Экипаж запросил посадку в международном аэропорту города Канкун - крупном туристическом центре Мексики на побережье Карибского моря. Лайнер сделал один заход на посадку, второй заход, и снова стал набирать высоту... Самолёт продолжал кружить над аэропортом, что добавило нервозности к итак уже напряжённой атмосфере на судне. Пассажиры переглядывались, кто-то прилип к иллюминаторам и выдвигал свою версию происходящего о нераскрывшихся шасси, но наконец то лайнер коснулся земли, все ощутили чувствительный толчок, но одновременно и облегчение. Капитан лётного судна извинился за неудобства, предупредил о времени продолжительности стоянки, и через люк иллюминатора стало возможно рассмотреть карету скорой помощи, подъехавшую к траппу, а так же людей в медицинской экипировке с носилками.
-Ну вот, здесь ещё будем стоять... - недовольно констатировал новый знакомый, подойдя к сидению Вячеслава Григорьевича и согнувшись перед иллюминатором, чтобы рассмотреть происходящее снаружи.
-Эдуард, что там случилось? - обратился к нему муж Веры Ивановны. - Ты же ходил туда?
-Малец повесился на ремне, - Как ни в чём не бывало, с довольным выражением лица оглядываясь по сторонам и провожая оценивающим взглядом бортпроводницу, докладывал Эдуард, -Так, товарищи, мне бы ненадолго выйти... - и он кинул быстрый взгляд на наручные часы.
-Что?? Что?? Повесился? Как? Это же... невозможно... - сидела с раскрытым ртом Вера Ивановна, - Какой ужас! - она схватилась вначале за горло, следом - за сердце.
-Да. Говорят, его кто-то напугал. Он пожаловался маме на какого-то дяденьку, который пристально на него посмотрел. Мать стала успокаивать, а малец съехал с сидения, вроде как спрятаться хотел. Она и не сразу обратила внимания, думала вначале, он дурачится, рожи ей корчит снизу, язык показывает. А как увидела: лицо синее, глаза красные - давай орать, на помощь звать. И ремень-то этот долго расстегнуть, как на грех, не могли. Заклинил механизм. Только помощник капитана справился. Стали звать врача - а уж поздно. Так, откроют мне, интересно, багажный отсек, если я попрошу?
Вера Ивановна с Вячеславом Григорьевичем сидели ошарашенные этой новостью. Он гладил её по руке и качал головой:
-Ну как же так?.. Как же так?...
А супруга в недоумении рассматривала защёлкивающийся механизм ремня, пыталась вытянуть его на полную длину, чтобы понять, как же всё это произошло.
-О! Понесли! - указал пальцем в люк иллюминатора Эдуард, смачно откусив перед этим яблоко.
-Ты куда собрался? - вдруг выросла, словно из под земли, перед мужем строгая Светлана. Она смотрела на него тяжёлым немигающим взглядом.
-Перекурю схожу, - оправдывался перед ней муж, пытаясь сделать как можно более развязный и независимый вид.
-Сядь, - процедила сквозь зубы Светлана, испепеляя его взглядом, полным ненависти.
-Да я быстро, курну только... - пробовал направиться к выходу провинившийся в чём-то муж.
-Сядь, я сказала! - таким железным тоном рявкнула Светлана, что немолодая супружеская пара вздрогнула и интуитивно пригнула головы. Эдуард молча нехотя повиновался, возвращаясь к своему месту. Супруга, словно надзиратель, последовала за ним, с гримасой отвращения на лице смотря ему в затылок.
-Пам-парим-пам-пам... - в недоумении пробасил Вячеслав Григорьевич, смотря на Веру Ивановну, - Вот так семейная идиллия, славный отпуск... - Он выдохнул губами и снова взял её за руку, с нежностью и благодарностью смотря на свою жену. Казалось, он в который раз оценил, что у его Веруси такой нежный и заботливый характер.
А Вера Ивановна тем временем разглядывала в люк, что происходит за бортом. Вот вынесли по траппу и уложили на каталку тело, покрытое чёрной тканью... Следом медики вели под руки мать, обессилившую от горя, с то и дело запрокидывающейся во все стороны головой... Вот люди в спецодежде что-то выясняют возле каталки, машут руками, везут её вначале вправо, затем, передумав, влево, к машине, куда повели и женщину. Вдруг порывом ветра с корпуса ребёнка сдергивает холщовую ткань, и она узнаёт это маленькое бледное личико с синими губами и такими же кругами под глазами... Это тот вертлявый мальчик, который врезался ей в живот на полном ходу в здании аэропорта, когда они с мужем проходили регистрацию... Да-да, это он, она узнала его алую рубашечку... Вера Ивановна тогда от неожиданности схватила его за плечи, и , услышав окрик его мамы, отпустила. Мальчик убежал к ней... Какой ужас... Кто бы мог подумать... Женщина, не дожидаясь, когда лицо ребёнка снова закроют, отвернулась от иллюминатора и вжалась в спинку кресла. Она вспомнила своего Дениса и подумала, что если бы с ним что-то случилось - она бы, наверное, не пережила...
Снова загудели лопасти двигателей, пассажиры услышали просьбу пристегнуть ремни, и лайнер стал медленно выруливать на взлётную полосу. Золотой шар солнца в розовом шлейфе заката медленно погружался в синеву мерцающих вод спокойного моря. Так хотелось отрешиться от всего, забыться, и довериться этому лучистому горизонту... Так хотелось... Но когда самолёт стал неотвратимо набирать скорость и оторвался от удерживающей его земли, распластав свои крылья в направлении этого древнего и уставшего светилы - Вера Ивановна вдруг каким-то неосознанным чувством поняла, что ждёт её впереди огромное испытание, которое прижмёт её к земле, но она так же должна будет вырваться...
