— Саша, выбор небольшой, — наконец, ответил он, ставя ребенка на пол. — Либо остаешься со мной, либо я не смогу тебя защитить...
Странно, но эти его слова вызвали внутри бурю гнева.
— Да кто тебе дал право?! — Я поднялась на ноги, отодвигаясь от стенки. — Я ни в чем не виновата! За что?!
— Я уже сказал, — холодно ответил он, глядя на меня будто с интересом. Выражение лица серьезное, но глаза искрили явным удовольствием. — Моя вина. Поэтому ты теперь — моя ответственность.
— А подальше ты пойти не хочешь? — сжала я кулаки. — Я сама за себя отвечаю! Дались вы тут мне! Много о себе думаете!
Руслан спокойно выпустил мальчика и поднялся, а я снова впечаталась лопатками в стенку. Кураж прошел, и снова захотелось скулить и умолять, пока он направляется ко мне. Руслан остановился в шаге, рассматривая с нездоровым вниманием, а меня парализовало.
— Саш, — усмехнулся он, — я могу тебе предложить совсем другую жизнь. Без изматывающей работы. Хочешь работать с детьми?..
Я молчала.
— …Хочешь мир посмотреть? Отдохнуть? Отъесться, в конце концов…
— Предлагаешь меня откормить? — вздернула я брови.
— Настаиваю. — Он вдруг впечатался рукой в стенку сбоку, а я вздрогнула. — Ты не одна такая. Для нас отношения с человеческими женщинами — единственный вариант. Своих женщин у нас нет.
— Отношения?
— Да.
В этот момент меня вдруг дернули за штанину джинсов, и я опустила взгляд. Между нами стоял его мальчишка и смотрел на меня, запрокинув голову. А потом вдруг воскликнул:
— Саша! — И рассмеялся, демонстрируя белозубую улыбку на все тридцать два зуба. В пять лет…
— А зубы у него… — дрожащим голосом уточнила я.
— Как у оборотня — все.
Я прикрыла глаза, тяжело дыша.
— А еще какие отличия?
— У человеческого тела почти никаких. Кроме зубов. Поэтому я и предлагаю тебе работу. И все остальное.
— Дай мне время… У меня есть время?
— Быть может.
— Хорошо, — прошептала. — Я хочу домой…
***
Мне нельзя было оставлять ее одну. Но я не смог ей отказать. Если взять ее силой, ничем хорошим не кончится. Я видел таких. Немногие заморачивались чувствами девушки, когда зверь делал выбор. Но я так не хотел. Мне не доставит удовольствия поломанная жертва с психической травмой. Но и как правильно, я не знал. Наверное, поэтому и откладывал. Хлопотно. Найти, выбрать, загнать к себе в лапы и не навредить…
На какой-то момент показалось, что с Сашей ничего не выйдет. И что я безнадежен. Но сейчас, глядя на притихшую девушку, я ощущал власть над ее жизнью. Она теперь моя. Зверь наслушался сегодня и насмотрелся достаточно, чтобы убедиться в выборе. Я чувствовал его довольство. Что-то его в ней цепляло. Меня — нет. Сознательно я лишь хотел спасти девушку. Но ее не хотел совсем. Весь ее образ для меня казался смазанным, неуловимым… Хотелось поставить все на паузу, остаться с Сашей и присмотреться, что в ней такого, что зверь уже точно знал, а я еще не видел. И это обескураживало.
Страшно было думать, что это нечто, далекое от здорового влечения. Мою жизнь не назвать простой. Я избегал отношений не только потому, что сложно. Чувствовал себя неприспособленным, мертвым… Только содержание приюта как-то отогревало. Бизнес мне был нужен, чтобы обеспечить детей и немногочисленный персонал. Я управлял одним из самых больших частных охранно-сыскных агентств в Москве. Саша не имела шансов от меня улизнуть. Но мне предстояло заявить на нее права. А для этого нужно было получить ее согласие и засвидетельствовать в специальной службе. Только что-то подсказывало, нескоро мы там окажемся по доброй воле. А много времени нам и не дадут…