Ох, и удивилась тогда Дарья Иванова! Вы даже представить себе не можете. Осень, снежок такой мелкий, противный сыплется, на асфальте оседает темными ледяными лужами. Вода проникает в ботинки, чавкает в них, хлюпает. Из-за этого ноги стынут до самых колен, становится зябко и холодно.
И вот идет она, ежится, поглядывает на обитателей дорогих авто и ресторанов — ей бы к ним. Согреться, глотнуть горячего глинтвейна, отрезать кусочек телячьей отбивной…
Дарья заметила ее на крыльце ресторана, в золотистом свете хрустальных люстр.
Короткий полушубок. Взгляд спокойный, чуть сумрачный и будто бы обращенный не в толпу, а внутрь себя. Будто там, внутри, что-то интересное есть.
— Никифорова, — прошептала Дарья. - Рыбья Морда...
Та очнулась. Посмотрела по сторонам. Взгляд коснулся Ивановой и скользнул дальше.
— Никифорова, Машка! — Дарья ахнула.
Это была точно она. Вот только от той Никифоровой не осталось и следа.
Машка Никифорова была серой мышью со скучной очкастой физиономией. Ее иначе как Рыбья Морда и не звали. Ну, в самом деле — унылые вытянутые свитера, потертые джинсы, вечные книжки и огромные, словно у стрекозы, очки, несчастная сутулость и забитый, потерянный вид. Она жила с бабушкой. Кажется, та была учительницей литературы в их школе когда-то давно, еще до того, как они перешли в среднее звено.
И вот пойдишь-ты, сейчас Никифорову и не узнать. Дарья опешила.
— Машка, — она подскочила к ней, обежала кругом, все еще не веря своим глазам. — Не верю, что это ты… Как из Рыбьей Морды могла получиться принцесса?
Это она еще принизила ее: если бы Машка в школе не была Рыбьей Мордой, то сейчас бы Дарья назвала ее не принцессой, а богиней. Не меньше. Модная, уверенная в себе, державшаяся с достоинством.
— Замуж вышла?! — догадалась Дарья. — За депутата?!
Предположить, что Рыбья Морда могла выйти выгодно замуж (выгоднее, чем она сама, чем любая из них, королев танцпола выпуска 2000-го года), было равносильно признанию, что на Луне есть инопланетные базы. Но иного объяснения Иванова не находила. Она даже забыла о своем поношенном пуховике, пакете с мандаринами и молоком в тетрапаке из супермаркета, купленных по акции.
Никифорова покачала головой.
— Сама депутат…
Новость Дарью огорошила, она так и стояла, забыв закрыть рот, пакет из супермаркета повис на запястье, перетянув кисть до красноты.
— Да ну…
— Ну да, — Никифорова пожала плечами. За тонкой золотой оправой очков мелькнуло торжество.
— Муниципальный? — Дарья схватилась за последнюю надежду — ну. хоть в чем-то Рыбьей Морде же должно не повезти?
Но та снова покачала головой и рассмеялась, на этот раз — откровенно забавляясь.
— Бери выше.
— ОблСовет?!— Дарья ждала, затаив дыхание.
Машка снова покачала головой. И в этом рассеянном движении Иванова узнала депутата ГосДумы Никифорову Марью Федоровну, чье выступление слышала на днях по ТВ: там Никифорова говорила грамотно, внятно, умело обходя опасные повороты в дискуссии и разбивая доводы оппонента. Говорила так, словно плела драгоценное кружево.
Иванова осела. Схватилась за колонну, закашлялась. Машка снисходительно похлопала ее по плечу. К крыльцу подъехала дорогая машина, черная, с правительственными номерами. Из нее выскочил водитель и галантно распахнул перед Рыбьей Мордой дверь. Та кивнула бывшей однокласснице, небрежно махнула рукой:
— Ну, будь здорова. Привет Пуговкиной и Тарасовой…
— П-передам, — икнула Дарья, и тут же подумала — не передаст: Тарасова в тюрьме, ей еще три года сидеть за торговлю наркотой. А Светке Пуговкиной вообще пофиг с погоста.
Иванова смотрела вслед отъезжающему авто. В салоне, вальяжно поправив шубку, сидела Машка Никифорова. Та самая, которой они пачкали сумку клеем, бросали на пол столовские котлеты. Та самая Машка Никифорова, которую они били втроем на заднем дворе за то, что отказалась курить с ними. Которой они облили акриловой краской волосы, а та спокойно собрала разбросанные учебники и ушла домой так, будто была королевой. Уже тогда что-то знала.
— Тварь, — прошипела Иванова, задыхаясь от зависти.
Никифорова ее словно услышала, обернулась и посмотрела через заднее стекло. Как на пустое место.
Все возвращается в этой жизни. Наверно, она шла к этому триумфу долгие годы после школы — так хотелось думать Ивановой. Это было гораздо приятнее. Чем мысль, что Никифорова о них просто забыла. Что она просто жила. Счастливо и успешно. Делала карьеру. Встречалась с интересными людьми. Училась каждый день.
И сейчас интересуется чем-то еще, кроме акции в ближайшем супермаркете.
Ивановой так было легче.
А депутат Марья Никифорова забыла о случайной встрече, стоило автомобилю свернуть на шоссе — позвонил сын. Есть вещи поважнее. Всегда были.
©Евгения Кретова «Есть вещи поважнее»
Понравился рассказ? Сохраняйте себе, ставьте "👍", подписывайтесь на канал - здесь мы говорим о книгах и не только!
Кроме того, моя подборка с другими рассказами на главной странице канала. Мои книги в книжных магазинах: Book.24 , Лабиринт , Озон , ЛитРес, wildberries. Читайте детектив о сектах "Макошин скит" и финал научно-фантастической детективной трилогии "Навигатор", а совсем скоро на Литрес - моя новинка о биотеррористах "В ритме страха" - заглядывайте!