Он размышлял... Он никогда не видел свою дочь. В монастырь ушёл сам, по своей воле. Ушёл, чтобы спасти честь Елены, королевы его сердца. Ушёл, чтобы нести этот крест, крест любви. Его сердце страдало. Прошло столько лет, а он, как вчера, помнил Елену, её губы, её полные счастья глаза, запах её волос, шёлк её кожи. У них была всего неделя, неделя безумного счастья. Два влюблённых сердца. Елена хотела уйти от короля. Но... По законам Анастаса она не смогла уйти, ибо их любовь проросла в Елене маленькой девочкой. Законы Анастаса гуманны и жестоки одновременно. Ребёнок, зачатый в браке, не мог быть признан другим мужчиной. Да, король рвал и метал, но король сделал всё, чтобы беременность Елена выносила благополучно. Кроме того, ему нужен был второй наследник. Пусть даже от другого мужчины, но рождённый королевой.
–Хорошо, – наконец прервал молчание падре. – Оставляй её, но обещай забрать сразу же, как я тебя попрошу сделать это. И ещё, у нас в монастыре есть три девушки-мусульманки. Их отец попросил спрятать своих дочерей на время. Девушки прижились среди остальных. Они ходят даже на наши молитвы, но сидят тихонько позади всех. Сами же соблюдают свои религиозные обряды. Предупреди девочку, чтобы она была к ним терпима.
–Благодарю вас, падре, – Трегир в порыве сжал тонкую хрупкую руку священника. – А за мусульманок можете не беспокоиться. Приёмные родители Анжелики были мусульманами, хоть и непрактикующими. Я думаю, что Анжелике тоже можно разрешить сидеть с девушками на молитвах на задних рядах. Она не признаёт никакой религии, поэтому не стоит её заставлять.
Тем временем Анжелика вместе с Лауром совершала экскурсию по монастырю, проводимую сестрой Терезой, маленькой и хрупкой девочкой. На девочке, как и на прочих монашенках, была надета светло-голубая лёгкая монашеская одежда. Из-под белоснежной косынки кокетливо выбивались светлые локоны. Чем дольше Анж ходила по монастырю, тем больше удивлялась и высоким светлым спальням, где жили девушки, и библиотеке, и классам для занятий. Это было бы больше похоже на какой-то санаторий, если бы не расписанные под Священное Писание стены.
Наконец экскурсия закончилась, и Тереза привела Анж с Лауром в крытый павильон, где уже был накрыт небольшой стол. На столе стояли прохладительные напитки, фрукты и десерт. Вскоре к ним присоединились падре и Трегир.
–Вот, Анжелика, познакомься, это отец Леонковелли, – святой отец почтительно склонил голову. – Святой отец, а это и есть наша знаменитая принцесса Анжелика, – Анж, в свою очередь, с усмешкой посмотрела на святого отца.
Анжелика сидела в кабинете у падре. Трегир и Лаур уже уехали. По решению королевского совета посетить её можно было один раз за всё время нахождения в монастыре. Трегир очень надеялся, что почти домашняя обстановка благотворно подействует на девушку, хотя, если честно, в чудеса он уже не верил. Она ведь может сделать попытку здесь задержаться, чтобы отложить встречи с женихами. Она и так пропускала и рождественские, и новогодние балы, да и собственный день рождения ей предстояло провести в монастыре.
–Дочь моя, здесь все девушки ходят под иными именами, чем в миру. Как тебя нарекли при крещении? – голос падре был тихим, завораживающим. Впрочем, и взгляд его тоже притягивал и порабощал смотрящего. Падре это знал. И хотя для порядка он предупредил Трегира о последствиях, но на самом-то деле ни за что и никогда он бы не дал прервать начатое дело спасения души. На его взгляд, строгие монастыри не лечили, а калечили души.
–Тоже мне папаша, – Анж усмехнулась. – Как уж назовешь, так и буду отзываться.
–Хорошо, я буду звать тебя сестрой Анной, – да, это была поистине бунтующая душа.
–Ладно, братец Иванушка, – Анжелика искоса посмотрела на реакцию падре. Но как только её глаза встретились с его глазами, ей показалось, что её пробил ток. «Что за чертовщина?» – подумала она про себя.
–Итак, сестра Анна, – падре говорил медленно, с придыханием, не отвечая на её колкие реплики, – наш распорядок. Подъём рано, в семь часов. Утренняя молитва и завтрак. Потом девочки идут заниматься в кружки: музыка, танцы, пение – кому что нравится. Но господин Трегир сказал, что ты увлекаешься спортом. Поэтому, если хочешь делать зарядку, вставай до утренней молитвы. Обед в двенадцать, перед ним молитва, потом тихий час: можно читать, вышивать, даже поспать – в общем, чем-то спокойным заниматься. В четыре часа – полдник, потом занятия по домоводству и супружеской жизни. Ужин поздно, в восемь вечера, после него свободное время, молитва перед сном. Отбой в одиннадцать часов.
–А перед полдником молиться не надо? – Анжелика усмехнулась, представляя себя молящейся. – А то маловато как-то.
–Не надо, – падре старался не реагировать на замечания. – Это всё-таки монастырь, прошу не забывать.
–Как же, забудешь тут... Всё или ещё что-то?
–Твоей настоятельницей будет сестра Феоктисия. Если будут проблемы, обращайся к ней. Исповедоваться можно в любое время до отбоя. Всегда кто-то есть из священников, кто исповедует... Не перебивай, пожалуйста. Если есть необходимость, то в церкви можно проводить больше времени, только надо предупредить преподавателя. Сегодня и завтра с утра ты осмотрись, пройдись по секциям и ателье, выбери, что по душе. А после обеда я с тобой встречусь, переговорю. Вот теперь всё. Да, на молитвах присутствовать обязательно, но можешь не молиться, если не хочешь, а тихонько сидеть рядом с мусульманками.
–А если я нарушу ваши законы, вы что со мной сделаете? – Анжелика старалась не смотреть на падре. Ей казалось, что эти голубые глаза её гипнотизируют, читают её мысли, завораживают.
–Видишь ли, наш монастырь не для перевоспитания. У нас девочки учатся быть женами, кто-то получает образование, у кого-то не получается жить в семье, кому-то нужно спокойствие. Ну а кто-то пришёл сюда в послушники от суетного и шумного мира. У нас нет ни соответствующей охраны, ни принудительных учреждений. Здесь всё построено на любви и согласии. Я знаю, что ты направлена в монастырь с воспитательной целью и что королевский совет выбрал для тебя другой монастырь, не знаю какой, но не наш. Но господин Трегир – мой давний друг, и он очень просил принять тебя. Я согласился, но при одном условии: если ты мне будешь устраивать «показательные выступления», мне придётся отказать тебе. Так что выбор за тобой: месяц пожить в тишине, подумать о том, что с тобой происходит, набраться сил, отдохнуть. Здесь при монастыре ведь даже песчаный пляж есть, и, когда позволяет погода, девушки проводят достаточно времени там. Но за пределы монастыря выходить нельзя. Ты когда ехала сюда, то видела, что дорога идёт по пустыне. В пустыне живут кочующие племена, которые имеют нехорошую привычку похищать девушек, чтобы потом их перепродать.
–Перепродать? – Анжелика недоумённо посмотрела на падре. – Как это, перепродать? Это в цивилизованном полувоенном государстве существует рынок рабов?
–Не рабов, а женщин. Он существует негласно не только у нас, но и во многих других государствах не менее цивилизованных: девушек продают в бордели, у нас всё чаще в гаремы. Ты жила в северной части, а в южной свои законы и свой правитель, а кочующие племена не подчиняются вообще никому. Так вот, ответ на твой вопрос: если у меня возникнут из-за твоего поведения проблемы, то мне придётся с тобой распрощаться.
Продолжение следует...
Дорогие друзья, Макар Файтцев начал публикацию второй части романа "Укроти свою строптивость". У меня она не будет публиковаться. Поэтому, если кому не терпиться узнать, чем же всё закончиться, добро пожаловать на страницу Макара Файтцева на Литнете.