Сводничеством на Руси называли корыстные посреднические отношения между мужчиной и женщиной для амурных отношений. Однако, «сводить», т.е. быть посредником, можно было не только противоположный пол, но и вообще всех покупателей и продавцов различных товаров, в числе которых были и рекруты.
Этот рынок был особенно популярным в 30-40-е годы XIX века, когда люди всеми доступными им средствами пытались избавиться от ненавистной рекрутской повинности.
****
Находившийся при Московском Губернском рекрутском Присутствии жандармский офицер представил Московскому Гражданскому Губернатору Н. А. Небольсину список из 20-ти лиц, проживающих в Москве, «занимающихся приискиванием охотников», в числе которых были 2 дворянина, 10 мещан и 8 крестьян и просил «о воспрещении им заниматься» этим делом, «и тем прекратить различные обманы и злоупотребления, коих жертвы как наниматели, так и молодые люди».
В числе сводчиков присутствовали:
- московский мещанин Иван Афанасьев Шелагин;
- московский мещанин Никита Яковлев Сизов;
- московский мещанин Иван Николаев Свешников;
- московский мещанин Алексей Титов;
- московский мещанин Василий Иванов Селезнёв;
- экономический крестьянин Антон Сидоров;
- удельные крестьяне села Щитникова Иван и Яков Лапшины;
- московский мещанин Иван Петров Введенский;
- экономический крестьянин Иван Степанов;
- из Новой Слободы Михаил Иванов;
- дворянин Павел Петров Немтинов;
- господский человек князя Голицына крестьянин Аксён Перфилов;
- московский мещанин Семён Иванов;
- г. Озерова крестьянин Михаил Иванов Злобин;
- господский крестьянин Андрея Степанов;
- господский дворник Дмитрий Сергеев Гуляев;
- экономический крестьянин села Игнатова Михаил Иванов;
- московские мещане Александр и Семён Репчиковы;
- московский мещанин Василий Иванов .
Для властей это стало настоящим откровением, т.к. подобным ремеслом занимались люди разных сословий. Было ясно, что дело приобрело широкий размах и требует немедленного вмешательства.
Обманы и злоупотребления, о которых упоминал Небольсин, заключались в том, что, беря заранее у доверчивых покупателей немалые деньги, сводчики зачастую поставляли некачественный товар. В частности, людей с известными дефектами (с «расширением жил»), которые по состоянию здоровья естественно не могли быть приняты. В результате, очередные семейства лишались уже отданных денег и вынуждены были всё равно ставить рекрута. Но это была лишь часть проблемы.
Другая же заключалась в том, что охотников, желающих наняться за чьё-либо семейство, сводчики безбожно спаивали, охмуряли с помощью распутных женщин, а затем, угрожая и шантажируя, заставляли подписывать нужные бумаги.
23-го марта 1833 года, Небольсин вошёл к Московскому Генерал-Губернатору князю Д. В. Голицыну с представлением, в котором сообщал о неоднократных предупреждениях, которые он выносил вышеуказанным людям :
«… Ублаждаемые опытом прошедших наборов и произведёнными много разбирательствами по жалобам, по данным ко мне на сводчиков, из коих некоторым, как-то Шелагину, Сизову, Сенникову и Селезнёву, строго было мною подтверждено оставить своё ремесло, я совершенно согласен с замечаниями, сделанными г. Жандармским офицером...».
Однако, по словам Небольсина, он не видел ни одного способа, который позволил бы прикрыть эту торговлю «живым товаром»:
«… Но, рассуждая о средствах к искоренению злоупотреблений, я не нашёл ни одного, которое бы могло достигнуть совершенно своей цели. В Рекрутский Устав, который положил предел некоторым потреблениям на рекрутскому набору, против сего зла, никаких мер не постановлено, кроме того, что охотникам, при заключении сделки, дозволено задавать не более 100 руб. Каковая сумма и может быть взыскиваема судебным порядком…».
Главное, как указывал автор записки, посредник был просто необходим. Иными словами, люди в нём нуждались:
«… Ибо зловредное ремесло сиё имеет начало своё в необходимости, какую имеют желающие нанять охотника, которые, не зная всех ухищрений, какие употребляются при сделках такого рода, сами собой никогда не решились бы иметь дело с изъявляющими охоту идти в военную службу. А вообще таковых охотников находят и считают в сих обстоятельствах за важное найти самого сводчика…».
Единственная мера, заявлял Небольсин, которая помогла бы в борьбе с частными торговцами рекрутами – возглавить этот процесс:
«… Ближайшее средство было бы искоренить ремесло сводчиков – облегчить способы находить благонадёжных охотников, но сего достигнуть весьма затруднительно, ибо из числа т.н. сводчиков большая часть суть – люди совершено распутного поведения, которые стараются воспользоваться простотой напитающих. Всё, что я нахожу полезным в сём случае сделать, заключается в следующем:
1. Определить для всей губернии штатных 3-х сводчиков, коих подчинить Рекрутскому Присутствию, ближайший надзор за ними представить Гражданскому Губернатору.
2. Строго подтвердить, чтобы никто, кроме штатных сводчиков, не вступал в сделки такого рода под опасением о причастности к взяткам.
3. Предоставить штатным сводчикам право преследовать всех тех, которые не по праву будут заниматься сводчеством…» .
Тем не менее, Голицын в своём распоряжении Небольсину от 28-го марта за № 1375 заявил, что не будет издавать «какого-либо другого распоряжения или нового устройства к прекращению всех обманов и злоупотреблений», а предложил Губернатору лучше информировать людей:
«… Я полагаю достаточным в сём случае средством, остеречь всех крестьян казённых – чрез Исправников и Волостных Голов, помещичьих же – чрез их владельцев или старост, управляющих имениями, объявив им с подписками о происходящих со стороны сводчиков обманах и злоупотреблениях.
Впрочем, если кто-либо из сих сводчиков окажется виновным в обмане, или каком-либо преступлении, то их не только строго наказывать по закону, но и предавать суду и тюремному заключению…» .
В итоге, предписанием Московского Гражданского Губернатора от 12-го августа за № 9953, было решено расклеивать по всем видным местам объявления, в которых содержались предостережения жителей от контактов со сводчиками:
«… Весьма часто желающие нанять охотников для отдачи за своё семейство в рекруты, обращаются для приискивания таковых к людям, занимающимся сим ремеслом, т.н. сводчикам, которые, будучи по большей части людьми безнравственными, забравши у нанимающих деньги, не выполняют взятых на себя поручений. Или, будучи побуждаемы корыстолюбием, запутывают неопытных молодых людей в сети распутства, и в несколько дней буйной жизни доводят до бесчувственного состояния, в коем они изъявляют желание идти в рекруты. А ещё более, как впоследствии времени дознано, некоторые для достижения сей цели употребляли даже преступные средства.
По возникшему по сему предмету жалобам, как от нанимающих, так и от родителей охотников, известные Правительству таковые сводчики обязаны впредь подобным ремеслом не заниматься для предупреждения обмана, коему могут подвергнуться неопытные, объявляется чрез сие всем несущим рекрутскую повинность, чтобы они предостерегали себя от всяких сделок с т.н. сводчиками, а приискивали охотников сами, по заключении с ними условий, согласно с § 314, являлись в Рекрутское присутствие, для утверждения сего условия в задаток.
До утверждения условия отнюдь более 100 руб. для нанимающихся не выдавали, в противном случае прошения о взыскании свыше сего переданных сумм будут оставляемы без уважения…» .
Статья 314 Рекрутского Устава говорила, что в Рекрутском Присутствии наёмник должен был словесно подтвердить, что он добровольно заключил условие с нанимателем, свободен от крепостного состояния и приписался к обществу нанимателя по своей доброй воле .
Статья 312 Рекрутского Устава запрещала выдавать наёмнику задаток более 100 руб.
****
Борьба со сводчиками продолжалась ещё в течение 15-ти лет, пока, наконец, 5-го июля 1848 года не было Высочайше утверждено мнение Государственного Совета «О промышляющих приискиванием и сбытом охотников в рекруты», согласно которому частные договора о наймах должны быть совершаемы лично обеими сторонами, и, тем самым, запрещалось при частных наймах охотников в рекруты «принимать на себя какое-либо посредство не только в соглашениях нанимателей с желающими наняться в рекруты, но даже и в приискании сих последних» . Виновный в нарушении этого запрещения подвергался штрафу в 500 руб. сер.
Как говорится, на всяк товар есть свой купец. Строгие условия отбывания рекрутской повинности и тяжёлая военная служба заставляли людей искать обходные варианты, среди которых главная роль отводилась замене, которая, однако, была регламентирована.
Так, Рекрутским Уставом 1831 года запрещалось нанимать людей, семейства которых сами состояли на очереди при следующем наборе (ст. 309). Не разрешалось наниматься:
1) без согласия родителей, если они были живы;
2) без обеспечения содержания своего семейства, если оно состояло из таких лиц, которые сами себя не могли содержать;
3) без оплаты всех долгов по повинностям и податям до новой ревизии;
4) при соблюдении определённого порядка (ст. 310), который подразумевал, что:
а) наёмник должен был лично явиться в Думу или Волостное Правление, и там изъявить своё желание;
б) должностные лица обязаны были вызвать отца желающего или мать и потребовать у них письменное согласие на поступление сына в рекруты, которое записывалось в специальную книгу;
в) без такого согласия со стороны родителей наёмнику отказывали, а в положительном случае его рассматривали всем обществом (миром) и давали увольнительный приговор по определённой форме.
Лишь при выполнении всех вышеперечисленных условий, наёмнику предоставлялась полная свобода наниматься и заключать договор с нанимателем.