— Про два клада в Перловке я точно знаю. Первый, это когда дома в Перловке в девяностых годах новые строили, частный сектор сносили, там мужики, когда пол вскрывали, металлическую банку нашли вот такую с червонцами. Как мне рассказал прораб, который строил эти дома, говорит, все по машине тогда купили, еще «Жигули» тогда были, в те годы.
А потом, когда дачи ломали, расширяли Перловку, уже году в девяносто девятом, там женщина пошла посмотреть, как сносят ее дом, при ней ломали, и из стены вывалился серебряный клад. Тоже там собирали его, милиция приехала. Решили изъять его, а потом выяснили, что клад был именно в той части дома, что принадлежал женщине. Она сказала, что это деда клад и вроде вся семья знала, что клад есть, ей потом клад отдали. В милицию отвезли сначала, но потом вернули.
— Серьезно, вернули?
— Да-да-да.
— Вот это на сегодняшний вечер самая уникальная история!
— Это по Можайскому направлению?
— Нет, по Ярославке. Там же раньше дома Перлова, чаеторговца, дачи были. Он их построил и внаем сдавал. Потом их отдали работникам ММЗ, Мытищинского машиностроительного завода, местным раздали. Кто там только не жил! Когда эти дома сносили, под крыльцом одного дома «Шмайсер» нашли истлевший.
— Странно, что его нашли. Он ни у кого в сорок первом - сорок втором в обиходе почти и не был. Эти автоматы в основном были у танкистов, парашютистов и полицейских.
— Да с войны кто-то принес. Я лично видел остатки этого автомата, как крыльцо разбирали. Ходил за мебелью старинной я туда.
— Я думаю, до 2026 года всю Перловку доснесут.
— Я вот последний раз замок так взял, недавно показывал, старинный, обалденный замок был на брошенном сарае, с поджимающей пружиной, как он там вообще оказался? Он XIXвека. Пришлось ломом выбивать. Я, как увидел, мне аж плохо стало. Ну как его там оставлять? Вижу – кованый шикарный замок, который мы редко в земле находим, а я его нашел на дверях на старых.
— Там же недавно, они как начали делать разные съезды-разъезды в Мытищи, там был какой-то дом, в который они уперлись и несколько лет снести не могли. Сейчас едем, смотрим – все, снесли уже его!
— Нет, стоит вроде, я его видел недавно.
— Ну я его завтра посмотрю.
— Там вообще уникальная история вышла. Упертые жильцы капец были.
— Такой недалеко дом еще один был, в нем было прописано сорок человек, три года расселить не могли.
— А я вообще начинал с Макдональдса, который первый на Пушкинской построили. Мне четырнадцать лет было, 1984 год, я иду по Тверской, а мне друг говорит: «Хочешь клад найти?», а я такой: «А как»?
— О, классическая фраза!
— Я всегда художником хотел стать, но тут мне предложили клад искать. И вот я говорю: «А что, много можно заработать»? Мне отвечают: «Конечно, много! Там клад, там оружие нашли»! … Он не врал, как я сейчас понимаю, потому что он водил меня по местам, где реально пол был вскрыт. Там ткань лежала, и там было спрятано со времен революции оружие, похоже. Но он повел меня потом на то место, где была аптека. Вот Макдональдс — на его месте был парк, здесь, как знаете, стоял памятник Пушкину. А внизу бульвара, если посмотреть на старинные фотографии, была аптека.
— Там сейчас вроде библиотека?
— Точно. А там еще был ряд двухэтажных домов, их снесли. И вот друг и говорит: «Ты знаешь, там такие интересные старинные бутылочки». И мы пошли, залезли. А там вот такой слой был бутылок! Знаешь, я оттуда сколько пустых бутылок натаскал! До сих пор где-то они лежат, пакета два. Просто ходишь, шлаковый отжиг от печки разрываешь и бутылки собираешь. Потом, естественно, эти дома снесли. Это мой первый был опыт такой.
— Это где ты разрывал, в доме или рядом?
— Да, в доме, на чердаке. Тогда же все утепления делали из земли, ее насыпали слоем. Чего туда только не клали! Там бытовой мусор был тридцатых-сороковых годов. У меня до сих пор это в памяти… Потом мы спускаемся, и тут открывают Макдональдс! Мы стоим в очереди, у меня есть деньги, и на десять рублей я покупаю полный поднос еды, не понимая того, что я это не съем. Там были гамбургеры, молочные коктейли… И мы начинаем просто сходить с ума, все это разливается, люди толпятся, на нас все смотрят, мы половину там оставляем и уходим.
— А зачем столько взяли?
— Ну, тогда же все хотели приобщиться, новинка же была.
— Недавно эту тему обсуждал, мне по хрену абсолютно был этот Макдональдс.
— Погоди, мне же было четырнадцать лет!
— Да, мне, правда, побольше было.
— Романтика это была…
— А я Старые торговые ряды разбирал два года у Красной площади. Если бы ты знал бы об этом, ты бы офигел.
— Ты ошибаешься! Тёплые торговые ряды, где я в том году копал, видимо, ты имеешь в виду?
— Нет, это за ГУМом.
— Вот, Тёплые торговые ряды это. Я там копал с археологами в прошлом году.
— Так вот, иду я вечером, стоят два солдата-стройбатовца, попросили у меня закурить. Я спрашиваю у них: «Вы что, дом разбираете»? А они: «Полы мы вскрываем. Книг нашли стопку». Прошу показать, и выносят мне стопку книг. Учебники там, все дореволюционное. Азбуки две штуки. Все мне отдали.
— Это когда было-то?
— А в девяносто седьмом, вроде.
— И вот с одного края у стопки-то уголки обгрызены, видно, крысы, дотянулись, поели немного. Я разгребаю, разгребаю, и вижу: Мариенгоф! Стихи. Наберите в интернете стоимость… Черные книжки, золотом напечатано. Три штуки. 1910 или 1912 год, самый модерн! Я не понимаю, что я нашел. Азбуку одну я, дурак, за десять рублей в антикварный продал. Вторую несу на антикварный салон, который мне друзья посоветовали. А книга была вообще новая, даже страницы не разрезаны. И тираж небольшой. В общем, почти тысячу долларов мне дал коллекционер один.
— Вот что значит знать…
— А с Мариенгофом что?
— Потом расскажу.
Альманах ДЕНЬГА № 36 / 2022