Опустим сейчас эпизоды с полицейским или полицейскими (у Ложье, Сегюра и Перовского он один, у Коленкура их два; Сегюр вообще безосновательно пишет о том, что его пронзили штыками), обнаруженным или обнаруженных в Троицкой башне ("карильон") и крыше Арсенала, беготню и крики "к оружию! пожар в Кремле!". Это тема для отдельного рассказа. Скажу только, что когда Ложье упоминал о русском проводнике-полицейском, он имел на это все основания, так как по другим источникам эта версия вполне могла иметь место.
Из полного сумбура воспоминаний, постараемся приблизиться к истине. Коленкур и Сегюр, на описания которых (или перевода их текста) в некоторых случаях опираться довольно проблематично, сообщают, что император лично вышел из Дворца, чтобы увидеть и оценить степень опасности после криков "Пожар!". По Коленкуру - это 09.30 утра. По Ложье и Бургоню все эти события (и полицейские, и крики о пожаре в Кремле) переносятся уже к словам "около полудня" - 12.00. Наполеон же в воспоминаниях, не говоря ни слова о датах, сообщает: "На следующий день число пожаров увеличилось, но всё еще не до такой степени, чтобы забить тревогу. но опасаясь, что пожары могут добраться до нас, я отправился верхом к месту происшествия и дал указание об их ликвидации". Уж не о выходе ли Наполеона или по крайней мере выезде его за пределы Кремля к Москворецкому мосту с ознакомлением степени опасности не только в Кремле, но и за его пределами говорит Котельницкий и показывает А. Адам. Именно ему приписывают эту картину, хотя по словам А. Адама за все время пребывания в Москве он не написал ни одной картины? Возможно, это 3 сентября, тогда император осматривал два моста, и Воспитательный дом. Но картина начинающегося пожара далеко в Замоскворечье с северо-восточным ветром говорит больше за 4 сентября. Василий Михайлович Котельницкий на стр.93 своих воспоминаний о 4 сентября пишет, находясь в доме на Замоскворецкой улице Китай-города: "Находясь мы в сем доме, видели, что все приходили разные Французы, пекли, варили для себя и опять отправлялись, а куда? нам совсем было не известно. Улицею же была езда беспрерывная в два ряда, по одной стороне мостовой в гору, а по другой вниз, т. е., на мост. Сие продолжалось от утра до самой ночи. А пожар был так силен, что куда ни посмотришь, везде объято было пламенем; огонь пожирал здания и производил сильный ветер. Вьющиеся над зданиями клубы огненные представляли взору нашему ужасное и страшное зрелище; наши же несчастные Русские ходили взад и вперед, не находя себе места к выходу; лишенные почти всех сил, падали от сего ужасного зрелища. Потом видели, что и у них смятение умножалось: говорили с величайшим жаром, спешили к выходу как будто б из Москвы, вздыхая сильно и взяв свои ружья, пошли в гору самым скорейшим образом, оставя нас одних в сем доме".
Следуем за словами Коленкура. После 09.30 он описывает сцену с русскими поджигателями-полицейскими, их допросом в присутствии императора, который небрежно отмахнулся от них, затем упоминания о Наполеоне нет. Идет описание ужасов пожара, разбрасываемых ветром огромных головней (это есть и у Бургоня), а затем Коленкур отправляется в Конюшенный двор, где располагалась часть императорских лошадей, и дом Голицына, в котором он остановился при вступлении в Москву. Далее он описывает сцену своего присутствия у Москворецкого моста с адъютантами императора (но без него) для поддержки энергии гвардейцев, боровшихся за спасение этого моста от огня. Потом опять описание моря огня и вдруг - время 16.00, а император все еще предполагает, что все это связано с какими-то маневрами неприятеля! Из всего этого перечисленного можно сделать только один вывод - реальный план выхода в Петровский замок созрел уже после 09.30 утра, когда Коленкур отправился в Конюшенный двор, что было связано либо непосредственно с лошадьми императора, либо заботой о сохранении своего временного жилища, а может его интересовали пути отхода уже тогда, т.е. к 11.00-12.00 дня. Из воспоминаний А. Адама известно, что уже к вечеру 4-го сентября Богарне приказал своей прислуге в доме Мамонова на Тверской быть готовыми покинуть Москву. Адам ожидал его на дворе дома с 20.00 до 24.00, но так и не дождался, а утром 5-го сентября там никого уже не было.
Али Луи-Этьен Сен-Дени, напомню, и писал об этом времени - 11.00-12.00. Причем без спешки, после завтрака, начался выход из Кремля и из Москвы его самого, багажа дома, багажа охраны и самой охраны.
Бургонь и его два товарища, находясь в Кремле после свидания со своими друзьями из гвардии, видел "выходящие на стоянку в загородный Петровский дворец полки гвардии, куда уже перенес свое пребывание император." Это было уже после 12.00 дня. Все остальные же приближенные ко двору, как отмечает Али, выехали значительно позже, хотя сборы были недолги.
Кроме того, мы должны помнить, что Коленкур при Бонапарте, когда он был еще первым консулом, помимо всего прочего исполнял обязанности заведование императорской конюшней и службой связи. А в императорскую конюшню, следовавшую за ним, входило большое количество лошадей. И не только лошадей, но и мулов; и скорее всего какая-то часть их содержалась там, в Конюшенном дворе на Волхонке. Помимо великого конюшенного был малый конюшенный, в задачи которого входило и поиски проводников из местного населения. Поэтому, или еще и поэтому наличие проводника при описании продвижения кортежа Наполеона по городу не должно вызывать удивления. Другое дело - почему кто-то из москвичей согласился на это.
Ставка, главная квартира императора, состояла из огромного количества людей и служб, выполнявших определенные функции, багажа, и они тоже должны были выходить из Кремля и из Москвы. А это дело долгое. Сам Наполеон мог выехать из города в Петровское и в 12.00 дня, а все остальное могло выдвигаться вплоть до 5 сентября.
Чтобы представить себе все это и не занимать долго Ваше внимание Вы можете прочитать статью Михаила Арушева https://topwar.ru/182364-v-stavke-napoleona.html . Хорошая статья, с которой я полностью солидарен.
Другие авторы оставили следующие сведения о выходе Наполеона из Кремля или его прибытия в Петровский замок : КОРБЕЛЕЦКИЙ - вышел в 14.00 ; ФОНД РАЙМОНД (Дневник Наполеона. Франция) - вышел в 1 час ночи, в разгар пожара ; КОЛЕНКУР - вышел в 16.00 и прибыли глубокой ночью ; ПЕРОВСКИЙ - в 10.00 5-го сентября ; ЛОЖЬЕ - прибыли 4 сентября вечером ; СЕГЮР - только к ночи в Петровском ; АЛИ СЕН-ЖЕРМЕН - была ночь, когда они приехали в Петровское. где уже несколько часов находился император.
Как видите, время самое разнообразное. И это при том, что каждый считал себя непосредственным свидетелем. Может быть, нам поможет разобраться тогда, когда построим маршрут Наполеона.
ПРОДОЛЖЕНИЕ.