Дмитрий Косырев
Два связанных события оказались в последние пару недель первыми по части всемирного внимания: это, конечно же, выборы в США и китайский XX партийный съезд. Какой будет Америка после выборов, мы пока не знаем, зато стало яснее, что происходит с Китаем после съезда. А именно: там открылись "золотые ворота" — так в стране неформально называют грандиозную шанхайскую ярмарку, посвященную исключительно импорту в Китай.
Это очень ясный сигнал для всего мира: золото здесь, Китай покупает. Это, конечно, бизнес, но в условиях все более жесткой борьбы Америки с Китаем, Россией и прочими это сигнал еще и военно-политический. Который множество озабоченных аналитиков воспринимают правильно — со словами: а США вообще понимают последствия своих действий?
К аналитикам этим мы еще вернемся, а пока что пару слов о ключевой, осевой, несущей конструкции всей сегодняшней мировой политики. Она вот какая: США с союзниками пытаются остановить развитие конкурентов, то есть Китая, России и не только их, не дать этим державам оттеснить Запад с ключевых позиций в торговле, финансах, технологии. Против России используются военные методы с последующими экономическими блокадами и ограничениями (санкциями), против Китая — пока только санкции.
И это, прежде всего, попытка не дать Пекину выйти на полное самообеспечение (и вдобавок стать мировым лидером) по части полупроводников — самых сложных, нужных для работы с искусственным интеллектом и с самыми продвинутыми военными технологиями. Санкции следуют одна за другой — по сути, без всяких поводов и предлогов. Последний раунд — это решение, что никто и нигде в мире не может продавать Китаю ни таких полупроводников, ни оборудования для их производства. Якобы полное перекрытие кислорода.
И тут возникает вопрос: чем Китай отвечает? Встречными санкциями — например, блокировкой доступа в США и иные страны редкоземельных металлов, нужных для производства тех самых полупроводников и многого прочего? Нет. Ответ — это, в частности, шанхайская ярмарка и множество тому подобных акций. Они все вместе создают вокруг Китая и России мощную инфраструктуру партнерских связей.
То есть десяткам стран мира должно быть выгодно иметь дело с Китаем и Россией и очень невыгодно следовать все новым санкциям (сворачиванию бизнеса с ними0.
Другие материалы автора:
Запад "освобождает" свое общество от вредного и опасного выбора
Илон Маск любит свободу слова, но свобода слова его не любит
Олаф Шольц решил спасти Германию. Но вряд ли ему это позволят
Здесь интересно, как идеологи Запада выстраивают очередной информационный фантом по поводу того, что такое Китай сегодня (что такое Россия — для этого есть свой фантом, нам давно знакомый до боли). Вот один из тысяч таких фантомных материалов — в данном случае из The New York Times. Согласно публикации, XX съезд КПК привел не только к установлению невиданной диктатуры одного человека (Си Цзиньпина) — он еще создает в стране новый коммунистический режим, при котором бизнес в депрессии и ужасе. О чем свидетельствуют анонимные (а вы как думали — диктатура же) жалобы китайского бизнеса корреспонденту той самой газеты.
То есть бизнеса не будет — будет диктатура, которая все удушит. И вот мы видим, как в Шанхай приехали представители компаний из списка первых 500 в мире, 284 лидера большого бизнеса из 145 "стран, регионов и международных организаций". Ярмарка эта работает не впервые — китайские СМИ напоминают, что прежние привели в страну 1500 новых продуктов или услуг, сгенерировав 270 миллиардов долларов для китайского рынка. А сегодня предварительные и отрывочные оценки происходящего в Шанхае следующие: китайские государственные энергетические компании уже подписали там контрактов на 69 миллиардов с бизнесом из России, Германии и США (речь только о поставках в страну угля, нефтепродуктов и смежной продукции).
И это еще Китай не задействовал мощнейший резерв для резкого оживления деловой активности — пока не отменил политику "ноль ковида". Но ведь отменит. Что же касается итогов съезда, то они очевидны: на страну напали, нужен военный кабинет, координирующий усилия по отражению экономической агрессии. Но таковой не означает удушения всякого и любого бизнеса, экономики в целом.
Хотя иногда можно кое-что и придушить. Тут есть интересная история с видеообращением, которое направил ярмарке глава Евросовета Шарль Мишель. Он мало того что начал в обращении атаковать Россию, так еще и заявил, что нужно уменьшать зависимость Европы от торговли с Китаем. Так вот, китайские власти этот призыв просто не пустили в эфир — по очевидным соображениям: люди едут в Шанхай не для того, чтобы что-то ограничивать, а ровно по противоположным соображениям. И ничего — ярмарка работает, контракты подписываются.
А вот теперь насчет обещанных оценок аналитиков, озабоченных попытками Запада устроить Китаю и России экономическую войну. Один из них — Йон Бэйтман, работавший раньше в Пентагоне, — мрачно замечает: может, полупроводниковая блокада и законсервирует нынешнее примерно десятилетнее отставание Китая по этой части (а может, и нет), но такая политика предполагает, что надо неуклонно тащить за собой множество союзников, которые при этом лягаются и визжат. А из этого ничего хорошего не выйдет.
И другой аналитик — Энтони Роули, десятилетиями известный как специалист по азиатской экономике, базировавшийся в Гонконге. Он перечисляет все хорошо нам известное — резкую активизацию желающих вступить в БРИКС, деятельность ШОС, действие возглавляемого Китаем регионального торгового соглашения RCEP — и делает вывод: это происходит потому, что все в Азии многое потеряют от политики давления на Китай и Россию, поэтому все в Азии резко ускорили давно шедшие процессы экономической и политической интеграции.
То есть картина получается такая: как во внутренней политике демократов в США и их клонов в Европе, так и в их внешней политике чуть ли не единственный инструмент — давить людей и государства, заставлять их делать что-то такое, что они делать не хотят. И ничего удивительного, что Китай в ответ делает нечто ровно противоположное.