— Что, вот просто оставила и пошла? Неужели такое может быть?
— Да, оставила и пошла. Даже не подошла к собаке. Перевела все стрелки на своего бывшего мужа, что это вообще-то его собака, вот пусть он и решает всё. И что ты удивляешься? — люди и не такое могут. А уж Элечка…! — да у неё моментально калькулятор в голове включился, и, стоило ей только представить, в какую сумму может вылиться лечение собаки — всё, собака тут же не её стала.
— И что, ты, зная всё это, по-прежнему хочешь оформить с ней брак? — Юрий искренне недоумевал. Он просто не мог представить, как можно иметь отношения вот с такой… — с такой, как эта Эля. А уж то, что отношения оформить официально — это вообще в его голове не укладывалось.
Здравствуйте, дорогие, любимые подписчики и читатели канала «ДиНа»!
Рассказ «"Немезида" под вальс Мендельсона» — это продолжение рассказа про «дичь» по имении Эдик. Так уж получилось, что у истории про странную белую кошку Томасину образовался вполне себе самостоятельный вбоквел.
Насколь длинным и масштабным он будет — не знаю. Но все рассказы про Эдика я буду помещать в отдельную подборку, а не в «Томасину». Ну, а поскольку вбоквел берет свое начало в истории про Томасину, то ниже привожу ссылки на начало истории про Томасину и на предыдущую часть и начало истории про Эдика.
Начало истории про Томасину:
Начало истории про Эдика:
Предыдущая часть про Эдика:
— Эх, Юра, Юра, — Эдуард грустно рассмеялся, — К сожалению, наше законодательство далеко от идеала. Уж можешь мне поверить. А в отношении животных даже принятые статьи не работают. В большинстве случаев даже дел не заводят. Состава преступления не находят. А если и заводят, то редко какие доходят до суда.
— И что? Теперь, что, на всех, кто обижает животных, жениться надо? Какой-то странный путь. Замысловатый. Я, честно — не понимаю.
— А? — нет. Дело не в собаке. Точнее не так — случай с собакой стал той самой последней каплей, которая сподвигла меня именно на такое.
— Но зачем?
— Не понимаешь? — ну, смотри. Вот, есть Эля. Живет в квартире, которая, по сути, принадлежит её бывшему мужу. Но, по закону, половина квартиры её. Так как является имуществом, нажитым в браке. Николай, её бывший, квартиру делить не стал, сделал благородный жест — оставил квартиру Эле и ребенку, сам ушел к родителям.
Да и ребенка, дочь, Эля оставила себе чисто из-за алиментов. Это ведь так здорово — жить в квартире, за которую уже не надо платить ипотеку, да еще и получать алименты на ребенка. А они, заметь, не маленькие.
И ладно бы, если бы всё было только так. Есть Эля, есть девочка, есть квартира — всё хорошо. Но… Эле-то ведь этого мало. Она замуж хочет! И не просто замуж. А за богатый и толстый кошелек. Соответственно, в поисках «дичи» частенько из дома уходит. А ребенок-то еще маленький. Десять лет всего.
Вот, Элечка, чтобы знать, что с дочкой всё хорошо, и ставит программулину одну дочери в смартфон. Не сама, конечно, ставит, но, не суть. Вроде как родительский контроль выходит. Вроде ничего страшного и плохого нет. Только Элечка заигрывается. Уж больно ей нравится контролировать каждый шаг дочери. С кем была, куда пошла, о чем говорила. Тоже, вроде, всё нормально. Вот только грань между нормально и не нормально всегда тонка. И перешагнуть её можно легко. Элечка и перешагнула. И с энтузиазмом пошагала дальше. Кто-то из детей сказал что-то не то и не так — бегом в школу! К завучу, к директору. Чтобы родителей — на ковер, и детям чтобы мало не показалось. А уж если кто из учителей сказал что не так — всё, туши свет! Мало никому не покажется. И, как ты думаешь, что о её дочери в школе думают?
Юрий задумался.
— Не знаю. Жалеют, наверно.
— Жалеют… — это ты жалеешь и хочешь помочь. Потому мне и рассказал. А они ведь ничего о программе не знают. И в глазах всех окружающих это выглядит просто: девочка регулярно стучит своей маме на всех и вся. Иначе откуда бы мама всё это узнала?
— Да уж… Стукачей никогда не любили.
— Угу. А дальше — больше. Нашла она подходящую «дичь». То, что я сам ей подставился, в данном случае неважно. Нашла она «дичь», обложила со всех сторон, в голове уже вальс Мендельсона сладкой музыкой звучит. И тут встает вопрос о ребенке. Что с дочкой-то делать? Рассказать потенциальному мужу? — так «дичь» ведь соскользнуть может. Договориться с бывшим мужем, чтобы он ребенка себе забрал? — так ведь тогда алиментов не будет! Точнее даже не так — это ей придется алименты платить! А этого Элечка допустить никак не может! Выход один — устроить ребенка в какую-нибудь школу интернатного типа. Да, придется платить. Но, ведь всегда дополнительную копеечку на шпильки, булавки и прочую билиберду можно у мужа попросить. А у бывшего мужа — на возросшие расходы для ребенка. Репетитор там, кружки и прочее.
— Подожди. А бывший муж что? — он ведь не лишен родительских прав. Так что вполне может сказать, что против того, чтобы дочь в интернат отправляли.
— Ага. Может. Только что он сделает, если ребенок скажет, что он хочет в этот интернат? У?
— А она разве хочет?
— Неа, не хочет. Но выбора нет. Не забывай, это все-таки ребенок. Да, девочка умненькая, сообразительная, но — ребенок. Если скажет что не так — мама такую ей муштру устроит, что мало не покажется.
— Но я всё равно не понимаю, зачем жениться. В смысле тебе на ней жениться. Ты что, девочку удочерить хочешь?
— Нет, — Эдуард рассмеялся, — В смысле, я, может, и не против удочерить, но, во-первых, у неё родители есть, и оба не лишены родительских прав, а, во-вторых, я о девочке ведь не знаю, как бы. Эля же мне ни слова о ней не говорила.
— Но зачем тогда?
— А я квартиру у неё хочу отобрать.
— Э…? Брат, ты меня пугаешь…
— Не бойся. Всё по закону и исключительно в рамках закона. Я даже тебе больше скажу: в глазах Эли это будет выглядеть так, что я её спасаю.
Васька сидела рядом и восхищенно смотрела на Эдуарда.
Какой у меня все-таки хозяин умный! Ух, какой! И меня спас, да и не только меня, еще и мои документы вернул. Так что я теперь не только по жизни его, но и по закону его! А сейчас вот человечьего ребенка хочет спасти! Ух, какой у меня хозяин!
Васька, хоть и была собакой (или — все-таки была собакой?), во время разговора братьев успела многое считать. Пусть её хозяин и не говорил, что и как планирует сделать, но Васька уже поняла: и квартиру её хозяин отберет и вернет бывшему мужу прррротивной Эли, и девочку вернет папе. Сделает так, чтобы они вместе были.
Продолжение — «Вперед, к "счастью"! А оно такое разное... (или — "бесплатный сыр только в мышеловке")» — см. ссылку ниже.
