побольше засеять, то даже в непогоду достаточно соберём.
- Говорю же - не надо мне, - злился селянин, - кому не хватает, тот пусть и работает. Я ему помогать не буду.
Другие качали головами, думая о том, что одно дело всем вместе пахать, а потом молотить - так дело скорее спорится. Другое - забрать себе лучший надел, на котором всегда урожай вызревает и о других не думать.
Рассудить попросили Демида. Он посмотрел на вспаханную землю, на семьи, которым не лучшие участки достались, и подумал, что все должны быть в равном положении.
- Вы захватили свой надел много солнц назад, - сказал он, - ещё во время правления Тимиры и старейшин, оберегаемых её тёмной магией. Но их власти пришёл конец, а значит и решения принятые ими больше не имеют силы. Мы распределим земли так, чтобы у каждого был солнечный участок, где точно вырастет урожай, и территория потемнее, которую он сможет разработать, если захочет.
- Ты меняешь наши устои, воин, - недовольно сказал селянин, который был когда-то приближен к Тимире и до сих пор продолжал пользоваться тем, что успел присвоить себе под её покровительством. - А это добром не кончится. Традиции надо соблюдать и управлять должны те, кто давно на этой земле живёт. Моя семья здесь не одно поколение, а ты недавно приехал. Всего четырнадцать солнц назад - разве это срок?
- Это не важно, - спокойно ответил Демид, - если я вижу, что на земле, где живёт моя семья, процветает несправедливость, то я должен её исправить. Малое определяет большое. Если среди нескольких людей не будет честности, то откуда она возьмётся для всех жителей? Как мы общаемся друг с другом, так и многое другое свершается. Поэтому земли должны быть распределены по справедливости.
- Кто дал тебе право распоряжаться ими? - спросил другой селянин, который чувствовал.
- Князь Северных земель, - ответил воин, - он назначил меня ответственным за возрождение нашего края и за благоденствие жителей. А значит я волен поступать так, как велит мой разум и совесть.
- Чем ты докажешь своё назначение? - спросил визави.
Демид кивнул дружиннику, который сопровождал его и тот развернул бересту, запечатанную перстнем князя. Селяне с любопытством вглядывались в неё, хотя понять ничего не могли. Но сам её вид и наличие отпечатка на воске княжеского перстня снимало все сомнения в том, что стоящий перед ними воин Перуна наделён князем властью.
В итоге Демид несколько дней занимался земельными делами, выслушивал просьбы и жалобы, а мне оставалось лишь ждать его дома. Надеясь, что вечером у нас будет время друг для друга.
Я каждый день навещала бабушку, беря с собой Раду. Дочь с воодушевлением рассказывала ведунье о случившемся с ней, демонстрировала огненные браслеты на запястьях, спрашивала состав зелья, чтобы извести шрамы от ожогов на ладонях.
И пока мы разговаривали, я заметила, что в бабушке начинает разгораться искорка жизни, что была почти погасшей, когда я увидела её сразу после возвращения. А сейчас она начала тлеть, с трудом, но возвращая силу жизни в тело колдуньи. Век любого огонька не вечен, но при должном внимании дольше горит тот, который поддерживаешь.
Я решила сделать всё от меня зависящие, чтобы вернуть ведунье желание жить и продлить её путь. Верёвочка жизни, отведённая бабушке матушкой Макошь, что и была уже коротка, но пока вилась в пространстве Яви.
- Когда есть ради чего жить, то и просыпаться хочется, - бормотала я себе под нос, глядя, как бабушка встаёт со своей лежанки, и опираясь на руку правнучки, подходит к своим мешочкам с травами. Отбирает нужные, отмеряет из них должное количество и рассказывает Раде, как правильно приготовить из них вар.
- Густой он должен быть, - говорит ведунья хриплым голосом, - чтобы зелье, как вязкий зимний мёд, покрывало твою кожу. А как намажешь - руковички льняные надеть, и спать ложись. Утром смой остатки зелья, да другим намажь. Я его тебе сейчас дам.
Радамила с жадностью впитывала всё то, что ей рассказывала прабабушка, а я радовалась, что мы все рядом.
- А матушка к вам давно приходила? - спросила я, помня, что несмотря на примирение, близких отношений между ними не установилось. Родственная связь, прерванная в самом детстве срослась не до конца. Моя матушка с уважением относилась к ведунье, навещала её, прислушиваясь к советам, но такой близости, как между мной и бабушкой, у них не было. И ведовать моя матушка не умела, точнее не любила.
- Заходила она часто, пока вы в отъезде были, - ответила колдунья, - всё к себе в дом звала, да я отказывалась. Мне здесь спокойнее.
На обратном пути, мы с Радой решили зайти к матушке. Она уже знала, что мы вернулись и ждала нас. Дочь решила не рассказывать ей о том, что с ней приключилась. Ограничилась описанием посвящения княжича, о котором с восхищением слушали все обитатели матушкиного дома.
Старший сын Весняны, с которым она пришла в наше селение, ещё не являясь женой моего брата, был уже совсем большой. Работал уже наравне с отцом, коим он считал Грислава, и их дома не было. А вот двое мальчишек и девчушка, что были их общими детьми, раскрыв рты слушали рассказ Радамилы.
- Мы привезли вам подарки, - сказала я, доставая отрезы ткани и украшения, которые мне передала Цветана. Они в большом количестве хранились в княжеских кладовых, и названная сестра решила отдать часть их мне. В благодарность за все те солнца, что я оберегала её от чужих глаз и поддерживала в самые беспросветные периоды.
Весняна, никогда не обладающая таким богатством, была мне очень признательна, а мне хотелось сделать приятное жене брата, которая дарила ему свою любовь и воспитывала его детей.
Возвращаясь домой, я хотела зайти к Вассе. Вскоре нам предстояло жить в одном доме, это не очень нравилось мне, но на нашем участке больше негде было построить ещё один. Территория, выделенная под дом Цветаны, где теперь жили Белозар с Велиславой, была последней свободной.
Но если жены младших братьев Демида меня не тревожили, так я была для них безоговорочно старшей женщиной в доме. То, зная характер Вассы, я могла столкнуться с трудностями.
Подойдя ко двору будущей невестки, я всё-таки решила не заходить. Подумала, что надо предложить Боремиру пригласить её к нам, тогда и поговорим.