Судьбы моей простое полотно-3
Три дня Степан и Настасья ходили на старое кладбище. Прочесали уже вдоль и поперек. Не могут найти и все тут! Хоть плачь.
Настена и заплакала, горько , навзрыд!
-Прости меня, мамочка, что столько лет не ехала к тебе! Заросли все стёжки-дорожки к могилке твоей! Как мне тебя сыскать?
Улицы нашей и той нет! Хоть бы соседей каких нашла, расспросила, по каким приметам могилку твою искать!
Помнила Настя, что крест стоял, надпись краской сделана с именем и датами.
Так сгнил, поди, тот крест давным давно. А как еще найдешь, где мама похоронена?
Степан утешал жену, как мог. Остановились они у женщины одной доброй. Просто в дом постучались, спросили, не сдаст ли кто комнатку на пару дней.
Хозяйка пустила их к себе. За постой недорого положила. Еще и кормила их. Угощала разносолами домашними.
И вот присели Степан и Настя на скамейку у чье-то могилы. Сидят, горюют, что напрасно неблизкий путь проделали.
По расстоянию-то вроде и не шибко далеко. Но когда едешь разным транспортом, с пересадками да ожиданием, долго выходит.
Сидят муж и жена, тишину кладбищенскую слушают. Удивляются, что здесь, над могилками, и деревья вроде как лучше растут. Не все саженцами засыхают.
Видно, глубоко пускают корни, достают влагу в недрах.
Горлинки в ветвях воркуют, переговариваются. Спустилась одна, села на край надгробия. И другая тут же прошелестела крыльями, уместилась рядышком.
А первая горлинка подхватилась и дальше, метра через два опустилась. Вторая - за ней.
Как что-то стукнуло в сердце Настены! Молча потянула за собой мужа. Только палец к губам приложила. Молчи, мол, тихо надо!
Идут тихонько вслед за горлинками. А те знай дальше перелетают. В чащобу их заманили.
Да нет, тропка пробивается среди сгруженных в кучу старых венков и прочего сора. Выбрались! А горлинки где? Неужто, потеряли птичек?
Сердце у Насти в волнении громко колотится. Степан вверх показывает. На сухом дереве горлинки сидят. Снова заворковали.
Мужчина вдруг из-за крестов показался. С лопатой. Угрюмый, небритый.
Настенька ойкнула от неожиданности. Степан приобнял жену. В который раз подумал - хорошо, что не пустил одну, вместе поехали.
-Никак ищете кого? По виду ненашенские. Издалёка будете?
Степан ответил. Рассказал, кто они и чьи могилки разыскивают.
Человек внимательно вглядывался в лицо женщины. Стало быть, ты внучка Наумовны?
Бабушка моя с ней крепко дружила. Они и похоронены недалече друг от друга. Идемте, покажу. Я аккурат могилку подправлял.
Петляя меж ветхими крестами, мужчина вывел Степана и Настю сперва к могилкам своей родни, потом и Настины показал.
-Я им железные кресты справил. Потому как, некому после меня менять будет. Живу бобылем, один как перст. Самого не знаю кто похоронит...
На крестах грубой сварки - самодельные таблички с выцарапанными именами , датами жизни и смерти.
Настя смотрела - глазам не верила! Нашла!
В ноги мужчине поклонилась. Век за вас, Михаил, молиться буду!
Припала к материнскому бугорку.
Мужчины отошли в сторонку. Пусть одна побудет, поплачет, поговорит с родными.
От денег, что Степан предлагал, Михаил отказался.
-Что надо, и так сделаю. Коли кладбище не снесут. Закрытое давно уж стоит. Говорят, кой где в городах стройки на костях разворачивают.
В ночь Степан и Настя уехали.