Сказка есть в открытом доступе в Сети, так что, думаю, приводить её здесь нет смысла.
В детстве меня волновало несколько вопросов, который возникли после прочтения этой сказки. На некоторые я смогла найти ответа сразу, на другие - позднее, есть такие, ответить на которые окончательно так и не удалось.
Вот основные вопросы:
1) Почему главную героиню зовут Василисой?
2) Что это за волшебная куколка-помощник?
3) Кто те всадники, которых она встречает на пути к избушке?
4) Что за руки служат Бабе-Яге?
5) Почему одни вопросы задавать можно, а другие могли привести Василису к гибели? Откуда она знала, что можно спрашивать, а что — нет?
Первое - Василиса.
Имя появилось не вместе со сказкой, это ясно. Оно имеет греческое происхождение, и переводится как «Царица». Мы привыкли, что Василиса либо Василиса Премудрая, либо Василиса прекрасная, и всегда она небывалой красоты девица, часто царского происхождения, руки которой добивается Иван-царевич. Именно потому меня удивляло, что героиню зовут именно так, ведь сказка вовсе не о царевне, а о несчастной падчерице, сиротке. Однако удивительного в этом ничего нет: имя Василисы носят разные героини, независимо от сюжета сказки. Вариаций много: к примеру, в разный версиях сказки о Царевне-лягушке главную героиню зовут то Еленой, то Василисой, но всегда Прекрасной или Премудрой. Имя в сказке не несёт важного смысла, скорее оно выбирается для того, чтобы подчеркнуть статус или внешние данные героини, что-то вроде нарицательных фамилий в произведениях Гоголя. Василиса — «царская». Имя подчёркивает важность героини, её необычность, уникальность. Вот и вся загадка. С таким же успехом её могли звать Еленой, Марьей, Алёнушкой — суть от того не меняется.
Второе - куколка (речь об этом уже шла ранее, текст отчасти дублируется)
Девочка оживляла куклу, подаренную покойной матерю, словам «На, куколка, покушай, моего горя послушай!». Куколка оживала, давала совет и помогала делом, она же выручила Василису, кода мачеха отправила ту к Бабе-Яге. Есть и другая сказка — «Князь Данила-Говорила», в которой в основе сюжета лежит инцест, приём сюжет совершенно точно перекликается с зарубежной сказкой «Ослиная шкура». В русской сказке умирающая мать обманута неизвестной старушкой, она завещает сыну жениться на той девушке, которой подойдёт особый перстень. Перстень никому не подходит, а вот сестре Данилы — Катерине, оказывается впору. Брат хочет взять в жёны сестру, но прохожие старушки советуют ей сделать четырёх куколок и рассадить по углам комнаты. Когда брат начинает звать сестру к себе, девушка отговаривается, что, дескать, снимает серёжки, поясок, башмачки, а куколки по одной приговаривают:
«Куку, князь Данила!
Куку, Говорила!
Куку, сестру свою,
Куку, за себя берёт!
Куку, расступись земля,
Куку, провались сестра!»
На третий раз девушка совсем уходит под землю, там она находит избушку Бабы-Яги, что ясно указывает — девушка попала в мир мёртвых, в иной мир, Нижний.
Куколка замещает ушедшего под землю, умершего человека, эту роль кукла играет в верованиях очень многих народов. «Известно, что остяки, гольды, гиляки, орочи, китайцы, а в Европе — мари, чуваши и многие другие народы делали в память умершего члена семьи «деревянного болвана» или куклу, которые считались вместилищем для души покойного. Изображение это кормили всем тем, что ели сами, и вообще ухаживали за ним, как за живым» (см. у Зеленина Д. К.). Эта вера характерна не только для народов Сибири или Европы. В Африке у «Eime», когда умирает жена и муж женится вторично, он держит в своей хижине куклу, которая представляет эту жену в потустороннем мире. Ей оказываются всякие почести, чтобы жена на том свете не ревновала к жене на этом свете. В бывшей Нидерландской Новой Гвинее после смерти вырезают фигурку, при помощи которой пророчествуют.*
*(Британский религовед Джеймс Джордж Фрэзер подробно описывает, как в куклу заманивают душу больного, что означает — кукла могла содержать или представлять душу умершего вообще.)
В Египте это представление отразилось в заупокойном культе. Ю. П. Францов отметил это явление в своей работе о древнеегипетских сказках о верховных жрецах. «В древнеегипетской магии употребление фигурок с магическими целями было широко известно. С тем оттенком, с каким передано употребление фигурок в нашей сказке, в качестве фигурки-помощника, представление получило распространение в заупокойном культе в виде фигурок-помощников «ушебти» или «шауабти»» (см. у Францова). И хотя фигурки, о которых идет речь, имеют животный вид, здесь связь все же несомненна, так как человек-предок пришел на смену животному-предку. Как указывает Видеман, фигурки «ушебти» имели вид статуэток. Их клали в могилу умершего, они назывались «ответами» и должны были помогать» в загробном мире.
Все эти материалы показывают, к каким представлениям и обычаям восходит эта куколка. Она представляет собой умершего, её нужно кормить, и тогда умерший, инкарнированный в этой куколке, будет оказывать помощь.
Куклы играли огромную роль в жизни древних славян, да и вообще в жизни всех древних народов: ритуальные керамические куклы отправлялись в загробный мир вместе с древними египтянами, женские куклы с дискообразными головами сопровождали беременных женщин в Африке для успешных родов, индейцы хопи делали кукол качина только в масках, и никогда — с открытыми лицами, их дарили девочкам и женщинам на особых праздниках.
Куклы, человеческие образы, могли легко воплощать то, что представляли собой. По представлению людей прошлого копия имеет тесную связь с оригиналом, таким образом жертва, принесённая в утробе деревянной великанши попадёт к настоящей богине, а истыканная иглами кукла окажет влияние на человека, чьи волосы вплетены в её соломенное тело, согласно магии вуду. Тряпичные куклы изготавливались по самым разным случаям и были самых различных видов: были крошечные куколки, надевавшиеся детям на палец, их шили из старой родительской одежды, и они должны были утешать ребёнка в отсутствии матери и отца, были куколки, оберегавшие детей в колыбели, и куклы, которые должны были принести в дом молодожёнов достаток и обильный приплод. До сих пор исследователи не могут сказать точно,существовала ли изначально кукла-игрушка или же эта её ипостась вторична по сравнению с сакральными функциями. Скорее всего, кукла стала игрушкой далеко не сразу.*
*(На сегодняшний день самой древней куклой считается марионетка из слоновой кости, найденная на территории Чехии в захоронении «Броно-2»; по оценкам специалистов, ей 30-35 тысяч лет. Поскольку она находилась в захоронении человека, страдавшего болезнью суставов, вероятно, являлась ритуальной.)
В «Ослиной шкуре» невесту ищет король и жениться он хочет на дочери, но спасается та советами крёстной феи и также попытками оттянуть время, хотя в этой сказке девушка поочерёдно просит отца о трёх нарядах: платье, похожем на солнце, платье, похожем на луну и наряде из шкурок всех зверей, что живут в королевстве.
Куклам не рисовали лиц, чтобы не оживить их. Но кроме этого был второй приём, также относящийся к разряду колдовства, способный из игрушки сделать мощный артефакт. Особое значение люди всегда придавали крови, она была самой жизнью — в глубокой древности люди заметили, что потеря крови приводит к смерти, и использовали этот факт как в практических целях, так и дополнив его магическим значением, поскольку в принципе воспринимали мир через призму магии и не отделяли её. Она была обыденной реальностью.
Кровь же стала связана с жертвой и фактом жертвенности.
Образ мыслей людей прошлого включал простую систему равновесия, до сих пор ещё сохранившуюся у нас в виде глуповатых (на наш взгляд), необъяснимых примет: например, если ты наступил кому-то на ногу, нужно, чтобы человек наступил на твою. Это необходимо для сохранения баланса, ведь, если ты не восстановишь его сам, это сделает Мир, и тебе может не понравиться то, как он сделает это. Обмен — честная форма существования: Машенька кормит мышку кашей, и та помогает ей спастись от медведя, нагрянувшего в землянку, Настенька подливает маслица под ворота, даёт коту ветчины, подвязывает дерево лентой, и те выпускают её со двора Бабы-Яги, волк съедает коня Ивана-царевича, и начинает служить ему. Нужна жертва, чтобы получить желаемое, нужен обмен. Василиса кормила куколку, и получала помощь и советы, она приносила жертву в виде еды, совсем так, как кормят домовых духов. Эта практика всплывает не только в русских сказках, её можно найти повсюду, она в основе каждого верования, каждой религии: люди приносят жертву богу, чтобы получить желаемое, они производят обмен. Жертвы приносились чудовищам и драконам, чтобы уберечь народ, жертвы приносили божествам вод и полей, для обильного урожая. Характер жертвы зависел от того, кому приносят её, и что хотят получить. Чем дороже награда божества, тем ценнее жертва. Самое ценное — жизнь человека.
Представьте себе огромное, крестообразное углубление, площадью в пятнадцать метров. Это вырезанное в дёрне гигантское изображение женщины — великанши, лежащей головой на север, а ногами — на юг. Размер её в несколько раз превышает размеры домов-землянок, что стоят на противоположном берегу реки. Над ней нет прочной крыши, и сделана она из лёгкого материала.
Здесь был очень мощный костёр, оставивший толстый слой золы и угля. Его сожгли единожды и более такое не повторяли. Там, где у велканши находилось сердце, стояли самые мощные столбы, здесь остался круглый жертвенник. В «голове» великанши лежат кости сожжённой птицы — ведь на головных женских уборах обычно изображали птиц. В «животе» женщины пылал самый мощный костёр. Внутри были сожжены бык, птица, и другие животные, от которых осталось слишком мало, чтобы узнать их. Но кроме того в кострище нашли остатки посуды, ножи, пряслица…
Её нашли в землях древлян. Неподалёку от фигуры — могильник и круглое кострище, на котором сжигали трупы. И в стороне два здания и четырнадцать мелких хозяйственных построек: здесь жил жрец.
Как не вспомнить Масленицу, с её обычаем жечь или бросать в воду чучело, изображающее девушку? Чучело заменило живого человека, когда форма обряда ещё сохранялась. Обманка. Но есть разница: Масленицу-Кострому приносят в жертву, а это создание само принимало их.
Это первое хтоническое божество на этом пути: Великанша, пожиравшая людей.
У галлов был когда-то обычай приносить подобные жертвы. Рассказывают, что они сооружали большие чучела из прутьев, и фигуры эти наполнялись людьми, которые сжигались вместе с ним. В первую очередь в жертву приносили преступников и пленных, если не хватало — выбирали из общины.
Несомненно, должно было случиться нечто поистине устрашающее, чтобы потребовалось провести такой обряд: моровое поветрие, или же нашествие разорительного врага. Древляне пытались умилостивить страшную богиню, скармливая ей жертву, надеясь, что, насытившись, она оставит в покое людей.
Морана.
Во все времена богов и духов кормили жертвами. У людей всего Мира царит культ поедания: практически, нет ни одного ритуала, который не включал бы поедание — символическое, или прямое. Взять, к примеру, представления, связанные с погребением. Комплекс представлений является общечеловеческим и этнические особенности связываются в деталях и в сочетаниях второстепенных признаков, в большинстве случаев общих для многих народов. Что важно — в сказках поедание есть в той или иной форме есть практически всегда, и, как правило, является важным элементом сюжета. Рыбаков Б.А. в своей книге «Язычество древних славян» писал о происхождении обряда захоронения в урнах. Он указывает на странность, которую мы не замечаем и сейчас, хотя обряд кремации и погребения в урне практикуется до сих пор. Но ведь, если подумать, это в самом деле странно: как людям прошлого пришло в голову хоронить своих умерших в горшках для приготовления пищи?
Обряд возник у земледельцев. В период, когда люди перешли от охоты и собирательства к земледелию, их верования изменились, логично увязавшись с теми аспектами жизни, которые стали важны. А важной стала земля. Ещё до земледелия люди имели представление об обилии, необходимости восполнения — звериного поголовья, например, но именно в эпоху земледелия земля приобрела такое огромное значение, как и вода, дождь. Горшок был конечным пунктом в длинной цепочке. Вспаханная земля, семена, ростки, дождь, долгое созревание, длительное ожидание и попытки уберечь урожай, затем серп, жернова, и, наконец, завершение долгого цикла — еда. Предки первых земледельцев таких забот не знали, у них были свои периоды подготовки и ожидания: засада на зверя, репетиция охоты, но такого длительного ожидания они не знали, кроме того, успех охоты во многом зависел именно от людей, охотников, а урожай земледельца может погибнуть по независящим от него причинам. Соответственно заклинательные формы усложнялись.
Каша была ритуальной пищей древних людей, трепетное отношение к ней сохранилось вплоть до нового времени, стоит вспомнить хотя бы сказку «Горшочек каши», с волшебным горшком, который варил кашу по волшебным словам «Горшочек, вари». Сказка была записана братьями Гримм. Ритуальной пищей была каша из первых плодов. Рыбаков пишет, что в северорусских областях это происходило от конца августа до начала ноября, когда заканчивался обмолот. Горшок, в котором варили кашу из первых плодов, считался священным. Так вот, умерший предок, пращур, всегда почитался как святой в христианской традиции, к нему обращались за помощью, он присматривал за своими потомками и помогал им, соответственно, покоясь в земле, на которой жили люди, он оказывал помощь и в урожае: душа его поднимается в небо, от которого зависит обилие дождей, прах ложится в землю, в «сосуд мал», который или уже применялся для ритуального приготовления пищи или был подобен такому сосуд. На Среднем Подунавье археологи находят сосуду эпохи бронзового века, это антропоморфного облика сосуды-печи. Когда под таким сосудом зажигали огонь, то он вырывался из «пасти» и «глаз» (см. Рыбаков Б.А. «Язычество древней Руси», 78).
То, что съедено, становится частью тебя, поэтому, по логике порциальной магии*, можно получить силу чего-то или кого-то, если съесть его часть. Божества получают силу, поедая жертвы.
*(Парциальная магия заключается в принципе замены целого частью, переноса с малого объекта на большой. Например гребень заменяет лес.)
В сказке «Василиса Прекрасная» мать Василисы, умирая, отдаёт ей куколку и наставляет дочь заботиться и кормить её, чтобы получать помощь. И Василиса так и поступает. Её отец берет в дом новую жену, которая нагружает падчерицу тяжёлой, непосильной работой, но девочка со всем справляется. Иной раз сама не доедая, она кормит куколку, приговаривая «Куколка, покушай, моего горюшка послушай», и кукла помогает девочке советом или делом. Василиса приносит жертву, ценную жертву, голодая, и за это получает помощь. Древние не верили в подарки, зато верили в обмен, все сказки (не только русские) пронизаны этой мыслью: отдав нечто ценное, человек получает что-то взамен от волшебного народца, духов, от зверей и прочих существ. Часто условия договора даже не оглашаются, они как бы известны обеим сторонам, подразумевается, что должны быть известны. Иногда в сказках можно встретить ситуацию, когда человек своими действиями или неосторожным словом заключает пакт, и волшебное создание начинает исполнять условия договора, а затем требует плату, но человек оказывается не готов. Создаётся впечатление, что есть некие законы, договоры, существовавшие всегда, о которых волшебные существа помнят, а человек забыл с течением времени. Но те создания продолжают чтить Закон и соблюдают его, даже если человек не подозревает о нём.
Запреты, табу: на произнесение имени, на подглядывание истинного облика, на определённые действия. Но об этом позже…
Куклы играли огромную роль в жизни древних славян, да и вообще в жизни всех древних народов: ритуальные керамические куклы отправлялись в загробный мир вместе с древними египтянами, женские куклы с дискообразными головами сопровождали беременных женщин в Африке для успешных родов, индейцы хопи делали кукол качина только в масках, и никогда — с открытыми лицами, их дарили девочкам и женщинам на особых праздниках.
Куклы, человеческие образы, могли легко воплощать то, что представляли собой. По представлению людей прошлого копия имеет тесную связь с оригиналом, таким образом жертва, принесённая в утробе деревянной великанши попадёт к настоящей богине, а истыканная иглами кукла окажет влияние на человека, чьи волосы вплетены в её соломенное тело, согласно магии вуду. Тряпичные куклы изготавливались по самым разным случаям и были самых различных видов: были крошечные куколки, надевавшиеся детям на палец, их шили из старой родительской одежды, и они должны были утешать ребёнка в отсутствии матери и отца, были куколки, оберегавшие детей в колыбели, и куклы, которые должны были принести в дом молодожёнов достаток и обильный приплод. До сих пор исследователи не могут сказать точно, существовала ли изначально кукла-игрушка или же эта её ипостась вторична по сравнению с сакральными функциями. Скорее всего, кукла стала игрушкой далеко не сразу.4
Мать передала Василисе маленькое домашнее божество и научила, как с ней обращаться, чтобы получать помощь: приносить жертвы и оказывать почтение. Так, как люди поступали со всяким божеством. Так Иван-царевич отдаёт волку своего коня, и Серый волк служит ему, помогая добыть золотые яблоки, волшебного скакуна, птицу и, наконец, девушку-невесту.
Вопрос, или, скажем, «момент» поедания в сказках встречается очень часто. В той или иной форме, но герои волшебных сказок постоянно что-нибудь поглощают (или поглощают их). И не только в сказках: возьмите любую религию, и там будут тысячи преданий, связанных тем или иным образом с фактом принятия чего-то или кого-то в пищу. Это проблема, проблема насыщения, долгие тысячелетия была основной для людей. Принципиально главной. Без еды нет жизни, а добыча еды давалась очень тяжело. Мысль «а не съесть ли нам чего-нибудь вкусненького?» это показатель появления цивилизации. Всё, что существовало до до этой фразы — темнота пещер и рык в ночи.
То, что ты съедаешь, становится частью тебя. Пища даёт силы, энергию, это движение и жизнь, поэтому идея перенятия способностей других существ через их поглощение стала логичным продолжением. Чтобы стать сильным, как мамонт, нужно съесть его сердце, и именно сырым, чтобы огню не досталось части силы, ведь огонь тоже поедает плоть.
Ответы на третий и четвёртый вопросы сопряжены с масштабным поиском, который, боюсь, невозможно завершить полностью никогда. Эта фигура самая загадочная из всех, самая многогранная и неоднозначная — Баба-Яга.
Она та, что древнее всех и страшнее, та, что была самой противоречивой из всех: она могла одарить, а могла изжарить тебя в печи и сожрать, её двор окружал забор из черепов, и на одном столбе всегда было свободное место для незваной гостьи, её дом когда-то стоял на границе степи и леса, но, когда люди осмелели и перебрались дальше, вырубая деревья, корчуя пни и засевая делянки, она перенесла свой дом в чащу леса, и всё равно осталась на границе. В её доме вход был только на ту сторону (загробный мир), в нашем мире мы видели лишь глухую стену. Чтобы пройти, нужно было преодолеть её, но не силой. Нужно было, чтобы она решила сама пропустить тебя.
Как вы поняли, образ Бабы-Яги я очень люблю)
Итак, кто она?
Начну с того, что удивляло меня в сказках о Яге в детстве больше всего: я не понимала, почему она так охотно уступает Ивану-царевичу. Всё прочее ещё соглашалась списать на волшебство, но это!
Всё становится очевидным, если разобраться в некоторых постоянных атрибутах и особенностях, сопутствующих Бабе-Яге.
Описывается она так: одна нога у неё костяная, друга обыкновенная, груди свисают до земли, в некоторых сказках два передних зуба у Яги длинные и острые, и в плену у неё нередко живёт девушка, у которой она время от времени сосёт кровь.
Это самое хардкорное описание, бывают и попроще, но Яга всегда старуха - это важно.
Ещё не могу не обратить внимание на одну особенность: в некоторых сказках баба-Яга не одна, герой поочерёдно посещает троих сестёр-ягинишн, каждая из которых пытается его съесть, однако вынуждена и помогать, подчиняясь определённым правилам. Яга не человек, и, как всякое волшебное существо, обязана следовать неписаным законам.
Это характерно для всех волшебных существ во всех древних культурах, что, как мне кажется, объясняется системой мышления древнего человека, который искал закономерности и пытался подчинить себе окружающий мир. первые магические обряды, нацеленные на успех в охоте, изгнание каких-то болезней, неудачи, злых духов - все он предполагали, что, если строго выполнить определённую последовательность действий, вредоносная сила отстутпит, или, наоборот, благостных дух придёт на помощь. Это представление перекочевало на волшебных, сказочных существ, которые были прямыми потомками духов, объектов поклонения древних людей.
Три сестры-Яги, это очень обычное проявление тройки, магического в славянских сказках числа. Ну и не могу не вспомнить характерную для кельтов тройственность их богинь. Об этом нужно говорить отдельно и отдельно доказывать древность тройной ипостаси "Богини" и воплощение этих троек в древних религиях, чего я сейчас сделать, к сожалению, не могу)
Скажу только, что тройка появилась, по всей видимости, позднее, посколько самые древние находки подтверждают существование представления о парных женских божествах.
Во времена до нашей эры существовало два устойчивых образа Богини, один из которых — это дородная женщина с обвисшими грудями, часто в руке у неё был рог (вспомним хотя бы палеолитических рельеф из Лосселя, Франция). Вторым были изящные фигурки девушек.
Обвисшие груди — это признак матроны, зрелой женщины, воплощающей в себе представление о благостной богине, подательницы жизни, приумножающей численность зверей и людей. Такая богиня должна быть полнотелой. Однако на заре зарождения религии образы были ещё неусточивы, размыты, и, наравне с полнотелой богиней, существовала юная дева, которая тем не менее, была матерью. Эта её двойственность для людей прошлого вовсе не выглядела парадоксально: да, богиня была девственницей, и в то же время рождающей богиней, плодоносящей, дарующей жизнь и блага. Вернее, тут упор делался на юность, на её символ потенциала, как знак ростка. Её связь с весной (вспомните ладу и Лелю) подкреплялась наблюдениями: люди видели, какая сила заключена в почке, в ростке - он прорастает и становится растением, которое даёт плоды, так и юная женщина носила в себе семя жизни. В этом они видели мощную силу, именно поэтому обожествлялась (может, не самое подходящее слово) как зрелая женщина, давшая жизнь, так и юная, которая несёт в себе мощную "весеннюю" силу.
А ещё она была охотницей — а как же иначе? Земледельцы, которые появились позже, переиначили свою богиню, она осталась рогатой, но рога её стали полумесяцем. Вместо важенки появилась корова*, в её ведении оказались не только звери, но и растения, злаки, ведь жизнь людей теперь зависела не от леса, а от пашни. Древняя же богиня была охотницей, как и её дети, и повелевала животными. У греков она сохранилась, даже уступив место сменявшим друг друга на троне богам. Диана — дева-охотница, чей культ поддерживали низшие слои общества. Богиня осталась в лесу, это была её стихия. Постарев и став безобразной, она, тем не менее, осталась в своём доме.
Итак, обвисшие груди — наследие палеолита, «атрибут» самого древнего образа богини.
*Объектом поклонения была пара: лосиха с лосёнком, реже - олениха с оленёнком (Большая и Малая медведицы, это как раз тоже они) Парность выражалась в вышивке, в узоре, на котором женщина рождала вторую женщину, которая рождала росток.
Костяная нога — это знак смерти. Дверь избушки повёрнута в сторону леса, к миру «инакому»; одной ногой Баба-Яга стоит в загробном мире, мире мёртвых, и именно поэтому позже ей стали приписывать функции упырей, которые были зловредными созданиями и частью веры людей ещё до появления сонма богов, во времена пещерных медведей, когда духи населяли мир в сознании людей, и делились на берегинь и упырей, зловредных и добрых. Злобной, зловредной старухой, ведьмой Баба-Яга стала позже, в позднюю христианскую эпоху, но и до того её функции были широки и неоднозначны. В более поздних сказках, как уже говорилось, дом её стоит в чаще, в то время как в ранних - на границе поля и леса*, но суть от того не меняется: человек перебрался ближе к лесу, для землепашца опасность стала представлять чаща, полная диких зверей, и мир загробный, путь в него, переместился тоже. Яга охраняет дорогу в мир мёртвых, сам её дом — это врата.
*Лес - небезопасное место, населённое дикими животными, но, главное, сонмом различных бестелесных созданий, которых в некоторых культурах у охотников до сих пор (!) принято отгонять ружейными выстрелами.
В сказках Баба-Яга часто описывается в своей избушке как нечто почти комичное: нос её упирается в потолок, ей явно тесно лежать в избушке. Но дело не в том, что Яга сама велика, просто избушка мала. Ведь это не просто дом, это «изба смерти». Что может служить вратами в загробный мир, как не могила? Если вспомнить сказки о покойниках, там часто мертвецы заманивают или силком пытаются затащить в разрытую могилу живого, чтобы утащить на тот свет.
Обратите внимание на старые могилы, вы заметите, что на крестах сверху часто делают что-то вроде крыши (да и на современных тоже) - зачем? Дело в том, что в глубокой древности человеку умершему строили дом (и не только у славян), маленькую домовину, имитирующую настоящий дом, куда клали покойника вместе с разным вещами. Дальше такой дом могли поставить на сваях в лесу, могли сжечь и насыпать сверху курган, могли просто насыпать курган - обряд изменялся в зависимости от региона и времени.
Дом Яги - это могила. Она стражница загробного мира, так что живёт в могиле, всё логично.
Два острых передних зуба — это признак вампира, упыря. Упыри в представлении людей прошлого не имеют ничего общего с рафинированным образом вампира в современно кинематографе и литературе. Упырь — это покойник, враждебный людям
Самое древнее деление людей было дуалистическим: мир делился на добрых и вредных духов, такое представление сохранилось в культуре многих народов до сих пор, где-то более явно, где-то менее. Например, в сказках ирландцев об эльфах, такая дуалистичность прослеживается очень чётко, волшебны мир делится на Благой двор и Неблагой двор, по своему отношению к людям, соответственно. У древних скандинавов также были чёткие представления, что существуют добрые к людям духи и злые. У любого народа есть такое представление. У древних славян мир делился на берегинь и упырей (Рыбаков Б.А. «Язычество древней Руси»). Умершие «свои покойники» считались помощниками, их называли пращурами и им приносили жертвы в определённые дни. «Не свои», то есть, принадлежавшие враждебным родам, или же умершие неестественной смертью, люди становились упырями, и им тоже приносили жертвы, чтобы задобрить, но обращались уже несколько иначе, с осторожностью. Их точный облик не описан, да его, скорее всего, и не было. Поэтому так странен образ берегинь - крылатых девушек, с рыбьими хвостами. Крылья - их принадлежность к воздуху, рыбий хвост - связь с водой (урожаем в более позднее время соответственно).
Например, моровое поветрие считалось нападением невидимых духов, и люди запирались в домах, стремясь обезопасить себя. Болеющий человек часто начинает как бы иссушаться, его мучает лихорадка, бред, и всё это считается воздействием упырей, которые вытягивают из человека жизнь, сосут её. Кровь напрямую связана с жизнедеятельностью, так что ничего удивительного, что через какое-то время упыри стали вполне конкретными кровососущими существами, нападающими на людей. А мертвецами потому, что «заложные» покойники всегда считались нечистыми (про них см. статью ранее).
В представлении людей берегини принадлежали и стихии воды и воздуха, отсюда и появился странный облик крылатой женщины-птицы с рыбьим хвостом. Возможно, слово «берегиня» произошло в глубокой древности от слова «берег», который был надёжным пристанищем на пути водной стихии, кроме того, в эпоху земледелия берегиням, связанным с водой, стали логично молиться и об урожае (см. Рыбакова). Правда, представление о берегинях и береге мне кажется слишком натянутым.
Функции добрых духов были расплывчаты и нечётки, деление по специализациям и вычленение богов произошло намного позже. Также и со зловредностью упырей — они могли наносить вред и людям, и урожаю, насылать мор, засуху и прочее. Но упырь очень чётко связался с представлением о мертвеце. Неправедный человек после смерти становился навью, заложным покойником, упырём.
Баба-Яга напрямую связана со смертью, поэтому она и выступает в образе вампира. Как уже говорилось, в её доме живёт девушка, у которой Яга сосёт кровь. Эта «привычка» не соотносится с её желанием поедать разных «ивашечек», во всяком случае не напрямую. Вампиризм, вампиры, упыри — это одна из самых древнейших форм нечисти в славянском фольклоре. Рыбаков Б.А. писал в своих исследованиях о берегинях и упырях, двух видах духов, которым поклонялись древние пра-славяне, ещё до появления у них пантеонов, даже до появления Рогатых богинь (о них позже). Чужие покойники или умершие неестественной, плохой смертью, тоже становились упырями. Потому в поздних сказках, где Яга выступает в качестве отрицательного персонажа, она часто наделена функцией упыря.
Другой признак её принадлежности к Навьему миру, это гуси-лебеди: в одноимённой сказке эти птицы уносят Иванушку в домик Бабы-Яги, и затем его сестра отправляется в долгое путешествие, чтобы вернуть брата. Водоплавающие птицы — утки, гуси и лебеди, — были символом подземного мира, куда солнце скрывалось на ночь. Пол оборота солнце совершало в мире людей, пол оборота — в подземном царстве. По небу его несли кони, под землёй — утки или лебеди, которые перевозили солнце по водам подземного мира. Кстати, именно потому, что мир подземный был миром водным, он принадлежал древнему божеству Ящеру, который также появляется в сказках, но о нём позднее (опять позднее, знаю, обещала рассказать).
Бабая-Яга стала наследницей всех богинь, «живших» на Руси, а также всех колдуний, ворожей и тех женщин, что в древности проводили обряд посвящения детей во взрослую жизнь.
На вопрос о всадниках она сама отвечает Василисе.
Всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде — это ясный день.
Всадник на красном коне, сам красный и весь в красном одет — это солнышко красное.
Чёрный всадник — это ночь тёмная.
И все они слуги Бабы-Яги, и всех она называет «мои».
В детстве я не понимала этой тавтологии — солнце и день, зачем их делить, почему это два отдельных всадника? Солнце встаёт — начинается день, они связаны нераздельно, а если есть два всадника, то, кажется, они могут обойтись друг без друга. Но у многих народов и во многих древних религиях Солнце и День (или Белый свет) не были тождественны, это два разных бога, причём разделение происходило в древности, а объединение или смешивание или путаница функций — уже в более позднее время, когда люди начинали переосмысливать образы мифов.
Мы знаем, кто три всадника, но почему Баба-Яга называет их «мои»? Какое отношение живущая в чаще леса ведьма может иметь к Солнце, Дню и Ночи, таким важным явлениям, почему они вообще относятся к ней? (и детский вопрос: почему они её слушаются, если она плохая?!)
Я уже говорила, что Баба-Яга вобрала в себя образы многих богинь. День, Ночь и Солнце были детьми богини, детьми Бабы-Яги — последнего воплощения Великой Матери, которая почиталась матерью всего. Богини часто выступали как матери всего, связанного с изменением времён года, времени суток, циклов, связанных с урожаем. К примеру, Лада считалась матерью Двенадцати месяцев. Или, к примеру, у греков родословная вообще была крайне запутана из-за дробления богов и богинь, смены функций, изменения имён от региона к региону. Матерью Гелиоса (Солнце), Селены (Луна) и Эос (Утренняя заря) были Тейя — первая богиня луны, которая в свою очередь была дочерью Геи, богини-матери, богини-земли.
В детстве я понимала ответ Яги «Это день мой ясный» как объяснение, что белый всадник — лично её день, в то время как у всего мира есть свой — ведь не просто так всадники показываются во владениях старухи. Но в действительности это имело скорее оттенок «материнский», как говорят о детях «это мой сынок». И во владениях Яги они показывались по очень простой причине: по всем косвенным и явным указаниям, основная ипостась «последней богини» — это Смерть, она живёт на краю между миром живых и миром мёртвых, а именно туда уходит солнце в конце дня по поверьям древних славян, и туда же должны уходить, подчиняясь цикличности, День и Ночь. Девочка встретила их на пути к избушке и стала свидетелем мистического события.
Признаюсь честно: информацию о том, откуда в избе Бабы-Яги руки, которые бегают и выполняют поручения, я не нашла, совсем никакой. Может быть, кто-то и писал об этом, но у самых известных исследователей волшебной русской сказки я упоминаний рук-работников не видела (если кто-то натыкался - скажите, буду очень признательна). И всё-таки рискну сделать кое-какие предположения. Лет семь назад я писала небольшое задание, касалось оно кельтских сказок, так что пришлось, разумеется, обратиться и к религии кельтов, так вот, археологические находки показывали, что в жертву часто приносились части тела, сделанные из глины, обычно руки или ноги. Исследователи предполагали, что таким образом человек выполнял замещение, он отдавал богам вместо своей больной руки подмену, чтобы болезнь его оставила. Тоже самое практиковали и славяне. К сожалению, не могу дать ссылку на источники: читала об этом давно, книг у меня не осталось. Если разыщу - обязательно напишу подробнее. В целом, думаю, тут можно провести параллель, ведь Яга - это одно их поздних воплощений богини смерти, а кому, как не ей, приносить такие жертвы? Вроде как, получив макет, богиня угомонится и оставит твою больную руку или ногу в покое. Это самое близкое, что мне удалось найти.
Если пофантазировать, можно вспомнить ещё такой момент: в некоторых древних обрядах существовало такое явление, как самопожертвование. К примеру, та самая Кострома - это вовсе не сжигаемое божество, как раньше предполагали исследователи, такого бога не было вообще, а кукла заменяла собой человека, которого, видимо, в глубокой древности, приносили в жертву, так сказать, во-плоти. И наверняка сжигали - огонь был одним из самых распространённых способов принесения в жертву по всей земле. Суть в том, что богам/богу отдаётся самое ценное - жизнь человека. Так у разных народов приносили в жертву детей, первенцев, самых красивых женщин. Если вспомнить славянские обряды, включающие купание девушек весной, можно без труда понять, чем такое купание заканчивалось в более древние времена. Девушек, например, приносили в жертву тому же богу Ящеру (топили на болте). Или знаменитая сожжённая Морана в земле древлян, когда в деревянной конструкции были сожжены вместе животные, и, по многим косвенным приметам - люди.
К чему я это всё: могло ли быть так, что руки в домике Бабы-Яги - это отрезанные части тела, принесённые в жертву старой богине смерти?
Предположение ещё менее обоснованное, чем предыдущее, но достоверного ответа у меня всё равно нет.
И последнее: Почему одни вопросы задавать можно, а другие могли привести Василису к гибели? Откуда она знала, что можно спрашивать, а что — нет?
Чтобы рассказать о табу, мне придётся заговорить образами - яснее выразить лично мне просто сложно.
Если вы читали сказки - не важно, русские, кельтские, английские или любых других народов - вы наверняка сталкивались с этим раздражающим фактом: герои просто знают, что делать.
Вряд ли с ними в жизни прежде случалось что-то похожее, тем не менее, они всегда знают, что говорить, как себя вести, о чём просить и кода лучше промолчать.
Хотя, нет, вру, не все: те, кто не знают, погибают. Это обычно братья/сёстры главного героя, которые огребают неприятности, грубя волшебным существам, засыпая там, где не надо, или кушая, что не положено.
Главный герой почтительно относится к обрядам, к духам, соблюдает правила, заветы, и поэтому выживает.
Да, он и правда знает. Это знания, которые передавались из древности, всё то, что в наше время сохранилось в виде примет. А в древности люди верили в них на полном серьёзе, это было частью мифологического восприятия мира, и тут не над чем смеяться: то, что очевидно в наше время даже для ребёнка, не было доступно людям в древности, но мы получили эти знания не потому, что сами по себе такие гениальные люди будущего, а потому, что до нас этот путь прошли наши предки.
Но я отвлеклась.
В общем, представьте, что сейчас вы там, где Человек числил себя частью звериного мира, видел вокруг то, что его радовало, и говорил об этом, знал то, что его пугало, и заклинал свои страхи.
Запреты ещё только вырабатывались, и они пока ещё имели смысл — это потом правила станут данью традиции, отмершие и потерявшие наполнение, станут соблюдаться тем ревностнее, чем меньше их понимают.
Люди придавали большое значение словам, они придумывали иные имена животным, на которых охотились, и животным, которых боялись, чтобы не отпугнуть или не приманить. Есть множество сказок и быличек, в которых неосторожное слово приводит к цепочке событий, как правило, включающих проклятие.
Таким образом, в течении веков, начиная с самых древних людей, выстраивается очень сложная система табу, запретов на упоминание, на те или иные слова, действия. Что-то можно было делать только в определённое время года, что-то - только определённым людям, и нарушения грозили серьёзными последствиями не только для человека, а для всего племени.
Моё предположение такое: Василисе было позволено спрашивать о том, что находилось за пределами двора, но не в самом дворе, потому что двор Яги - это уже царство мёртвых, а с ним в сказках и мифах самых разных народов связано просто море запретов!
Всё дело в том, что Василиса пришла к Яге как живая, а живым знать о мире мёртвых нельзя, нельзя любопытствовать, чтобы не привлечь к себе гибель. Спускаться в мир мёртвых живым тоже нельзя. Василиса приходит только на двор Яги и уходит назад, к людям, Иван-царевич переходит дальше, для него избушка поворачивается, но ведь и является он к Яге совсем по-другому: он притворяется мертвецом (об этом как-нибудь расскажу позже).
До сих пор люди не любят, боятся говорить о смерти, боятся накликать плохое. Представляете? Это табу, дожившее до 21 века! Табу, родившееся ещё тогда, когда славян ещё и в проекте не было! От такого дух захватывает.