Некрасов имел характер непростой. А очень даже неприятный. Я прочитала о нем в "Критических рассказах" Чуковского. И, говорят, Чуковский еще сглаживал острые углы. Но даже он признавал диаметрально противоположные поступки Некрасова. Прямо какой-то Джекил и Хайд.
Вот недаром в школе мне не нравился Некрасов. Уж слишком его поэзия "чересчур". Тот же Чуковский говорит, что от многократного повторения страданий в литературе становится смешно, начинается обратный эффект. Вот у Некрасова как раз так. Все стонут, Русь стонет, кругом мрачно, тяжело, беспросветно. Особенно крестьян ему жаль.
Сам он, собственно, не стеснялся. Жену, вон, в карты выиграл. Охоту любил. И деньги. И поесть сладко. Всеми атрибутами богатства не брезговал. Зато в стихах - ну просто революционер-освободитель.
Неудивительно, что Фет, в числе многих, недолюбливал, мягко говоря, Некрасова. И описал очень мелкий, но очень показательный случай. Но сначала прочитаем одно стихотворение Некрасова - "Карета"
О филантропы русские! Бог с вами!
Вы непритворно любите народ,
А ездите с огромными гвоздями,
Чтобы впотьмах усталый пешеход
Или шалун мальчишка, кто случится,
Вскочивши на запятки, заплатил
Увечьем за желанье прокатиться
За вашим экипажем…
А затем тот самый случай:
Стихотворец Плещеев, близко знавший Некрасова, проработавший с ним много лет, писал в одном частном письме: «В нем как будто два человека, не имеющих друг с другом ничего общего».
Эта двойственность сказывалась даже в самых тривиальных мелочах.
Идет, например, некто по Невскому и видит коляску, на запятках которой, остриями вверх, торчат гвозди. Назначение гвоздей — отпугивать мальчишек, которые захотели бы уцепиться сзади. Увидев гвозди, пешеход вспоминает, что у Некрасова в одной сатире сказано:
…не ставь за каретой гвоздей,
Чтоб, вскочив, накололся ребенок.
И вдруг, вглядевшись, замечает, к своему удивлению, что в коляске с гвоздями сидит не кто иной, как сам Некрасов, что это коляска Некрасова, и что, значит, сам Некрасов, с одной стороны, утыкал запятки гвоздями, а с другой стороны — гуманно пожалел тех детей, которые могут на эти гвозди наткнуться.
Кстати, здесь Фет говорит о другом стихотворении, даже целой поэме Некрасова "О погоде". Именно оттуда эти строки:
Увидав, как читатель иной
Льет над книгою слезы рекой,
Так и хочешь сказать: «Друг любезный,
Не сочувствуй ты горю людей,
Не читай ты гуманных книжонок,
Но не ставь за каретой гвоздей,
Чтоб, вскочив, накололся ребенок!»
То есть, Некрасов как минимум два раза писал о карете с гвоздями - так впечатлился. А сам? И подобного было много. Даже удивительно.
И до того эта черта Некрасова, близкая к безумию, раздражала Фета, что завел он себе в имении осла и назвал Некрасовым (что тоже, не очень Фета красит)). Пояснил он странное ослиное имя так: "такой же страдалец земли русской, как и Некрасов".
Так что классики они только на портретах, и ничто человеческое не было им чуждо.