Жил был Он. Вечный холостяк. Сначала жил с родителями, которые всё время искали сыночку достойную партию. Потом жил с матерью, которая всё ещё лелеяла надежду женить сына на хорошей женщине. И она, мать евойная, даже уже готова была на невестку с приплодом... Только сыночку вот никак не улыбалась удача.
Нет, он, конечно, встречался с одинокими женщинами. Изредка. Раза два в месяц, наверное. Но эти встречи, как правило, продолжения не имели. И мать так и угасла, не дождавшись радости за счастье сына.
А сын остался один. В добротной старой хрущёвке. В его распоряжении было целых три комнаты, вот только делать ему в них был совершенно нечего. И стал он в газетёнки объявления строчить. Каждый месяц. И ждать. Что вот кто-то клюнет на его хрущёвку. Ну, и на него, конечно.
Звонили ему, а как же. Квартирка-то рефреном на первой строке объявления высвечивала. И даже приезжала к нему одна. Поглядела на квартирку внимательно, потом на хозяина взглянула, и чевой-то обратно быстро уехала. Чем он ей не понравился? Вот бабы дуры.
Жила была Она. Хроническая разведёнка. Нет, сначала-то она была в замужестве, как положено. А потом - бац! И разведёнка. И всё. Как отрубило. Не видела больше женского счастья. Ни во сне, ни наяву. Так и куковала разведёнкой всю жизнь. Нет, она, конечно же, тоже была время от времени в поисках. Но что-то всё было не то. То квартира не нравилась, то жених был неказистым. А ей хотелось, чтобы было сразу два в одном флаконе. И мужик орёл и приданое бохатое. Ишь. Размечталась она! Да где ж оно такое видано-то? Орлы-то все ещё щенятами разобраны были, а те что остались, так они и тогда выбракованными были. И правда. Дуры бабы.
И что вы думаете, люди добрые? Встренулись же енти горемыки! То ли она объявление евойное прочитала, то ли где в парке на прогулке - неведомо мне. Только эти двое как нашли друг дружку. Она его приголубила, он и растаял, бедолага... Она ж ему, как маманька родненькая показалась. Утром встаёт - а стол скатёркой накрыт, на столе каша дымится, самовар откуль-то взялся, пусть и електрический, а кипел-то, как настояший.
И вот сидят енти два голубочка друг напротив дружки, и чаи гоняют, да зыркают - он на неё, она на него - прям любоф така! Господи ты боже мой, кака промеж ними открылась. Откушали(с), она захлопотала, со стола ну убирать, да посуду мыть, а он чинно и благородно очёчки на нос водрузил и газетёнку будто бы читает...
Она суетится, туды-сюды носится, а сама глазом-то зыркает - чавой-то её новоиспечённый делает?.. Глядь - а газетёнка-то верх тормашками в руках у него. И кааак прыснет, не удержамшись. Он поверх очков смотрит подозрительно - мол, чево? А она ласковенько так подошла, газетёнку из рук евойных взяла, да перевернула. Как зарделся наш вьюноша-то - прям красна девица на выданье. А потом схватил красулю в охапку и давай её целовать-миловать. А та брыкается будто. Но оба-то понимают, что нарошно всё.
И так им вместе любо было... Так хорошо... Что дай им Бог и жизнь прожить. Чтобы вот так же было сладко и гладко.
----------------------------------------------------------------------------------------
Тут и сказочке конец, дочитал кто - молодец.