Появление металлообработки и переход от каменного века к бронзовому является одной из важнейших реперных точек в истории развития человеческой цивилизации. И, как всегда, тут не обошлось без ВНЕШНЕГО ФАКТОРА, влияние которого аккуратно затуманено ИЛЛЮЗИЕЙ исторической науки, а те места, где туман случайно рассеивается, прикрывает ПРОГРАММА ЗАЩИТЫ ИЛЛЮЗИИ. Вот об этом наша очередная совместная с Академиком работа.
ОТКРЫТИЕ МЕДИ
История открытия меди уходит вглубь веков и где-то там теряется. Попробуем смоделировать, как же это могло произойти.
Официальная версия такова. Человек каменного века насобирал камней, чтоб наделать соответствующих эпохе орудий труда, и среди этих камней затесался медный самородок, который, при попытке его поколоть для получения острого предмета, не кололся, а деформировался, что не могло не вызвать у человека живой интерес, в результате чего мир узнал о методе холодной ковки меди, а человек расширил ассортимент предметов, которые умел делать.
Эта часть версии выглядит вполне правдоподобной. Можно даже ее дополнить. Человек каменного века вполне мог заменить, что камни раскаленные на углях держат тепло значительно дольше, чем сами угли, и хорошо прогревают помещение. Это наверняка было актуально, если дело происходило не в тропиках, и таким наблюдением грех не воспользоваться... А дальше, среди камней, которые человек положил в костер для обогрева мог затесаться самородок меди, расплавиться, человек заметил этот казус и, вуаля - мир узнал о металлургии...
Однако нет. Температура плавления меди 1085°. Температура горения самой жаркой древесины - бука и ясеня - 1044° (при самых благоприятных условиях больше не получить) - слегка не хватает, чтоб расплавить медь. Тут же необходимо учесть еще ряд факторов.
Во-первых бук и ясень - не только дают максимальную температуру, они еще и максимально твердые. А у человека каменного века в распоряжении имелся только каменный топор. При таком раскладе бук или ясень - это последнее, что выберет человек каменного века, только при условии, что вокруг вообще нет других деревьев, что крайне маловероятно. А значит, даже температуру 1044° человеку никак не получить.
Во-вторых, утверждение, что температура плавления меди 1085°, вообще говоря, вовсе не означает, что при такой температуре она растечется лужей. Это минимальная температура, при которой медь только начнет постепенно менять свои свойства, то есть становиться мягче. Насколько быстро - уже зависит от того, что мы мы имеем в качестве меди. Если это стружка или проволока - процесс пойдет быстрей, если самородок - ему придется лежать достаточно долго, и все это время температура не должна падать ниже 1085° (напоминаем, даже достижение такой температуры в костре невозможно, не говоря уж о поддержании). При температуре ниже 1085° плавление, то есть размягчение не наступит, то есть медь останется точно такой же, какой и была в холодном виде.
Конечно, технически, человек каменного века мог бы, при большом желании, осуществить этот процесс, сложить печь, например, организовать поддув воздуха, но это потребовало бы от него значительных затрат сил и времени, а главное - ему это зачем-то должно было понадобиться. А зачем человеку каменного века может понадобиться температура плавления меди? Для обогрева жилища и приготовления еды обычного костра или печки вполне хватает, а о том, что есть медь, которую можно плавить, узнать ему было неоткуда - Википедию тогда еще не придумали.
Однако, возможно, в костер попал не самородок, а изготовленный методом холодной ковки предмет? Размягчился, и... Но мы же помним, что температура плавления меди все равно больше, чем температура самого жаркого костра.
Есть еще одна гипотеза открытия плавления меди - самородок случайно попал в печь для обжига керамики. Керамика у человека появилась очень давно, и он все время совершенствовал это ремесло, что подразумевает, в том числе, более качественный обжиг, который требует более высоких температур, чем может дать костер или простейший очаг.
Печи для обжига керамики времен неолита (каменный век) находят во всех местах обитания человека. Исследования керамики бронзового века показывают, что среди нее есть образцы, которые обжигались при температуре 700-1100°С, то есть выше температуры плавления меди. Однако, такая керамика появилась уже после того, как люди научились плавить медь, ранняя керамика обжигалась при температурах не более 700-800°С. Моделирование обжига в простых печах, базирующиеся на материалах раскопок человеческих поселений времен неолита, где сохранились остатки обжигательных устройств, показывает, что максимальная температура, которой удавалось достичь - 1000°С (реконструкция печи в Новой Гвинее, работающей на пальмовом топливе). Это недостаточно для плавления меди. В Евразии же, где пальмы не растут, даже такой результат был недостижим до того, как люди научились плавить металл.
Мы провели интересный эксперимент, который, при желании повторить может практически каждый. У нас под рукой очень кстати оказались ножик с медной рукояткой, и русская печь. Конечно, я не топлю печь ясенем, но и человек каменного века вряд ли использовал его для костра, а вот березу вполне мог - она дает хороший жар и проста в заготовке, даже с каменным топором. Да и температура в печи больше, чем в открытом костре - ибо для того и придумана печь. Мы положили медный ножик в печку в момент максимального разогрева на 15 минут. Рукоятка раскалилась докрасна, однако степень ее деформируемости ничуть не изменилась. Что, впрочем, вполне предсказуемо - размягчение - это первый этап плавления, а температура плавления достигнута не была.
Таким образом, гипотеза о том, что человек каменного века случайным образом обнаружил свойство меди плавиться при высоких температурах, не выдерживает критики - случайно обнаружить этого он не мог, а рассказать ему было некому. И уж тем более, это событие не могло произойти само по себе, естественным путем, одновременно в нескольких местах, как утверждает официальная версия.
Однако, оно произошло - и это бесспорный факт - именно благодаря этому у нас и есть металлургия. А если что-то не может произойти естественным путем, под влиянием только факторов внутренних, но, тем не менее, происходит - значит, приходится признать, что вмешался ВНЕШНИЙ ФАКТОР.
Напоминаем, ВНЕШНИЙ ФАКТОР - это фактор, находящийся над системой и, соответственно, не подчиняющийся ее законам. Система в данном контексте - наша планета и человечество, на ней развивающееся.
В этом случае ответить на вопрос о том, могло ли событие произойти в нескольких местах одновременно, мы можем только зная природу этого внешнего фактора. Однако, мы ее не знаем, а стало быть, предположение о возможности одновременности вполне допустимо.
Еще один интересный момент, косвенно указывающий на присутствие в данном вопросе внешнего фактора, заключается в том, что некоторых центрах зарождения металлургии процесс плавки считался уделом избранных, а к тому, кто владел этим искусством, относились как к магу запредельного уровня. Так, например, шумерские глиняные таблички содержат описание процесса получения бронзы, в котором собственно технологические подробности теряются среди описания условий, которые должны быть соблюдены и многочисленных ритуалов, которые необходимо проводить на разных стадиях процесса.
Итак, посредством некоего неизвестного ВНЕШНЕГО ФАКТОРА человечество совершило технологический скачок и перешло от холодной обработки меди к горячей металлургии, причем скачок этот произошел в нескольких местах. Рассмотрим, где именно и что за этим последовало.
ИСТОРИЯ МЕДНОЙ и БРОНЗОВОЙ МЕТАЛЛУРГИИ
История металлургии, началась с того, что человек наткнулся на самородные металлы и освоил технологию холодной ковки. Первыми металлами были золото, метеоритное железо и медь. Естественно, наибольшее распространение получила медь, ибо месторождения самородной меди встречаются гораздо чаще, чем золота, кроме того, золото мягче меди и меньше подходит для изготовления инструментов и оружия, а до культа золота в те далекие времена люди еще не додумались, и ценность материала рассматривалась с чисто практической стороны. Метеоритное железо с этой точки зрения было, конечно, гораздо более ценным и интересным, однако, найти его было еще сложнее, чем золото. Первые изделия из самородной меди датируются 8700 г. д.н.э.
Тут сразу стоит отметить некоторую странность. Казалось бы логично, что история развития металлургии начинается с холодной ковки и только потом, спустя какое-то время, переходит к плавке. В этом случае в точках зарождения металлургии в нижних слоях непременно должны находить кованые изделия из самородного металла, а выше уже литые. Однако, обзор открытых источников показывает другую картину. Упоминаний именно о кованых изделиях крайне мало, отыскать их так же сложно, как метеоритное железо, и относятся они в основном к Ближнему Востоку и лесостепной полосе Евразии, в остальных же частях света, похоже, плавильное производство возникло сразу, минуя стадию холодной ковки.
На других континентах развитие металлургии шло несколько другими путями. Где-то первым металлом стало железо, где-то золото, а где-то и вовсе почему-то обошлись без этого ремесла. В одной из следующих работ мы проведем сравнительный анализ освоения обработки металлов на разных континентах, эту же посвятим именно бронзовому веку в Евразии.
Откуда взялась технология плавки меди - большой вопрос, ибо, как было показано выше, взяться ей было неоткуда. Однако, многочисленные археологические данные говорят о том, что каким-то неведомым образом человечество все-таки перешло от технологии холодной ковки к плавке металлов, несмотря на то, что предпосылок для этого не было.
В Евразии на основании археологических данных можно выделить пять центров зарождения медно-бронзовой металлургии, представленных в таблице. Но мы остановимся подробно на одном - уральском, расположенном в лесостепной части Евразии. И для этого есть две взаимосвязанные, как нам кажется, причины.
1. Наибольший бардак с периодизацией археологических культур наблюдается именно в лесостепной части Евразии - культуры с явными признаками раннего бронзового века относят к среднему и позднему, культуры в которых металлы не использовались вовсе - к раннему бронзовому веку.
2. Именно в лесостепях Евразии к концу бронзового века возникла самая продвинутая технология работы с бронзой в составе синташтинской культуры и сейминско-турбинского феномена, преемственность которых от имеющихся на тот момент на территории культур сложно предположить даже с большой натяжкой.
УРАЛЬСКИЙ МЕТАЛЛУРГИЧЕСКИЙ ЦЕНТР
Началось развитие металлургии в лесостепях Евразии вполне буднично, как и везде - какой-то особо сообразительный человек примерно в 5000 году до нашей эры подобрал медный самородок, заметил, что тот не колется, и вместо того чтобы выкинуть бракованный камушек, постучал по нему посильнее и сварганил себе какой-то неплохой медный предмет, заодно открыв технологию холодной ковки, тем самым внеся неоценимый вклад в родную культуру (вероятнее всего ямную), позволив ей по праву называться энеолитической. В лесостепях Евразии наступил бронзовый век.
Далее вмешался ВНЕШНИЙ ФАКТОР - и вот люди уже умеют плавить медь, ну а уже научиться выплавлять ее из руды и, внося разные добавки, получать бронзу - вопрос времени.
Археологических культур, среди памятников которых встречаются предметы из меди и бронзы, вообще говоря на территории Евразии было много. Разбирать их все мы не будем, остановимся лишь на той, которая, по нашему мнению, имеет отношение к описанным далее событиям.
В 3600-2300 гг до нашей эры на южной части Восточно-Европейской равнины существовала ЯМНАЯ КУЛЬТУРА. Ее характерной чертой было захоронение умерших в ямах под курганами в положении лёжа на спине, с согнутыми коленями. Носители ямной культуры были индоевропейцы, занимавшиеся по большей части кочевым скотоводством. Ямную культуру относят к энеолиту (раннему бронзовому веку), поскольку именно в этой культуре началась обработка меди. Имеется также месторождение, где представители ямной культуры добывали металлическое сырье - Каргалинский горнометаллургический центр. Однако, среди первичных центров металлургии ямная культура не значится, и, строго говоря, получается, что в лесостепях Евразии металлургического центра не было вовсе.
ЯВЛЕНИЕ ВНЕШНЕГО ФАКТОРА
Приблизительно в 2700 г до нашей эры, как раз во время расцвета ямной культуры, недалеко от нынешнего Оренбурга произошло первое странное событие. Неведомо откуда появились люди индоевропейского происхождения, которых нельзя было сопоставить ни с одной из культур бронзового века, поскольку аналогов предметов, найденных в их захоронениях в других культурах не было. Наконечник дротика из кварцита, каменный кузнечный молот, кованые медные шилья и нож позволили бы отнести захоронения к энеолиту, и даже условно к ямной культуре (именно ей соответствовал нож), однако, в погребении присутствовали также медный втульчатый наконечник копья, аналогов которого в других культурах не было вообще. Похожие, но гораздо лучшего качества бронзовые наконечники появятся на этой территории позже, примерно лет через 500 - во время синташтинской культуры и сейминско-турбинского феномена. А пока взяться им было неоткуда.
Кроме того, во всех могильниках этой группы обнаружены шесть предметов из железа или следы железа, даже несмотря на то, что большая часть захоронений была разграблена, хорошо сохранился только могильник Болдырево I.
Поскольку речь идет о раннем бронзовом веке, когда про добычу железа еще и слыхом не слыхивали, было предложено считать сие железо метеоритным. Напомню, метеоритное железо - это не медь, которую достаточно легко найти. Метеоритное железо встречалось крайне редко, и то, что предметы из него находятся во всех захоронениях одной группы почти выходит за рамки допустимой вероятности.
Окончательно ситуацию из этих рамок выбивает тот факт, что проведенный анализ показал, что предметы изготовлены как минимум из двух разных метеоритов.
Добивает дело окончательно еще один элемент захоронения - диск из какого-то легкого материала, предположительно, древесной коры, посыпанный оксидом железа, в центре которого установлена чашечка с железной рудой.
Если учесть тот факт, что железные предметы были сильно коррозированны, что ставит под сомнение точность анализа, можно сделать вывод, что с очень высокой долей вероятности, к метеоритам данные предметы отношения не имели, а значит их владельцы, вероятно, владели технологией обработки железа и его выплавки, на что и намекает чашка с железной рудой.
Сам по себе факт обработки железа в третьем тысячелетии до нашей эры в Евразии, как отметил Академик, можно сравнить с обнаружением при раскопках в Колизее доисторического смартфона с надписью "сделано в Риме" на старославянском языке. Однако, такого смартфона пока найдено не было, а захоронения под Оренбургом точно есть.
Пикантности ситуации придает характер захоронений и не имеющий аналогов погребальный ритуал. Это огромные курганы с единственным погребением под каждым, что может быть характерно только для очень влиятельных при жизни людей. О высочайшем социальном статусе, и даже возможно, обожествлении погребенного можно судить по короне на черепе и аппликации в виде крыльев птицы, расправленных по обе стороны от плеч.
А примерно через половину тысячелетия после того как на территории ямной культуры появилось несколько захоронений супер-вождей с технологиями, охватывающими энеолит и начало железного века, приблизительно в 2100 году до нашей эры на южном Урале возникает еще два феномена, преемственность которых от существующих на тот момент культур проследить не удается, однако, они хорошо коррелируют как между собой, так и с описанными выше захоронениями супер-вождей. Это сейминско-турбинский феномен и синташтинская культура.
СИНТАШТИНСКАЯ КУЛЬТУРА и СЕЙМИНСКО-ТУРБИНСКИЙ ФЕНОМЕН
Синташтинская культура и сейминско-турбинский феномен, по сути, по всем признакам представляют собой одну общую культуру, внезапно возникшую в 2100 году и так же внезапно исчезнувшую в 1600 году до нашей эры, однако, не смотря на столь короткое время существования, распространившую свое влияние на всю Евразию. Рассмотрим ее более детально.
Синташтинская культура занимала сравнительно небольшую территорию на Южном Урале. Это было страна городов, одним из примеров которых можно считать Аркаим. Что же такого необычного было в этой культуре, что не позволяет вписать ее в условно стройную картину преемственности археологических культур на данной территории? Кратенько - практически ВСЕ - жизненный уклад, технологии, идеология, этнический состав.
Прежде всего, стоит отметить, что представители синташтинской культуры были скотоводами-кочевниками, осевшими в городах, причем деревень вокруг городов в синташтинской культуре не было, то есть все население было чисто городское. Города синташтинской культуры тоже были весьма оригинальны по тому времени. Они представляли собой хорошо укрепленные поселения круглой, овальной или прямоугольной планировки с коллективными архитектурными конструкциями по внутреннему периметру и площадью в центре. Почти в каждом жилом блоке имелась металлургическая мастерская, что довольно сложно объяснить с рациональной точки зрения, если не принять во внимание сейминско-турбинский феномен, распространенный по огромной территории от Финляндии до Монголии. Города синташтинской культуры, по сути, являлись его технологическими центрами - это подтверждается идентичностью технологий, характерных для обеих культур, и не характерных ни для каких других.
Синташтинская культура обладала не просто хорошо развитыми, а самыми развитыми в мире металлургическими технологиями, что позволило ей обеспечить представителей сейминско-турбинского феномена наиболее прогрессивным комплексом вооружения. Это прежде всего бронзовое втульчатое оружие высочайшего по тем временам качества - копья, стрелы, дротики, не имевшего аналогов в других культурах, если не считать описанные выше захоронения супер-вождей, которые тоже ни в какие культуры не вписываются. Кроме того, на вооружении этой культуры имелись двухколесные боевые колесницы, применявшиеся в сейминско-турбинском феномене в массовом порядке.
Еще одной характерной особенностью синташтинской культуры было отсутствие имущественного разделения. Погребальные ритуалы отражали половозрастные различия, профессию погребенного, но не его имущественный статус. Среди погребений особой значимостью выделялись лишь погребения военных вождей.
Преемственность культур в археологии часто оценивают по особенностям керамики. К синташтинской культуре этом метод не применим, так как ее керамика была весьма эклектичной, то есть содержала в себе особенности керамики многих других культур примерно в равной степени.
Столь развитая металлургия, разумеется, подразумевает наличие сырьевой базы. Для синташтинской культуры таковой, по видимому, являлся Каргалинский горнометаллургический центр. Об этом говорит как его близкое расположение, так и тот факт, что он активно разрабатывался в период существования синташтинской культуры, а после ее исчезновения разработки постепенно сошли на нет в течение примерно 200 лет.
О том, куда внезапно исчезла столь развитая культура и какое влияние она оказала на всю остальную Евразию, подробно рассказано в нашей предыдущей работе по этой теме - КАТАСТРОФЫ БРОНЗОВОГО ВЕКА, которую можно посмотреть как в ТЕКСТОВОМ, так и в ВИДЕОФОРМАТЕ. Кроме того, можно отметить влияние, оказанное на развивавшуюся по соседству в тот же период абашевскую культуру (2140-1740 гг до нашей эры) и более позднюю андроновская культурно-историческую общность, занимавшую территорию Южного Зауралья, юга Западно-Сибирской равнины, Казахстана, Алтайского Приобья, Кузнецкой и Хакасско-Минусинской котловин (1600-1200 гг до нашей эры).
ПРОИСХОЖДЕНИЕ СИНТАШТИНСКОЙ КУЛЬТУРЫ И СЕЙМИНСКО-ТУРБИНСКОГО ФЕНОМЕНА
Как уже было показано выше, происхождение синташтинской культуры и сейминско-турбинского феномена необъяснимо и загадочно - с точки зрения исторической науки они пришли ниоткуда и ушли в никуда. Однако, сопоставление фактов и анализ событий, произошедших позднее на территории Евразии, говорят о том, что тезис насчет ушли в никуда неверен. Куда делась эта уникальная культура - подробно рассказано по ссылке выше.
Осталось прояснить происхождение. И тут можно сделать вполне адекватное, на наш взгляд, хотя и не укладывающееся в парадигму современной исторической науки предположение, если рассмотреть влияние ВНЕШНЕГО ФАКТОРА, того самого, который мы предположили в качестве единственно возможной предпосылки перехода человечества от технологии холодной ковки металлов к технологии плавки.
Предположим, мы хотим привнести некую продвинутую технологию в человеческую общность, но не разово, в формате "дать в руки рыбку", а таким образом, чтобы обеспечить ее массовое применение и последующее развитие - то есть, "рассказать, как делать удочку и научить рыбку ловить". Для такой задачи культура, в которую привносится данная технология, должна иметь какую-то начальную базу и потенциал к развитию, иначе ее представители нас просто не поймут и применить технологию не сумеют, в результате чего она затухнет, как только мы прекратим стоять у представителей над душой, а контролировать каждое их действие вечно в наши планы не входит.
Вот такой базой, имеющей навыки металлообработки и потенциал в виде Каргалинского медного месторождения и обширных территорий Евразии с небольшой плотностью населения и была выбрана ямная культура. Авангардом новой культуры стали представители причерноморских и центральноевропейских индоевропейцев, а также финно-угорских племен, о чем говорят генетические маркеры синташтинской культуры. Супер-вожди из курганов под Оренбургом, вероятно и были проявлением ВНЕШНЕГО ФАКТОРА, посредством которого был собран авангард и привнесены новые технологии на имеющуюся в наличии базу. В результате чего мы и получили синташтинскую культуру и сейминско-турбинский феномен на обширных пространствах Евразии.
РАБОТА ПРОГРАММЫ ЗАЩИТЫ ИЛЛЮЗИИ
Как мы видим, наиболее развитые технологии обработки меди и бронзы существовали в лесостепи Евразии.
Однако историческая наука не отрицает, но предпочитает не замечать сей факт, отдавая предпочтение Средиземноморью. Например, если заглянуть в Википедию на страницу БРОНЗОВЫЙ ВЕК, мы узнаем, что такая эпоха существовала на территории, охватывающей Западную Европу, Средиземноморье, Аравийский полуостров и Иран, однако Урал в числе первичных металлургических центров энеолита не обозначен, а упоминание о ямной культуре зарыто где-то на втором уровне ссылок.
Такой подход предсказуемо создает нестыковки в общей картине истории развития цивилизации - получается, что в наиболее технологически развитый регион пришли какие-то дикие люди с севера и подчинили его себе, причем за счет, в том числе, более продвинутых технологий. Как же так могло получиться? Откуда у диких северных кочевников взялись продвинутые технологии? Иллюзия трещит по швам...
И тут на помощь приходит ПРОГРАММА ЗАЩИТЫ ИЛЛЮЗИИ, создавая миф о Великой Тартарии, территориально, привязанный как раз к тому самому региону, откуда и набежали дикие, но технологически и организационно продвинутые кочевники. И, таким образом, внимание Зрителя уводится от имеющих место быть нестыковок в Иллюзии в сторону разгадки многочисленных тайн Великой Тартарии, которые выглядят значительно масштабней, чем какие-то металлургические технологии.
Но это лишь одно направление работы программы защиты иллюзии. Другое направление - это проведение параллели "развитые технологии в лесостепях Евразии" - "Великая Тартария". В результате любой профессиональный историк, углубляющийся в эту тему, отмечающий нестыковки и пробующий их объяснить вразрез с принятой парадигмой, ибо она их объяснить не может - тут же записывается в конспирологи и адепты Великой Тартарии, со всеми вытекающими последствиями для профессионального роста. Но мы к числу профессиональных историков не относимся, поэтому нам можно. Кстати, подробно суть мифа о Великой Тартарии и историю его создания можно почитать в нашей статье ВЕЛИКАЯ ТАРТАРИЯ или посмотреть на канале Академика - ВЗЛЕТ И ПАДЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ТАРТАРИИ.
Оба эти направления работы программы защиты иллюзии надежно прикрывают нестыковки в самой иллюзии со всех сторон. Однако, у нас есть замечательные инструменты, позволяющие проникнуть через оба эти слоя - иллюзии и программы ее защиты и разглядеть, что же там, под ними. Эти инструменты - ЛЮБОЗНАТЕЛЬНОСТЬ и КРИТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ.
И всем, кому интересно узнать, что же скрывает под собой иллюзия, не только в части истории, но и в других аспектах, мы настоятельно рекомендуем их осваивать и использовать.