"Как поживаете, господин президент? Как ваши дела? Нам наверняка есть что обсудить?" — так Макрон приветствовал в кулуарах международной встречи СОР-27 в Египте знаете кого?
И не пытайтесь даже догадаться, потому что не хватит ни фантазии, ни цинизма: человеком, к которому столь радушно обращался французский президент, был Николас Мадуро. Лидер Венесуэлы. Политик, которого тот же самый Макрон называл "земляным червяком" (зачеркнуто), то есть "диктатором, установившим режим, который пытается выжить ценой беспрецедентного гуманитарного бедствия для народа страны", пишет Елена Караева для РИА Новости.
Разумеется, Эммануэль Макрон сообщал не только точку зрения официального Парижа (это было пять лет назад), но и всего Евросоюза, который не признавал ни Мадуро, ни результатов организованных Каракасом выборов, вводя бесконечные экономические и политические санкции, высылая дипломатов. Короче, делал все, что в его силах, чтобы сместить законную власть в этой латиноамериканской стране.
Более того, на место Мадуро уже подготовили человека — Хуана Гуайдо, которого европейская же пресса представляла как де-факто официального лидера страны. Гуайдо собирал митинги и манифестации, которые, разумеется, не были разрешены властями. Во время демонстраций производились аресты (заметим, что ровно таким же образом правоохранители действуют в странах, считающих себя хранительницами светильника демократии) и использовалось оружие.
Речь шла о тысячах тех, кого так или иначе, с помощью разнообразных НКО и медиа, агитировали против законной власти, которые агитаторам доверились и попали в тюрьму. А в ряде случаев и погибли. В давке или при разгоне демонстраций.
Мадуро не отступал ни от своих принципов, ни от своего политического кредо. В итоге, несмотря на санкции, несмотря на то, что они обрекали на лишения простых венесуэльцев, повинных лишь в том, что Брюсселю потребовалась замена законного и не подчиняющегося глобалистской доктрине лидера на послушную марионетку по имени Гуайдо, Мадуро устоял. И народ венесуэльский сдюжил.
И вот теперь, как по мановению волшебной палочки, Макрон заявляет под вспышки фотоаппаратов и стрекотание видеокамер, что он "готов обсуждать двусторонние отношения, которые важны и для обеих стран, и для всего региона в целом".
Макрон. Готов. Обсуждать. С Мадуро, этим "диктатором", "этой угрозой демократии и врагом всего самого прогрессивного", проблемы континента.
Кто такой Гуайдо, зачем Гуайдо, к чему Гуайдо, что там с теми, кого распропагандировали так, что довели до тюрьмы? Да какое же это имеет значение для европейских джентльменов высокого политического полета, которые вообще не задумываются над тем, как с точки зрения морали подобное поведение выглядит.
Что добавляет в картину нравов европейских лидеров дополнительный шарм, так это то, что сегодня на Гуайдо всем решительно наплевать. Об этом вполне откровенно пишет испанская El Pais, делая акцент на том, что "политическая изоляция Хуана Гуайдо связана с постепенным ослаблением санкций в отношении Венесуэлы со стороны Вашингтона" (удивительно, правда?).
Во-первых, американская корпорация Chevron получила разрешение на разработку новых нефтяных месторождений в Венесуэле, во-вторых — из американской тюрьмы были освобождены родственники Мадуро со стороны его супруги. Их обвиняли во всех смертных грехах, включая торговлю наркотиками. А теперь, выходит, ничего такого и не было.
Уловивший изменение концепции и направление ветра одним из первых, стареющий вундеркинд французской политики Макрон решил, что раз так, раз большие дяди в Вашингтоне сделали Мадуро вновь рукопожатным, ему стоит тоже проявить инициативу, чтобы получить свой кусок нефтяного или иного другого пирога.
На Западе политика делается только так. С помощью предательства и благодаря вероломству. Напружинив мыщцы гортани и набрав побольше воздуха в легкие, эти персонажи из числа лидеров стран и руководителей правительств с наслаждением расскажут о том, насколько "аморален, лжив и по своей природе коварен, а также враждебен демократии" тот, кто не готов с ними соглашаться, петь в одном хоре и одну и ту же песню.
Его демонизируют, его подвергают самой черной и грязной клевете, его называют "вором, коррупционером и человеком, который воплощает истинное зло".
Его политику — и только потому, что этот человек или эти люди не поддаются на сказки о "прогрессе и демократии", о том, что "национальных интересов больше не существует", что "защита собственной страны — анахронизм", — назовут "репрессивной и основанной на страхе", любые его поступки (как внутри страны, так и на международной арене) будут всегда комментироваться в заранее заданном ключе.
Для этого не требуется никаких пресловутых "методичек", поскольку раз живешь не под нашу, коллективного Запада, диктовку — то ты враг. Априори. Мы тебе прямо в лицо сразу это не скажем, но мы выждем момент, когда ты проявишь к нам доверие, и вот тогда мы тебя сомнем и уничтожим.
То, что предательство есть имманентное качество поведения западных политиков, известно было давно. Собственно, все то время, что длится наше с ними противостояние. Оно бывало жарким и военным, оно бывало "разрядочным", размягченным, оно бывало и холодным, но все равно ожесточенным.
И даже в краткие с исторической точки зрения моменты союзничества, когда мы полностью выполняли — ценой жертв и жизней — обязательства, нас все равно предавали. Ведя за спиной переговоры с врагом, которого мы полагали общим, и потом, после Победы, планируя военные операции уже против нас.
Но ладно, мы, в конце концов, для них в принципе и всегда враги по определению. Но даже внутри себя, в этом Союзе меча и орала коллективного Запада, они действуют ровно также. Предавая тех, кто не просто союзники на словах, а с кем союзничество закреплено договорами и соглашениями.
Как только случается крупный кризис, как только возникают сложности, которые, казалось, при нормальных отношениях и очевидной системе ценностей страны сплачивают, Евросоюз и США мгновенно влетают в состояние раздора и скандалов. Спектр огромен: от воровства средств индивидуальной защиты во время пандемии друг у друга — практически в масштабах авиакарго — до переманивания целых индустрий к себе, воспользовавшись дефицитом энергоносителей.
Прекрасные слова об общеевропейской и трансатлантической солидарности — очень плохой, дурно сделанный макияж, призванный скрыть синяки, которые получают в драке друг с другом "верные друзья".
Собственно, нынешнее месилово, в котором участвует Брюссель и Вашингтон и которое осложнено тем, что Берлин сделал ручкой Парижу (но по другому поводу), а Италия заявила Франции, что сама будет решать, каким судам есть место в ее портах, а каким нет, напоминает нравы даже не Вороньей слободки, а джунглей, когда все против всех, и лишь придумывание "внешнего врага" способно создать впечатление консенсуса.
Предательство — как способ политического поведения, как тактика — вероятно, в краткосрочной перспективе может принести определенные финансовые дивиденды. Но строить на этом стратегию, объясняя вероломство тем, что "вовремя изменить — это всего лишь предвидеть", бессмысленно и глупо.
Потому что рано или поздно карточный домик западной политики, внешней и внутренней, который держится исключительно на обмане всех и каждого, рухнет. И вот тогда начнется вот это самое, зазвучит вот эта заискивающая нота: "Как поживаете, господин президент? Как ваши дела? Наверняка нам есть что обсудить?"
И зазвучит эта нота гораздо скорее, чем кажется тем, кто все никак не может исчерпать коллективный глоссарий на тему русской агрессии.
Спросите хоть у сеньора Мадуро, если не верите.
Верность принципам и стойкость в их защите всегда приносят свои плоды. И будущее. Гарантируя развитие и процветание.
Предательство же и вероломство отправляют их совершивших прямиком в девятый круг ада, в ледяное озеро Коцит. И навсегда.