Новая кинофантазия о печальной судьбе автора культового «Грозового перевала».
«Это мерзкая книга, в которой все люди эгоисты!» – в запале выговаривает Шарлотта Бронте своей младшей сестре Эмили про только что написанный ею роман «Грозовой перевал». Что ж, «Перевал» и правда довольно депрессивное чтение. Все в нем мрачно и холодно, чувства запретны, любовь обречена, потому что смерть все равно разлучит. Как Эмили вообще пришло в голову такое написать?
Фрэнсис О'Коннор – бывшая актриса, начинавшая когда-то как раз с экранизаций английской классики – предлагает свою режиссерскую версию. «Эмили» (2022) – воображаемая история о том, как простая деревенская девушка, считавшая коров на лугу, преобразилась в великую писательницу. Преобразилась, разумеется, благодаря несчастной, отчасти запретной любви к сельскому священнику. Священник, до обморока миловидный, сначала читал Эмили (ее, к слову, играет звезда «Сексуального просвещения» Эмма Маккей) проповеди на французском(!), но довольно быстро перешел к физическим упражнениям. Сцены в «маленьком домике» с активным развязыванием лент на галстуке и шнурков на корсете сняты с чувством и могут вдохновитьне одну юную зрительницу на что-то подобное.
Но роман со священником у Эмили не складывается по разным причинам: то сам священник вспоминает про смертный грех, то брат из ревности отказывается передавать любовную записку, то сестра Шарлотта, имеющая влияние на всех, глядит недобро. И счастье, которое было так возможно, так близко, проходит мимо, уступая место сплину, пронизывающим ветрам и смертельным болезням – вот уж действительно, во всем виноваты люди-эгоисты, даже если действуют из самых добрых побуждений.
Это очень романтическая и имеющая право на жизнь версия, хотя, к сожалению, далекая от действительности (ни о каких любовных романах Эмили Бронте ее биографам неизвестно). Зато в «Эмили» очень много викторианской английскости – тугие корсеты, завитые кудри, чашечки из тонкого фарфора с чаем, дождь, который льет в любое время суток и в любое время года. После этого фильма тянет, конечно, перечитать не только «Грозовой перевал», но и «Джейн Эйр» (который Шарлотта написала якобы под впечатлением от всего произошедшего с сестрой), а также биографию всей этой удивительной семьи. Ахматова была права: стихи растут как одуванчик у забора: иначе как объяснить, что все три дочери бедного сельского священника стали выдающимися писательницами, а сын – романтическим героем для нескольких поколений молодых людей? Что-то действительно носится в йоркширском воздухе, если стаи ворон и вечные низкие облака могли вдохновить Шарлотту на создание мистера Рочестера, а Эмили – на целых два поколения Хитклиффов. Но главный, самый печальный роман – это история коротких жизней самих авторов, которые жили недолго и не очень счастливо, а главное – умерли почти в один день.
