Познакомились мы тут недавно с интересным молодым собаком по имени Ванечка. Порода - китайская хохлатая. И с его старшим братом тибетским мастифом по имени Китай тоже познакомились. Правда, пока только устно, но мне хватило ))) Сейчас вам всё расскажу.
Настоящее имя у Ванечки было не это, непоймикакое... ва-не-чка... муси-пуси. Настоящее имя у Ванечки было ого-го какое! Ван Жуй Сунь было его настоящее имя, что в переводе означало «мужественный герой, победивший трёх драконов на горе Мисяо-Даг и женившийся на дочери Императора Всея Китая». Потому что Ванечка был настоящий китаец. Хохлатый.
Настоящие китайцы всегда хохлатые, уверен Ванечка. Лысые и хохлатые. А не так, как Китай, тибетский мастиф, его старший брат. Китай - не настоящий.
— Ты ему не верь, — говорил он Ляле, когда Ляля и Куба впервые познакомились с Ванечкой, — Он только притворяется китайцем, а на самом деле он гастрабайтер из Тибета. Его задача дом охранять и всех отпугивать своей лохматостью.
— А твоя задача? — спросила Ляля.
— А моя — иктелентувальная, для души, для саморазвития. Мы с папкой, знаешь, как саморазвиваемся! Он как начнёт петь, а я ему подпеваю. Так и воем на два голоса, пока мама в нас тапком не бросит, или другим каким половником. Или, например, мама торт печёт, а я завсегда помогаю. Я же китаец, я работящий, у нас, у китайцев, работящесть в крови, с рождения. Замуж за меня пойдёшь?
Ляля от такого внезапного предложения чуть шишкой не подавилась. Она только что шишку взяла погрызть, а тут ей замуж предлагают. А она не накрашена и с шишкой.
— Я не готова, — засмущалась Ляля, — Мне сначала надо помадой накраситься и маму спросить.
— У Ляльки уже есть жених, — встал Куба между сестрой и Ванечкой, — Она с ним дружить будет. А то смотри, будем махаться.
— А я чо, я ничо, — послушно ретировался тот, — Другие вон чо, и им за это ничо, а я чуть чо, и сразу вона чо... Я махаться не буду, я мирный китаец, я Конфуция уважаю...
Из справочника «Большой Вопрос»: Конфуций учил быть вежливым, не грубить тем кто ниже его, но и не угождать, не льстить тем кто выше. Конфуций говорил, что воспитанный человек ведет себя хорошо и с теми и с другими, зная свое место - старших уважать и почитать, а к младшим относится с благом. Конфуций был мудрым и гуманным китайским философом.
Но, пока мы сидели в гостях у Светланы (а читатель, конечно, уже догадался, что мы были у Светы-архитектора в гостях), хитрый китаец Ванечка ещё несколько раз предлагал Ляльке жениться )))
А где же были в это время Чача, Петруша, Деля, Ева, Компот и Федор?
Коты Компот и Федор, увидев у себя дома постороннюю собаку в жилете с неопознанными иероглифами, мгновенно отказались жить в родном доме.
— Собирай чемоданы, уходим навсегда в синюю даль, — велел старший Компот младшему Фёдору и коты ушли навсегда до вечера, пока собака в жилете не свалит к себе домой.
Такса Чача ещё с утра хорохорилась.
— Пусть только заявится! Я ему бОшку-то откручу! Я ему хвост-то надеру!
Поэтому Чачу закрыли в вольере.
Ева тоже сидела в вольере, у неё была течка. Деля её поддерживала. Девочки тихо малахолили в вольере вдвоём и им никто не был нужен.
А Петрушка скучал по обществу. Петрушу не выпускали из комнаты из-за боязни, что он опрокинет стол и всё, что на стол поставлено. Видимо, были прецеденты...
Зато Петрушу взяли с собой, когда пошли провожать гостей домой. Мы с Эдиком, Кубой и Лялей к тому времени уже уехали, а Ванечка с хозяевами проживал буквально на соседней улице.
— Я с вами! — вылетел Петрухан из ворот дома, — Пошли к вам через Турцию!
— Зачем через Турцию? — удивился Ванечка, — Мы же на соседней улице живём.
— Соседняя улица это быстро. Надо далеко, чтобы долго гулять.
— Можно у нас дома побеситься, там Китай нас ждёт, его сейчас кормить будут. Ты только к нему сейчас не подходи, он, когда голодный...
Но Петруша услышал только про «кормить будут». Тут как раз уже и калитка открылась во двор к Китаю, охраннику-гастарбайтеру породы тибетский мастиф, наученному охранять своих людей, двор, дом и всё, что к нему прилагалось. В том числе и свою миску.
— Тебя, что ли, кормить будут? — залетел во двор Петруша и приник перед Китаем на передние лапы, метя хвостом и без того стерильную плитку двора.
— Эээ... ыыы... — охрана из Тибета думала медленно, но обстоятельно.
— А я Петруша, — ускорил процесс Петруша, — Давай целоваться!
И полез целоваться к обалдевшему Китаю. Облизал ему морду, уши, опять морду, подлез под брюхо, закрутился вокруг лап, опять полез целоваться. Китай стоял ни жив, ни мёртв. В инструкции по охране придомовой территории ничего не было про любителей целоваться.
Тем временем папа Вани и Китая уже насыпал своему старшенькому полную миску корма.
— Это мне?! Спасибо! — благодарный Петруша мгновенно оставил целовательные процедуры и воткнулся в миску блюстителя порядка.
Корм из миски исчез так быстро, что ни хозяева Китая, ни Ванечка, ни Света, ни сам Китай, ни даже сам Петруша не успели глазом моргнуть, как миска уже была пустая.
— Маловато будет, — икнул Петруша и оглядел общество, — Ещё есть?
Китай наконец-то сообразил, что его сейчас облапошили на миску корма. Но, поскольку корни Китая восходили к монахам Тибета, познавшими дзен и всякую другую мудрость, то он лишь восхитился непосредственностью своего нового друга.
— Откуда ты, Белая Небесная Молния? — обратился он к белобрысому нахалу Петруше, — Ты блеснул, как искромётный дождь лобызаний с благодатных небес и уже торопишься нас покинуть?
— Я с соседней улицы, тут недалеко, — ответил Петруша, — И я вас не покину, пока у вас есть что-то вкусное. Есть вкусное?
Ванюшка, только что пришедший в себя от увиденного, пихнул старшего тибетского брата и напомнил ему:
— Как я у тебя корм таскаю, так ты на меня рычишь, а как Петрухан целую миску сожрал, так ты его «дождём» называешь. Может, я тоже дождь! Или даже снег. Хочешь, я буду снегом?
— Изыди, — спокойно отодвинул Ванечку тибетский мастиф, — Учись изящно изымать излишки благосостояния у населения. Как вот этот молодой Белый Орёл с соседней улицы. А пока... пока я тебя буду гонять.
И, не смотря на то, что это не Ванечка, а Петруша слопал у Китая миску корма, досталось от Китая не Петруше, а Ванечке! Китай залаял на младшенького и погнал того в открытые двери дома, куда ему, Китаю, заходить было не рекомендовано.
Люди же только посмеялись над этой историей. Адекватный и управляемый мастиф в присутствии хозяина не сделал бы ничего плохого шустрому Петруше. Но сама ситуация была просто анекдотическая. О чём я и постаралась вам рассказать )))
С вами была Александра и мой канал DogAngel. Заходите в гости почаще )))
На фото тибетский послушник и два тибетских мастифа ждут ужин у дверей столовой тибетского монастыря. Они всегда готовы смиренно отдать свой ужин Петрухану, Белой Небесной Молнии с соседней улицы.