Ссылки на предыдущие части:
После того, как Монсей предъявил Палафоксу требование сдать город и получил отказ, обе стороны начали подготовку. Французы готовились атаковать город, а испанцы - отражать их атаку. Но до 10 января всё было тихо, только во французском лагере произошли кое-какие кадровые перестановки. Во-первых, был отозван Монсей, он понадобился Наполеону на другом направлении. Командование временно принял Жан Андош Жюно, впрочем, Мортье был старше его по званию и несколько охлаждал пылкую натуру лихого гусара, носившего прозвище "Жюно-буря." Впоследствии Наполеон сместил и Жюно, окончательно назначив руководить осадой Жана Ланна, который не мог принять командование раньше по причине болезни. 10 января все приготовления были закончены и с холма Торреро ударили французские орудия.
Первоочередными целями стали внешние укрепления - монастырь Сан-Хосе на юго-востоке, редут Пилар на юго-западе и замок Альфахерия на северо-западе. На левом берегу Эбро Газан продолжал попытки взять под контроль Аррабал, северный район Сарагосы. Однако разрушить стены монастыря Сан-Лазаро пока не получалось. А вот стены Сан-Хосе оказались не такими прочными и к вечеру превратились в руины.
В ночь с 10 на 11 января в монастырь Сан-Хосе прибыл лично Палафокс и под его руководством испанцы предприняли смелую, но безрезультатную атаку французских батарей на холме Торреро. Не добившись успеха, Палафокс отвёл оставшихся в живых солдат в город, оставив Сан-Хосе, который французы и заняли на следующий день. Теперь вся мощь осадной артиллерии обрушилась на редут Пилар и аббатство Санта-Энграсия.
Редут Пилар был захвачен 16 января поляками Вислинского легиона. Теперь все внешние укрепления Сарагосы на южном направлении были в руках французов, и пора было приступать к разрушению стен. Однако на северо-западе и северо-востоке французы никаких успехов не добились, не сумев прорвать линию обороны испанцев.
Пока пехота штурмовала укрепления испанцев, сапёры и артиллеристы заново укрепляли монастырь Сан-Хосе, только если раньше пушки с его стен смотрели в сторону французов, то теперь они были направлены на город. С этой позиции можно было обстреливать не только южную стену, но и укрепления в восточной части города, и 17 января артподготовка началась. Уже в это время всем было ясно, что стены не простоят и двух недель, и французы скоро окажутся на улицах Сарагосы.
С самого начала осады Агустина была зачислена в штат артиллерийской батареи у ворот Кармен в юго-западной части города, практически напротив редута Пилар. Но не только оборона города была её главной заботой. Её сыну Евгенио едва исполнилось пять лет, а в городе, испытывающем недостаток продовольствия, начались болезни, которые вскоре перешли в эпидемию. Болели почти все, и солдаты гарнизона и простые горожане. Даже Палафокс был болен. А тиф и холера не знают национальности, им всё равно, защитник ты, или нападающий - вскоре болезни пришли и во французский лагерь. К тому времени, когда в стенах осаждённого города образовались бреши, пригодные для штурма - на ногах осталось едва ли двадцать тысяч французов, а из тридцати тысяч солдат гарнизона Сарагосы выжило всего восемь тысяч человек. Ни Агустине, ни её сыну избежать болезни не удалось, но она всё ещё держалась на ногах, когда 27 января 1809 года французские войска пошли на штурм.
Французам удалось прорваться в город на востоке и юге, захватив два пролома в восточной стене, и одну брешь в южной стене города. Начались уличные бои, по жестокости намного превосходящие оборону внешних рубежей.
30 января было захвачено и так почти разрушенное аббатство Санта-Энграсия и городские ворота с таким же названием. От ворот Кармен, расположенных севернее, защитники города попытались провести контратаку. Сначала успех им сопутствовал, но потом французы смогли пройти через полуразрушенное аббатство, и отряд испанцев оказался в окружении. Всё же им удалось прорваться, попутно уничтожив расчет полевого орудия французов, захватив барабан и два мушкета. По сохранившимся, довольно сумбурным описаниям боя, в ход пошло всё, что могло быть использовано в качестве оружия, вплоть до булыжников. Это была последняя стычка во второй осаде Сарагосы, в которой участвовала Агустина, именно она принесла к воротам Кармен захваченные трофеи и вручила их командиру своего отряда. На следующий день к воротам Кармен прибыл Палафокс (кажется, к Агустине он был неравнодушен, ну а что? Ей 23, ему 35, её муж непонятно где...). Но вручить артиллеристке почётную ленту ему не удалось - генералу доложили, что Агустина тяжело больна и находится в госпитале.
Бои продолжались до 18 февраля, три недели оборонялся город, уже не имевший никакой надежды на спасение - все испанские армии были разбиты Наполеоном, Артур Уэллсли, командующий английскими войсками, поддерживающих испанцев, отступил в Португалию. Но горожане всё равно сражались. Весь ужас, творившийся на улицах Сарагосы, можно выразить словами Евгения Викторовича Тарле:
Наконец, маршал Ланн взял её внешние укрепления и ворвался в город 27 января 1809 г. Но тут произошло нечто такое, чего не бывало ни при какой осаде: каждый дом превратился в крепость; каждый сарай, конюшню, погреб, чердак нужно было брать с бою. Целых три недели шла эта страшная резня в уже взятом, но продолжавшем сопротивляться городе. Солдаты Ланна убивали без разбора всех, даже женщин и детей, но и женщины и дети убивали солдат при малейшей их оплошности.
Е. В. Тарле, "Нашествие Наполеона на Россию"
18 февраля Газан захватил монастырь Сан-Лазаро на северном берегу Эбро и мост через реку - и французские войска вошли в город ещё и с севера. 19 февраля Палафокс, тяжело больной и часто теряющий сознание, начал переговоры о сдаче. Но представители городского совета его не поддержали. Это был исключительный случай, когда военные предлагали капитулировать, а гражданские выступали против. Поэтому переговоры затянулись, но 20 февраля решение сдать город всё же было принято - просто потому, что его уже некому было защищать. Переговоры с Ланном вёл генерал Сен-Марко, заместитель Палафокса, сам он был не в состоянии. 21 февраля, согласно заключенному договору, гарнизон Сарагосы вышел из ворот Портильо и сложил оружие.
Они выходили из ворот, равнодушно глядя сквозь победителей, бросали оружие и спокойно шли дальше. Большей частью - молодые люди от шестнадцати до двадцати лет, многие - в крестьянской одежде. Офицеры ничем не отличались от своих солдат, разве что треуголками. Всё большее недоумение охватывало наших людей, пока кто-то не выразил его словами:
- Боже мой! Не могу поверить, что нам пришлось приложить столько усилий, чтобы победить этот сброд...
(Из воспоминаний Генриха фон Брандта, офицера польского Вислинского легиона).
Однако сдались не все. Некоторые попытались выбраться из города, объединившись в небольшие отряды, но мало кому это удалось, почти все были либо уничтожены французами, либо взяты в плен. В одном таком отряде была и Агустина, вместе с сыном - так "Артиллеристка" оказалась в плену.
Продолжение следует...