Добрый вечер!!! Спасибо, друзья мои, что помогли выбраться из "бермудского треугольника") Нас стало больше, и это замечательно! Я рада приветствовать новых друзей и надеюсь, что вам здесь понравится)))
По кофейку?
А мы тем временем уверенно приближаемся к финалу нашей истории..
Начало же и предыдущие части можно найти здесь!
Приятного чтения!
Поехали!!!!!
Вечером того же дня Роман бездумно слонялся по улицам Милана, купил какие-то сувениры. Подарки для Степки они выбирали вдвоем в Ницце. Ксения долго допытывалась, какой размер у мальчишки, и в итоге купила ему костюмчик. «Надеюсь, он будет немного великоват, но дети быстро растут», - рассуждала она, пока им упаковывали покупку. Он вспоминал прошедшие несколько дней и уже почти не верил себе. И только несколько фотографий да ее номер телефона подсказывали, что они действительно были, что Ксения не только нашлась, но и стала ближе….
… В самолете он снова читал давно знакомые строки:
«….Вот и снова октябрь, уже второй без тебя… В Москве, наверно, сейчас все в золотых красках: листья на деревьях, на траве, на асфальте. Листьями играют дети в парках. А еще плащи, зонты, пальто на улицах. Красиво! Так же красиво, как было в Праге в наш первый и единственный октябрь вместе.
Здесь все немножко иначе – еще тепло, но наш городок начинает погружаться в сонную скуку. В кафе по утрам собираются все больше местные жители с чашками капучино. Над всей моей улицей стоит интересный аромат: некая смесь моря, кофе и табака. Мне нравится. Чем-то напоминает «Шанель № 19», кстати, у меня теперь другой аромат от знаменитой мадам под № 5. Такой насыщенный запах дорогого мыла, немного странный, но к нему постепенно привыкаешь… № 19 остался в той жизни, что была с тобой.. Вернусь ли я к этому аромату? Не знаю…
А еще на моей улице принято здороваться со всеми, и это так здорово! Я не успеваю говорить людям:
- Buongiorno! Come sta?
И непременно слышу в ответ:
- Buongiorno, bella! Sto bene!
Прошел всего год, и я разучилась готовить завтраки, как это было с тобой и даже кофе чаще пью уже на работе. По утрам я хожу в свое кафе, вечером гуляю, по ночам пишу: сочиняю или вспоминаю…Так и живу…
Только спустя год я разрешила себе вспомнить… Может, мы отпускаем друг друга? Мир для меня уже стал иным, потому что в нем нет тебя, хотя времена года сменяют друг друга по-прежнему, и море все такое же, и так же будет и через двести лет, когда не будет ни меня, ни тех, кого мы знали оба. Это вечность, и мы в ней временное явление. Страшно? Да, наверное, страшно однажды это понять, однако я уже год живу с этим пониманием, только вот как смириться? Как привыкнуть?
Знаешь, мы с тобой уже ровесники, потом я стану старше, а тебе навсегда останется сорок два… И через двадцать четыре года нам не придется погулять по октябрьской Москве, по опавшим листьям, как мы мечтали, бездумно шагая по городу в последнее воскресенье лета, наше последнее воскресенье вместе. Тебя больше нет, и, наверное, нет части меня, потому что она по-прежнему рядом с тобой. Ты – мое воспоминание, моя память, и я живу тем нашим годом вместе, не самым простым, но веришь, я бы не изменила в нем ни одного дня, кроме той субботы…. Но это не в моих силах…. С тех пор я ненавижу этот день недели! Да, именно так! Ненавижу! Он отнял тебя у меня. Я знаю, что ты меня слышишь и сейчас не согласен со мной, но мне хочется думать иначе. Когда-нибудь я вернусь и приду к тебе…
Ты подарил мне сказку наяву, но финал наступил так быстро и совсем не к месту. Этим и отличается жизнь от вымысла….
И все-таки, может быть, год – это ничтожно мало даже для человеческой жизни…..»
Гамбург буквально бурлил в ожидании новостей из Италии, но вопреки прогнозам Моники, Роман вернулся один. Рассказывая Яну о результатах переговоров, только рукой махнул, когда Нойманн задал вопросы о поездке на побережье:
- Янко, не время пока! Сам ничего не знаю. Скажу одно: я ее нашел! Кажется, меня даже были рады видеть.
Жданов с головой ушел в работу и всячески отказывался от встреч с друзьями и тем более разговоров о той поездке. Нойманны, точнее женская часть этого семейства, поначалу обижались на близкого друга, но постепенно дамы смирились, хотя их любопытство так никуда и не ушло.
Март в Гамбурге выдался дождливым, холодным и каким-то одиноким. Роман не находил себе место после возвращения из Италии. Недосказанность, недопонимание угнетали. Вся его жизнь теперь состояла из этих недо.. Он понимал ее страхи, но ждать сил уже почти не осталось…
Вернувшись домой, он получил посылку с несколькими экземплярами новой книги Стефании. Марина сдержала слово. На следующий же день Жданов передал Яну в качестве извинения перед дамами книгу со сказками, придуманными Ксенией. Елена и Беата, посовещавшись, провели пробное чтение, и простили своего друга…
Роману не хотелось никакого общения, но между тем ему писали и звонили все, и только Ксения молчала, а он почему-то не решался выйти на связь первым....
Подумав, Жданов связался с московской молодежью. Как оказалось, выбрал удачное время: в этот вечер у Артема и Лауры были в гостях Сергей и Наташа. Не вдаваясь в подробности, Роман рассказал о поездке и тут же умерил пыл неуемной итальянки, попросив повременить с журналистами.
- Еще не пришло время раскрывать интригу, - сказал он. – К тому же она сама об этом попросила.
- Я поняла, но что мне сказать маме и бабушке, которые сходят с ума по книгам Стефании и мечтают увидеть ее лицо, а в идеале получить автограф любимой писательницы? – поинтересовалась сыщица-самоучка.
- Скажи прямо, ты хочешь, чтобы я скинул вам ее фотографию? - спросил Роман.
- И это тоже, но бабушка и мама…
- Получат однажды ее автограф. Фотографию скину!
А потом он вскользь поинтересовался у ребят, кто такой их общий друг - Крошка Енот.
- Ром, ты есть «Вконтакте»? Удивлен! Почему тогда не объявился? – оживился Серега. – А Крошка – это пацан какой-то, кажется, из Сочи или из Геленджика. Я толком и не помню. Так, перекинулись парой-тройкой сообщений. Я его быстро на Артема перевел, но и там, по-моему, общение не задалось. А что? Тебе его ник понравился?
- Нет, скорее фотографии. Понимаешь, видел я эту машину, даже катался на ней, ужинал на балконе, с которого море просматривается, кстати, совсем не Черное. И вообще, с чего ты взял, что это мальчишка?
- Не понял? - озадаченно протянул парень и растерянно оглянулся на жену и друзей, которые сидели рядом с ноутбуком. Все дружно пожали плечами.
- Что именно ты не понял? - не сдержался Роман. – Что это твоя мать?
Сергей, не прекращая разговора, тут же достал мобильник, что-то набил.
- Что ты ей написал? – поинтересовался Роман.
-«Почему?» - отозвался тот.
- А вот это зря! Ты вроде бы уже женатый, стало быть, взрослый серьезный мужик, а что матери написать, не знаешь. Подумай, пока она свою страницу не удалила, а она, скажу тебе по секрету, собирается это сделать.
- Не успел, - вздохнул Сергей. – Удалила. Получается, я снова ее потерял?
- Не думаю! У нее все номера телефонов сохранились. Серег, просто подожди! Я для нее стал потрясением. Она только начала привыкать к новой жизни, а тут я свалился, как снег на голову… Мы должны дать ей время! - попытался успокоить не то растерянного парня, не то самого себя Роман.
- То есть ты тоже связь с Ксенией не поддерживаешь, если я правильно понял? – вклинился в разговор Артем.
- Да, доктор вы все поняли верно, - вздохнул Роман. – Нет, Темыч, подумай все-таки о психиатрии! Все, ребята! Отбой! Единственная просьба …
- Королева-мать пока остается в неведении, - обнадежил Жданов-младший.- Не бойся! Своих не сдаем!
Моника ждала откровенного разговора почти месяц, но в один из вечеров в конце марта не выдержала. Она точно знала, что Жданов будет дома (специально выяснила у Нойманна его график дежурств), и нагрянула сознательно попозже. Настойчивая подруга на кухне, не спеша пила чай, дожидалась Романа, укладывавшего сына спать, и пыталась узнать новости у Кащки, но та только отмахивалась:
- Сама ничего не знаю. Как вернулся из Италии, так и ходит смурной, а сыну по вечерам ее книжку читает. Сама подумай, зачем двухлетнему ребенку книжки? Рано, наверно? Я Степушке сказки рассказываю, когда сама укладываю.
- Книжки ребенку нужны! А он-то что Степке читает?
Моника на мгновенье решила, что Роман читает сыну «Сказку наяву» и перепугалась за его психическое состояние.
- Да, сказки ее! Ты о чем подумала? Он же не идиот! Степушке очень нравится история о ежике, лучике и человеке. Они чаще всего ее читают, - делилась с ней Катажина. – Сказка добрая, но что малыш в ней понимает?
- Слава богу, - с явным облегчением отозвалась Моника. - - Ладно, сейчас раскачаем нашего смурного.
- Кого ты тут собралась раскачивать? Не понял? Кстати, привет!– отозвался Жданов, появившийся в дверях.
- Тебя, конечно! Да, должна заметить, что твой образ не так уж плох. Четырехдневная или больше щетина, конечно, делает тебя немного старше, хотя странно, что в ней нет седины, и выглядит она весьма ухоженно.
Моника оценивающе посмотрела на хозяина, прикидывая в уме, пошла бы такая продуманная небрежность ее мужу. Потом представила его в костюме и расхохоталось.
«Степан с такой был бы совсем неотразим, - мелькнула вдруг мыслишка. – Правда, я его и видела именно таким тогда в Тироле. А вот у Нойманнов он был уже свежевыбрит .Да, если мужик хорош собой, то он и бритый, и небритый неотразим! С чего я вдруг о нем вспомнила?»
- Ты приехала обсудить мой новый имидж? Или еще что? О чем задумалась? – поинтересовался Жданов, наливая себе чай.
Моника встряхнулась и отставила свою чашку в сторону.
- Что произошло в Италии? - без обиняков спросила она. – Ты ведь ее видел? Ян тебя сдал! Рассказывай!
В ее голосе сквозило нетерпение и желание узнать все. Он поддался. В конце концов, устал все держать в себе.
- Я жил у нее четыре дня. Мы все время были вместе: съездили в Сан-Ремо и в Ниццу. За это время переговорили обо всем, пару раз ужинали с ее друзьями. В конце концов, мы переспали! Устраивает такой отчет? – огрызнулся он. – Подробности нужны?
- А то! Надеюсь, она спала с тобой, а не с тем голубоглазым парнем? – не сдержалась Моника.
- Со мной! Она же не шизофреничка, слава богу, и не психоаналитик! И отдает себе отчет в собственных поступках.
- Тогда почему она не здесь? Кстати, по-моему, шизофреник у нас ты! У тебя есть ее номер? – вопросы сыпались на него один за другим.
Он кивнул.
-И? – допытывалась психоаналитик, прочно оседлав любимого конька.
- И ничего. Она не звонит, не пишет, и я тоже. Наверное, мы оба боимся ошибиться. Кто знает?
И тут Моника завелась не на шутку:
- Ага, значит, ты снова, как и тогда, позапрошлой зимой, отыграл назад и опять чего-то ждешь? Ромка, я тебя не узнаю! Хочешь, я поеду в Италию. Где там ближайший аэропорт? В Милане, Генуе или в Ницце? Да, это и неважно! Надо будет, пешком дойду до этого курорта. Беременным же полезно ходить пешком! Обойду все до единого кабаки этого городка, но найду ее без твоих подсказок. Надо будет, рожу в Италии, но привезу ее тебе. Я, кстати, Ленке эту идею озвучила еще в феврале. Ты заставляешь меня повторяться. Ты жди дальше, а она тем временем там красавца горячих итальянских кровей найдет! И будет, черт возьми, права!
Моника выдохлась. Она глотнула остывший чай, прошлась по кухне и остановилась около него:
- Меня осенило! А может, ты переспал с ней, и все? Трехлетнее наваждение прошло? Стареющая тетка не вдохновила на любовные подвиги? Тебе была интересна чужая жена, а вдова – это пройденный этап? Это же так просто – завоевать свободную, точнее одинокую женщину, у которой два года мужика не было!
- Не кипятись раньше времени! Лучше чайку еще попей, успокаивает. Слушай, я сам разберусь. Она приедет. Я знаю! И в любом случае, приедет благодаря тебе, - отозвался Роман нарочито спокойно, хотя внутри кипело и очень хотелось, чтобы она замолчала и перестала пороть полнейшую чушь.
- В смысле?
- Ты как моего сына назвала? Степаном? Вот то-то и оно! – медленно процедил он.
- В общем, так, Жданов! Если до начала августа твоя любимая женщина здесь не появится, я организую курортный десант! Нойманны уже в курсе, и даже Беата, в кои-то веки раз, меня поддержала. Проникнись! - она помолчала и, сменив тон, продолжила. - Ромка, ну что ты медлишь? Ты же издеваешься над собой! Посмотри на себя. Разве с таким Ждановым я познакомилась три года назад? Возьми себя в руки и действуй! Ясно?
Моника напоминала полководца на поле битвы.
- Куда уж яснее! А ты не просто тайфун, ты цунами! Не завидую твоему лондонскому денди! Ты же наверняка совсем его подавила, - задумчиво произнес Роман. – Успокойся!
- Я его перевоспитала, а это немного разные вещи! А вот подавит его она! – Моника похлопала себя по животу. – Можешь поздравить, у нас с ним девочка будет! Сегодня узнала. Ладно, поеду я, меня ведь дома одна красавица заждалась, родная сестрица твоего очарования.
Роман в глубине души был рад, что импульсивная подруга все-таки снизошла до полутонов.
Словно поняв, что говорят о нем, на кухню степенно зашел Баттерс.
Моника наклонилась и потрепала подросшего щенка по крупной лобастой голове.
-Только скажи, как она выглядит сейчас? В конце концов, у меня чисто бабское любопытство разыгралось, - Моника улыбнулась. – Все такая же худая, или? Сильно постарела после…? У тебя ведь наверняка есть ее фотографии? Покажи!
- Такая же, и выглядит отлично! Глаза снова горят! Только теперь скорее одомашненную рысь напоминает. Появилось в ней что-то новое…- с этими словами он достал мобильник и протянул Монике:
-Смотри, если хочешь
- Однако… А она все лучше и лучше становятся! Ей идет и стрижка, и эти очки.. А фигура!!! Сдохнуть можно от зависти! Я теперь всю ночь буду думать о ней. Поехала я.
- Давай! Слушай, Ника, занимайся своими делами, а в мои не лезь! Я сам разберусь! Но вообще-то спасибо за встряску! – улыбнулся ей Роман.
Вернувшись к себе, Моника, как всегда перед сном, подогрела стакан молока, подсластила слегка медом. Она собиралась, устроившись в кровати, посмотреть слезливую мелодрамку, но вдруг передумала. В итоге в кровать с ней вместе отправилась «Сказка наяву».
- Ну, что, Ксюха, поищем подсказку? Ты и меня подсадила на свою историю, – пробормотала женщина, листая страницы. – А, вот, кажется, и нашла!
«… Помнишь наш первый вечер в Италии? Гуляя по Риму, мы спонтанно решили перед сном выпить по бокалу вина, именно красного, но возвращаться на улицу и что-то искать уже не хотелось. Мы просто зашли в бар нашего отеля. Как же там было уютно, наверно, поэтому засиделись до глубокой ночи. Ты тогда пообещал, что мы будем жить долго и счастливо и умрем, как положено любящим супругам, в один день…
А на самом деле у нас оставалось чуть больше года… И ровно год исполнился нашей семье незадолго до твоего ухода… Конечно, мы разлучались, но знали, что скоро снова будем вместе.. Самым страшным для меня стала собственная подлость по отношению к тебе.. А ты.. тогда ты просто ушел, предоставив мне право решать быть ли нам и дальше вместе..Мне казалось, что наступил конец света, но мы преодолели и это… И слова о том, что твоей любви хватит на двоих, до сих пор звучат где-то внутри…
Может я противоречу себе, но все-таки скажу, что, иногда год – это больше, чем долгая жизнь, иногда короче, чем мгновение… Но в ту субботу вместе с тобой ушла часть моей души.. А потом мне хотелось уйти к тебе… Я так привыкла, что мы всегда вместе. Утром ты уходишь, а вечером возвращаешься, в любой момент можно набрать твой номер и услышать любимый голос… И вдруг в один миг, все оборвалось…
Я очень хотела к тебе, хотела остаться с тобой, но не вышло…
Прошло время, и я почти научилась заново улыбаться, позволила себе окунуться в воспоминания. Вот только жить по-настоящему так и не начала… Рина говорит, что я похожа на фарфоровую куклу с заводным механизмом, моя итальянская мама так и зовет меня - Куколка… Фарфоровая игрушка почти, как живая, но у нее нет сердца… А у меня оно есть, но крепко спит… И проснется, по словам Рины, однажды весной, может быть, даже именно в субботу…Когда солнце согреет землю..
- Почему именно весной? – не сдержавшись, поинтересовалась я. – И в субботу?
Все-таки согласитесь, непривычно вдруг услышать пророчество о собственной судьбе от здравомыслящей женщины, ни секунды не верящей в мистику, звезды и что-то там еще..
- Все очень просто, куколка! Весной все оживает, и ты тоже, наконец, поймешь, что жизнь продолжается и пора отжать кнопку «пауза», которую ты нажала в тот солнечный сентябрьский день. Ты прошла полный цикл: засыпание – сон – скоро наступит время проснуться, но это зависит только от тебя… Да, и черный цвет не способствует пробуждению. Я тебе уже говорила об этом, но не грех и повторить.. Ты стала носить подаренный мной палантин. Хорошо! К тому же суббота – самый подходящий день, потому что за ним следует воскресенье, - и она хитро улыбнулась и подмигнула мне.
Да, Рина – мастер с умным видом нести всякую чушь, pardon, выдавать шутливые высказывания. А ведь, как известно, в каждой шутке есть доля шутки.
Она искренне убеждала меня проснуться, но я так просто не сдавалась, все еще цепляясь за эту паузу. Не скрою, мне понравилось, как эта мудрая женщина назвала период безвременья, в котором продолжаю жить. И все-таки сдаться нелегко…
- Рина, но почему черный цвет – мой враг?
- Черный цвет – это не жизнь, это мрак, пустота, жизнь – это цвет. Весной земля перестает быть голой, черной; она прячется под слоем травы и украшает себя цветами. Те же деревья зимой голые и черные, а стоит солнечным лучам разбудить их от зимней спячки, как люди забывают их истинный цвет, любуясь зеленью… А чем мы, люди, отличаемся от природы?
Как знать? Вдруг она права? Ведь все хорошее в моей жизни случалось, так уж совпало, в весенние дни. А вдруг еще не вечер? Только готова ли я к переменам?»
«Эта самая Рина, кем бы она ни была, устроит встряску нашей спящей красавице и разбудит ее безо всяких сказочных поцелуев, если Жданов не справился», - решила мадам психоаналитик, допила остывшее молоко и заснула…
Лайки и комментарии, подписка,если повествование заинтересовало, приветствуются и очень радуют автора, добавляя уверенности в себе или, в крайнем случае, настроения))) Заранее спасибо! Удачи!