Найти тему
Записки КОМИвояжёра

«Вот вернутся обозлённые мужики с фронта!» В очередной раз надеяться на изменения в системе?

Один из блогеров, размышляя о вероятном будущем, в сердцах написал: «Что будут делать все эти многочисленные конторы, когда с фронта придут 300 тыс. обозленных мужиков, понюхавших пороха и видевших смерть друзей? Придут спросить за весь позор Балаклеи и Херсона. За бессмысленные жертвы похода на Киев!» Причем не просто придут, а «выдвинутся в составе походных колонн на бронетехнике и с полным вооружением»...

Очень распространено представление (или, вернее, заблуждение?) о том, что «вот солдаты вернутся с фронта, и власть будет вынуждена считаться с ними».

Похожие ожидания возникли в ходе Великой Отечественной войны, хотя об этом очень не любят вспоминать профессиональные историки и такие же профессиональные патриоты, а уж люди, выращенные на советских учебниках, где «трудящиеся сплотились в едином порыве под руководством партии для борьбы с вероломным агрессором», твёрдо знали, что народ и партия едины!

А всё было непросто.

В декабре 1941 года действовавшие в тылу немецкой группы армий «Центр» партизаны твёрдо заявляли, что советское правительство действительно отдаст землю крестьянам. В феврале 1942 года в Смоленской области появились слухи о том, что Сталин приказал распустить колхозы в СССР (а немцы их на оккупированных территориях старательно сохраняли!). Василь Быков записал рассказы крестьян о том, что командиры партизанских отрядов говорили вступающим, что Сталин разрешит крестьянам, воевавшим в партизанах, выходить из колхозов: «Лучше лопатой своё, чем трактором чужое!»

И. Эренбург вспоминал, что А.Н. Толстой говорил: «А что будет после войны? Люди теперь не те...» Не те, потому что солдаты увидели, как живёт Европа, и у некоторых появились те же чувства, что некогда ощущали декабристы, вернувшиеся в Россию после победы над Наполеоном.

Пришёл мир...
Пришёл мир...

Сейчас снова одолели страшного врага – и советские люди постепенно стали догадываться, что они живут не в самом лучшем обществе в мире, как это им внушалось пропагандой, и остальные трудящиеся вовсе не изнывают под властью капитала.

Домой везли трофеи: фотоаппараты, аккордеоны, платья и костюмы, а наиболее хозяйственные набивали вещмешки часами, мылом, иголками – дома не было ничего, и не только из-за войны – для деревенского парня, призванного в армию, велосипед был верхом техники, а мотоцикл – верхом мечтаний.

Ветераны, прошедшие страшную войну, перестали с боязнью относиться к сотрудникам НКВД и Смерша, вступали в споры с пропагандистами и не думали отмалчиваться на партийных собраниях. Согласно многочисленным рапортам, красноармейцы и офицеры конфликтовали с местным начальством и даже призывали «свергнуть власть несправедливости». Особисты из Смерша доносили о высказываниях командиров, считавших, что «надо взорвать этот социалистический бардак ко всем чертям». Нет, конечно, так думали не все, но такие мысли появились!

О том, что в партии были проблемы, говорит и то, что очередной съезд состоялся только в 1952 г., через 14 лет после предыдущего – ведь с фронта вернулись люди, видевшие смерть и одолевшие врага, для выдвижения делегатов на послевоенный съезд должны проводиться конференции, а кого выдвинут фронтовики – «проверенного товарища с Ташкентского фронта» или своего брата-фронтовика? Нужно было придавить слишком смелых, поставить на место упрямых – и начались аресты даже среди высшего руководства, конечно, обвинения стандартные: вредительство и шпионаж. «В конце 48-го и в 49-м прокатилась волна арестов в высших учебных заведениях, причем бывших фронтовиков», – писал В. Кондратьев.

«Едва закончилась война, — вспоминал Герой Советского Союза маршал В. Куликов, — а газеты уже запестрели статьями о низкопоклонстве перед Западом. Адресовались они в первую очередь нам — фронтовикам, прошагавшим с боями по Европе. Кто еще, кроме нас, видел Запад в те годы? Вот нам и «разъясняли», как понимать увиденное. А тех, кто продолжал говорить правду, отправляли за решетку».

«Сажали за трезвое слово о западном (буржуазном!) образе жизни, на который мы успели взглянуть в последние месяцы войны и удивиться, обнаружив, что жили там далеко не так, как нам твердили много лет до войны. Жили достойнее нас, богаче и свободнее», – говорил Василь Быков.

Системе удалось сломить настроения, с которыми фронтовики возвращались домой: не критиковать, не сравнивать, не переделывать – восстанавливать порушенное войной на том месте, куда тебя поставили, а партия позаботится о каждом! И даже празднование Дня Победы Сталин отменил – нечего гордиться, вкалывать нужно!

Точно так же сейчас твердят, повторяя слова Бодрова, что нельзя во время в...ы плохо говорить о своих. Сейчас нельзя, а потом и некому будет, да и не даст никто. Сталин сумел, не дал.

Значит, нужно помалкивать, собирать деньги и вещи, чтобы накормить, обуть и одеть мобилизованных, ведь склады второй в мире армии оказались пустыми, а дачи генералов – полными? Будем молчать?