Здравствуйте, друзья. Продолжаю повествование о лечении младшего сына. Предыдущая часть здесь:
https://dzen.ru/a/Y23bZ6lNBjRc3hNJ
Странный дзен. То ссылку вставляет, то картинку. Не понимаю до сих пор, как он работает. Кстати, публикации тоже давно не показывает, отправляю наугад. Техподдержку не достать - тоже ничего отправить не могу. Или статьи не просматриваются. Ерунда какая-то.
Итак, мы ложились на третью операцию в пандемию. Хорошо, что меня не заставили куаркод приносить, ограничились анализом. Все документы младшего были в порядке, получили мы их бесплатно, в госучреждениях. А мои, за которые я пару десятков тысяч отдала, готовы были не все. Половина из них пришли с ошибками, передавала впритык к госпитализации с расчётом нужных дат, но всё равно вовремя я получила не все.
Мне разрешили лечь вместе с сыном, но всё равно ждали результаты, которые должны были прийти на эл.почту. Анализы пришли на следующий день госпитализации, хорошо, что без ошибок. Но нервов эти платные услуги пожрали прилично.
Всё, мы в палате. Я тут же легла и уснула, психике нужен был отдых. Но к нам пришёл анастезиолог и очень ругался за то, что мы такие несобранные. Было очень стыдно. Позже нас вызвал хирург. С того раза мы стали общаться с нашим хирургом через ординаторов, которые у него меняются раз в год примерно. Ординаторы помогают в операционной, делают перевязки, если нашего хирурга нет, готовят документы. Наш ВВ очень занятой доктор, поэтому у него должны быть помощники. Вот и в тот раз нас вызвал хирург через ординатора. Осмотр прошёл хорошо, объяснили, что будет, как всё будет.
О сути операции я рассказывала в прошлой статье, ссылка на которую выше. Костная пластика должна была исправить дефект альвеолярного отростка, чтобы появилось место, где вырастет новый зуб, который уже сидел в челюсти. Должна была закрыться расщелина десны, чтобы отделить полость носа от полости рта. Кости не сшивают, между ними вживляют трансплантат и закрывают лоскутом мягкой ткани. Трансплантат для лучшего сращивания должен быть свой собственный, для этого берут кость с гребешка подвздошной кости объёмом 1 см³. Проще говоря, из тазовой кости вырезают кусочек и вживляют его в десну.
Фактически, сыну предстояло сразу две операции - во рту и на бедре.
Что сказать, нервничали мы оба. Конечно, мы традиционно посетили Матрону, сын даже успел сбегать исповедаться, пока мы стояли в очереди. Получили благословение у нас на приходе, были готовы, просто потому что надо. Но всё же страх теперь был у нас на двоих, он взрослый, понимал, что его ожидает, что будет неприятное восстановление, но делал вид, что всё в порядке и нечего переживать. В те дни приближался день памяти святителя Луки Воино-Ясенецкого, я посчитала, что это не просто так и возносила молитвы и ему тоже. Ведь существует множество свидетельств, как он лично присутствовал на сложных операциях, которые заканчивались благополучно. Как-то мы переспали ночь двоем в трёхместной палате, подняли нас рано, сообщили, что ребёнок взрослый и пойдёт во вторую смену, т.е.не в 9 как обычно, а в районе 12 часов. Бедный мой голодный ребёнок, который не ел с семи часов вечера. Но он стойко всё выдержал, трудно стало, когда ему сделали какой-то укол, от которого сын "поплыл" - подготовка к наркозу. Полусонный и голодный ждал своего часа. Около 12 за ним приехала каталка, на сына надели шапочку, убрав отросшие ниже плеч кудри, надели бахилы и увезли. Всё как обычно, только с каждым разом всё страшнее и волнительнее.
Пока младшего оперировали, я читала акафист святителю Луке, и это меня успокатвало, хотя мамочки, с которыми я уже успела познакомиться, отмечали, что я слишком нервничаю. Интересно, как бы я выглядела, если бы нервничала там по-настоящему?
Время шло, операция уже должна была закончиться, и я знала, что на этот раз ребёнка не станут оставлять в реанимации на ночь, но дадут там проснуться и понаблюдают. И вот около пяти вечера каталка прикатила забинтованного и бледного сына, в сознании, но ещё под наркозом, судя по тому, что соображал медленно. Переложили его на кровать - сам он никак этого сделать не мог, ведь было прооперировано бедро. На лице повязка, закрепленная на голове поперечно бинтами и специальный пластырь на бедре. И тогда я поняла, почему рядом с нашей дверью в палату стояло инвалидное кресло. Сам он ходить пока не мог, был большой риск трещины повздошной кости, про боль и говорить не приходится. Бедро у сына до сих пор иногда болит при неправильных нагрузках. С каждым разом меньше, но всё же болит.
Ребёнок попросил пить сразу же, пробовал уснуть, но после наркоза спать практически невозможно, поэтому мы лежали и болтали. Ещё этот запах наркотический, его ни с чем не перепутать. Он нас потом несколько недель пресдедовал. Чесслово, я бы в таком состоянии померла бы от страха. К вечеру сыныч попросил кушать, знак очень был хороший, хоть и диета. Кушать можно было только полужидкое, ему принесли бульон, заблаговременно заготовоенный нянечкой с обеда, от меня была фруктовая пюрешка из тюбика. Всё это он скушал и был весьма доволен собой. После мы поехали на кресле в важные места. Вот почему наш консультирующий хирург настаивал на том, чтобы я ложилась вместе с ребёнком - нужна была помощь по передвижению. Нет, не то, чтобы персонал не помогал, они всегда приходили на помощь, просто в туалет, к примеру, мой бы с медсестрой не поехал, сам бы пошёл, а этого делать нельзя никак. Лежал он на кровати с обязательно подложенным валиком под бедро.
Через несколько дней сыныч смог сам передвигаться без помощи. Обновлённая челюсть не болела, а болела нога. На лице постоянно была повязка, которая прижимала трансплантат с лоскутом, её меняли во время перевязок. Кушать можно было только полужидкое или супермягкое, и самое главное не кусать передними зубами. В стационаре пища была как раз для вновь прооперированных - протертое мясо, бульоны, пюре. Потихоньку начали разбавлять супчиками, они все что называется "таяли во рту", вкусные! Передачи получали от бабушки, йогурты всякие и книги про котов. За 12 дней я пятый цикл полностью прочла, а сын - четвертый.
Через несколько дней после нашей госпитализации к нам подселили соседа, парня пятнадцати лет. Ему должны были делать пластику губы и носа. Нос, к слову, сделали как у кинозвезды - он нам потом фото присылал. Парню этому мы помогали, поили, кормили, пока он отходил от наркоза, маме его фотки слали. Он оказался добродушным и спокойным, очень жаль было расставаться.
В больнице всегда не очень здорово, какой бы хорошей она не была, и для моего самым страшным была не операция и не выхождение из наркоза несколько дней. Самым жутким испытанием для него были уколы. Без них никак, антибиотики были необходимы. Ну никак он не мог привыкнуть к ним и расслабляться, чтобы было не так больно. Утро начиналось в семь часов с укола, он не успевал ещё глаза продрать, а его уже кололи, потом мог уснуть. А вечером чуть не плакал, ну да, там жёсткие медсестры есть.. В остальном всё было хорошо. И тихо...
Рекомендации по выписке были очень строгие - не грызть, не кусать, охранительный режим, и самое страшное - полгода без велосипеда. Для сыныча это самое страшное, что можно представить, потому что он помешан на велеках и многое на них умеет. Но это тема отдельной статьи. Но был и плюс: пол-года освобождения от физры. А она у него тогда была первым и последним уроками на неделе, не ходил, хотя вредная училка заставила реферат писать.
Через год сыну снова понадобилось ложиться в стационар с той же проблемой, но она решилась, благодаря молитвенной помощи святителя Луки.
Хирургу я тогда решила подарить большую икону в киоте с изображением епископа Луки, как коллеги-хирурга и молитвенного защитника. Тот образ, где святитель изображён в белом халате с хирургическим инструментом. Доктор был приятно удивлен, думаю, коньяк видеть в качестве благодарности за труд уже надоело. Повесил икону в своём кабинете.
Сейчас хорошо видно, какие плоды дала та операция. Челюсть стала целой, прекратила сужаться бешеными темпами, и через трансплантат вылез целый настоящий зуб! Остался лишь дефект на твёрдом нёбе, мы его не убираем пока, так решил доктор, а его слово для нас - закон!
Наше лечение продолжается, планируется ещё как минимум три операции, две сложных и одна реконструктивная. Всё это почти до 18 лет, но на самом деле всё зависит от того, насколько быстро и эффективно будет работать ортодонтия.
Спасибо за внимание.
