Есть свидетельства, что Премьер-министр Англии в те годы относился с уважением к русскому народу. Меньше чем через сутки, вечером 22 июня, после начала вторжения немецко-фашистских войск на нашу страну Черчилль выступил по радио. Отдельные места этой речи произвели особенно сильное впечатление для советских людей.
"За последние 25 лет, признавал Черчилль, - не было более последовательного противника коммунизма, нежели я. Я не возьму назад ни одного слова, сказанного против коммунизма". Но дальше он сказал так, как мог сказать только он один:
"Я вижу русских солдат, стоящих на пороге своей родной земли ... Я вижу их охраняющими свои дома, где их матери и жёны молятся - да, ибо бывают времена, когда молятся все, - о безопасности своих близких ... Я вижу десятки тысяч русских деревень, где средства к существованию с таким трудом вырываются у земли, но где существуют исконные человеческие радости, где смеются девушки и играют дети. Я вижу, как на всё это надвигается гнусная нацистская военная машина ... Я вижу также серую вымуштрованную послушную массу свирепой гуннской солдатни, надвигающейся, подобно тучам ползучей саранчи. Я вижу в небе германские бомбардировщики и истребители с ещё не зажившими рубцами от ран, нанесённых им англичанами, радующиеся тому, что они нашли, как им кажется, более лёгкую и верную добычу ..."
Далее следовало заверение, что Англия никогда не пойдёт на сделку с Гитлером, что Англия окажет поддержку Советскому Союзу, и в заключение выражалось убеждение, что "он (Гитлер) хочет сломить русскую мощь, ибо надеется, что, если это ему удастся, он сможет бросить главные силы своей армии и авиации на наш остров ..."
Люди в нашей стране глубоко переживали бомбёжки Лондона, но всё время испытывали чувство недоверия по отношению к Англии. Когда фашистская Германия напала на нас, одной из первых мыслей народов Советского Союза было, что, может быть, она сделала это по договоренности с Англией. А что Англия станет нашей союзницей, превзошло все ожидания.
