Сколько себя помню, музыка освещала путь в моей жизни. Как и у любого любителя музыки, у меня есть песни, которые я слушаю в разном настроении. К счастью, существует широкий спектр музыки. Некоторые песни заряжают танцполы, в то время как другие стелят соломку на пол, когда вы падаете. Исходя из личного опыта, я считаю, что, хотя меланхоличная песня может быть хуже, чем оптимистичная, в среднем меланхоличная музыка привлечет больше внимания и удержит его гораздо дольше.
Некоторые читатели на данном этапе, несомненно, сочтут меня несчастным парнем, который любит погрязнуть в ядовитой жалости к себе. Наоборот, я уже давно оставил те запутанные подростковые годы, когда апатично выглядывал из окна спальни под звуки песен Coldplay, поющих «But time is on your side/It's on your side now/Not pushing you down and all around/It's no cause for concern». Увы, с возрастом и тем, что происходит вокруг, музыка, которая осталась со мной на протяжении жизни, минорная.
Я вырос на панк и рок-музыке конца 20-го, начала 21-го веков, и хотя в детстве я любил каждую песню Blink 182 и The Offspring, когда открыл для себя My Chemical Romance и Funeral For A Friend, всё изменилось.
Возьмем, к примеру, веселую песню. Трек Фаррелла Уильямса, метко названный «Happy», предлагает бит, подходящий для зумбы в фитнес клубе, лишенный глубокой лирики лирики, очень похожий на многие современные поп-песни. Причина этого в том, что у художника нет творческой цели, кроме как найти формулу для цепляющего хука и первого места в чартах. Эти песни задерживаются в голове, они звучат из каждого утюга, но, как только их популярность заканчивается, редко возникает желание вернуться к ним снова.
Конечно, у оптимистичных позитивных песен тоже есть захватывающая лирика, но они встречаются гораздо реже. С риском прослыть надменным музыкальным снобом, я пишу эту статью - мнение по вопросу, подверженному субъективности. Тем не менее, по моему опыту и наблюдениям, те, кто много слушает музыку, позволяя ей стать одной из своих самых больших страстей в жизни и чем-то, что они идентифицируют с собой, вряд ли назовут альбом «слишком депрессивным» или какую-нибудь радостную песенку своей любимой.
Если я спрошу своих друзей, собирающих пластинки, какая у них любимая песня, они могут выбрать поэтические шедевры из каталога Дельфина или сентиментальную балладу из ностальгического детства. Принимая во внимание, что, если бы я задал тот же вопрос другу, чьи музыкальные вкусы не особенно изменились за эти годы, он, скорее всего, назовет трек, который все еще крутится у него в голове после того, как он услышал его на радио в машине 10 минут назад.
Итак, кто я такой, чтобы говорить, что такое «хорошая» или «плохая» музыка? Действительно, я никогда не хотел бы навязываться и претендовать на превосходный вкус. Я хочу сказать, что чарты отражают, какая музыка популярна в определенный момент времени, а не какая музыка «хорошая» на самом деле. Эта музыка служит своей цели делать деньги, и скоро о ней забудут. «Хорошая» музыка не только для меня, но и для всех — это музыка, которая неподвластна времени и остается популярной на протяжении многих лет.
Вечная музыка по сравнению с поп-хитами — то же, что романы по сравнению с комиксами. Она проникает глубже в наше сознание и становится частью нас. Если бы мы обратились к Кинопоиску и просмотрели 250 лучших фильмов всех времен, я могу вас заверить, что комедий было бы не много. Между тем, могу поспорить, что большинство, если не все, анимационных семейных фильмов в списке будут иметь трагичный элемент повествования, такой как в «Вверх» или в «ВАЛЛ·И».
Люди с возрастом склонны цепляться за более печальную и пронзительную область искусства. Возвращаясь к музыке, объясняя, почему минорные тона и пронзительные тексты проникают глубже в наши сердца, я предпочитаю думать о музыке, как о друге. Хороший друг — это тот, с кем вы весело проводите время на танцполе, или тот, кто поддержит вас в моменты, когда вы расстроены и вам тяжело?
Когда вам грустно, вы как бы замыкаетесь в себе, молчите и не обязательно хотите разговаривать с другими людьми. Одна вещь, которую может сделать композитор - это снизить динамику и использовать разреженность, чтобы ноты были наедине со слушателем. Хороший пример - первый сольник Тома Йорка «The Eraser 2006».
До-мажорный аккорд имеет до-мажорную терцию. Чтобы сделать его минорным аккордом, вы берете эту вторую ноту и опускаете ее на пол тона вниз, что является кратчайшим расстоянием, на которое вы можете переместить интервал в музыке. Когда две частоты взаимодействуют одним образом, это обычно делает людей счастливыми, а когда они взаимодействуют по-другому, это заставляет их чувствовать себя грустными.
Большинство людей, которые находят в себе сильную связь с музыкой, часто ищут утешения во время стресса или грусти и тянутся к меланхолическим звукам. Парадоксально, но так называемая депрессивная музыка считается лекарством или источником утешения для тех, кто переживает горе. Медленная и минималистичная структура, обычно связанная с более грустными песнями, позволяет расслабиться и значительно глубже погрузиться в свои мысли, чем веселая музыка. Поскольку грустная музыка позволяет нашим мыслям блуждать, она оставляет место для ностальгии и позитивных воспоминаний, которые могут поднять наше настроение.
Авторы песен часто отдают гораздо больше себя и более искренни, когда сочиняют меланхоличную музыку. Это личное переживание, и когда песня находит свою целевую аудиторию, она дает слушателям что-то большее и остается с ними дольше. Для меня это и есть музыка.