Зоя Петровна включила в духовку – пусть разогревается. Феденька попросил испечь шарлотку. А ей что? Ей несложно. Хороший у неё муж. Ни пьёт, ни курит. А заботливый какой! Сам по магазинам ходит. Она и знать не знает, как сумки таскать. Все соседки завидуют.
Ему тоже тяжести поднимать нельзя. Сердце больное. Так Феденька приспособился два раза в день ходить – часть продуктов утром купит, а часть вечером. Главное чтобы Зоя Петровна список написала и на дверцу холодильника под магнит повесила вместе с деньгами.
И дети у неё хорошие. Помогают. Сын недавно ремонт в кухне сделал, старенький гарнитур и технику обновил. Даже посудомоечную машину поставил. Спасибо, Пашенька, облегчил жизнь матери.
Зоя Петровна загрузила в машину чашу и венчики от кухонного комбайна, тёрку, стеклянную разделочную доску. Поужинают они с Феденькой – кастрюльки, тарелки да ложки добавит. Утром встанет – чистую посуду достанет. Красота!
А дочка робот-пылесос купила. Сама-то во Владивостоке живёт. Выписала через интернет-магазин. Прямо домой привезли. Сервис! Сначала Зоя Петровна не поверила, что эта букашка способна пол мыть. А теперь привыкла, почти каждый день включает. И сейчас бы включила, просыпанную муку с пола собрать, да Феденька отдохнуть прилёг. Ладно, позже.
Зоя Петровна поставила противень в духовку и посмотрела на часы. Минут через сорок пирог будет готов. К тому времени Феденька встанет. Она вытащила из сумки кошелёк, присела к столу, достала деньги.
Дочка к Новому году перевела, наказала: «Побалуй себя вкусняшками!» И побалует. Скажет Феденьке, чтобы конфет «Красный мак» купил целый килограмм. Очень она их любит. А ещё колбаску копчёную. Давно она её не ела, с того самого дня, как Пашенька с дочками гостинчик передавал.
Рот наполнился слюной. Эх, что за жизнь! Её пенсии едва хватает на квартплату и продукты. Не до жиру, но с голода не помрёшь. Феденькина вся на лекарства уходит. Сколько раз Зоя Петровна с мужем разговор заводила, просила эту квартиру продать, да поменьше купить, чтобы за коммуналку не так много платить. А он упирается: «Не для того я горбатился, чтобы теперь в конуре жить».
А разве Феденька горбатился? Сначала инженером в ЖКХ был, потом начальником стал – в отдельном кабинете сидел, да по совещаниям ездил. Ответственность большая, нервотрёпки много, вот сердце себе и посадил. Это ей пришлось ручками помантулить.
После института на завод по распределению пришла. Думала, раз направили, значит, специалист по охране труда на производстве нужен. А её учётчицей рабочего времени в канатный цех сослали на копеечную зарплату, и перспективы роста никакой. Плюнула на диплом и к станку встала. Уставала так, что до дома едва доползала. Но зарабатывала хорошо, грех жаловаться, даже больше Феденьки.
И квартира эта не только им заработана. Зое, как молодому специалисту, небольшую комнатушку в коммуналке дали, другую одинокая бабулька занимала, а в третьей, служебной, Феденька жил. Сначала просто по-соседски с ним общались, потом сошлись, вместе жить стали, а уж когда Пашенька под сердцем появился, расписались как положено.
Когда Оленьку родила, бабулька богу душу отдала. Зоя Петровна скоренько заявление в профком подала – дети разнополые, площадь маленькая, прошу выделить… Вопрос решился быстро. А Феденьке только через несколько лет настоящий ордер на комнату оформили. Так что большая часть квартиры Зоина быть должна. Это она сама, добровольно, приватизацию на мужа подписала. А что делить? Одна семья.
Она разложила купюры по стопочкам – это на праздничный стол, это на подарок сестре, а это убрать по запас. Елку бы ещё купить, да дорого. Ладно, букет из еловых лап поставит. Не впервой.
Зоя Петровна пересчитала деньги в каждой стопочке и переложила две бумажки из одной в другую. Вдруг Оленька, как в прошлом году, попросит стол показать. И ведь не откажешь. Дочка телефон навороченный подарила, тоже через сайт выписала. Сама Зоя Петровна с ним вовек бы не разобралась. Девочки Пашенькины всё настроили, научили пользоваться.
Феденька тогда разворчался: «Лучше бы деньги прислала...» А Зоя Петровна рада. И с дочкой, и с внуками по видеосвязи разговаривает. Далеко они, в гости редко приезжают. Да и Пашины девочки нечасто заглядывают. Взрослые уже – одна в институте, другая в колледже учатся и подрабатывают вечерами. Времени не остаётся просто так бабушку навестить, только по делу – генеральную уборку сделать, гостинец или книгу интересную привезти. А звонят каждый день, не забывают!
Зоя Петровна приоткрыла духовку. Запах выпечки поплыл по кухне. Хорошо шарлотка поднялась! За стеной что-то упало. Она подошла к двери комнаты, прислушалась. Тихо. Заглянуть не решилась – не любит Феденька, когда его беспокоят. Пусть отдыхает. Она пока список напишет.
Ручка забегала по листку бумаги.
- Горбуша – 1 штука.
- Колбаса копчёная – 1 палочка.
- Сыр – 300 грамм.
- Майонез – 1 упаковка.
- Масло сливочное – 1 пачка.
- Мандарины – 1 кг
«Может, селёдочку под шубой сделать? Феденька любит». – Она хотела добавить в список селёдку, но отодвинула его от себя. Потом допишет. До праздника ещё время есть – целых пять дней. Нужно придумать, что сестре купить.
Валентина второго непременно приедет. Она всегда дорогие подарки делает – то отрез на платье, то перчатки настоящие, кожаные, хорошего качества.
Нечасто Валя у них бывает – два раза в год, зимой, на праздниках, и летом, на Зоин день рождения. Отношения с Феденькой у неё не сложились. Раньше эксплуататором его называла, а как вышел на пенсию – нахлебником величать стала.
– Здоровый мужик диван пролёживает, болезнь себе придумал, – возмущалась она. – Ты с соседскими детишками за копейку малую возишься, в школу водишь, потом встречаешь. А он палец о палец ударить не хочет. Мог бы сторожем работать. Вон, стоянка под окнами. Я объявление видела, там охранник требуется.
Зоя Петровна мужа защищала.
– Не по чину ему в сторожах ходить.
– А трескать за обе щёки то, что на твои деньги куплено и тобой приготовлено, ему по чину?! К Паше в фирму, почему не устроится? Сынок у вас руками работать не гнушается. Так нет, на поклон твой милый не пойдёт. Простить Пашке не может, что твоя свекровь ему квартиру отписала.
Правда в словах Валентины была. Пашенька, как из армии вернулся, у бабушки поселился. Сам за ней до последнего ухаживал. Зоя считала решение свекрови правильным, а Феденька никак успокоиться не мог и с сыном почти не общался.
Зоя Петровна скучила по Валентине. Она, хоть и громкая, но чуткая и отзывчивая. С ней даже молчать хорошо. Зоя Петровна улыбнулась, вспоминая сестру.
Кофту бы ей шерстяную связать, да не успеет уже. А если?.. «Точно, к Рождеству управлюсь! Поймёт сестра, подождёт. Завтра же сбегаю в магазин, пряжу выберу. – Зоя Петровна убрала в кошелёк стопочку для сестры. – А вдруг не хватить?» – она добавила ещё пару купюр из запаса.
Оленька ругается: «Зачем снимаешь? Карточкой рассчитывайся!» А как не снимать? Ей вот так, когда в руках деньги держит, проще понять что, куда и сколько. Феденька за продуктами пойдёт – денежка нужна, на лекарства ему не хватит, снова наличку добавляй... Зоя Петровна вздохнула, вытащила пирог и отправилась будить мужа.
– Феденька, я чайник поставила.
Муж не отозвался. Она постучала:
– Вставай!
Из-за двери не донеслось ни звука. Зоя Петровна толкнула створку. Муж лежал на полу около дивана лицом вниз.
– Феденька! – грохнулась она на колени и, быстро перебирая руками и ногами, добралась до мужа, рывком перевернула.
От маленькой коричневой лужицы на вышарканном линолеуме потянулась вслед за телом тонкая нитка и в момент, когда спина Фёдора коснулась пола, прилипла к его щеке, расчертив синюшное лицо тёмной чёрточкой.
Зоя Петровна бросилась за телефоном
– Муж... не дышит, – сглатывая слёзы, кричала она в трубку. – Сердце больное... Шестьдесят пять...
Бригада прибыла быстро, но врач только развёл руками:
– Асфиксия.
– Да как же это? – Зою Петровну колотило, будто она промёрзла на морозе. – Неужели ничего сделать нельзя?
Молодой, с уставшими красными глазами доктор, печально помотал головой.
– Ты пока сигналку составь, – распорядился он, – а я полицию вызову.
– Паспорта дайте, – попросила фельдшерица, – ваш и его. И полис мужа.
Зоя Петровна метнулась в кухню, там, в сумке, её паспорт. А где Феденькин? В барсетке, наверное. Где она? В комнате, на полочке около дивана должна быть.
Зоя Петровна трясущимися руками пыталась вытащить документы из коричневого, как пятнышко на полу, мужского аксессуара. Пальцы не слушались. В отчаянии, она вытряхнула содержимое барсетки на стол. Вместе с документами выпали связки ключей и телефон с большим, как у неё, экраном. Фельдшер сама взяла, что нужно.
Сквозь пелену в глазах Зоя Петровна неотрывно следила, как ручка скользит по бумаге. В висках стучало, в голове нарастал гул. Она широко отрыла рот, судорожно хватая воздух, и завалилась на бок.
В нос ударил запах нашатыря.
– Очнулась? – спросила фельдшер. – Сейчас давление померим и укольчик сделаем.
Пока она возилась с Зоей Петровной, в комнату вошёл участковый, соседи по лестничной клетке и ещё несколько человек. «Полицейские», – поняла Зоя Петровна.
Доктор в нескольких словах обрисовал ситуацию:
– Насильственной не вижу. Подавился, не смог прокашляться.
Слова долетали до Зои Петровны, но она не вникала в смысл. Лекарство начало действовать. На смену панике и слезам пришло тупое безразличие.
Кто-то включил в комнате верхний свет, и невысокий плотный мужчина принялся щёлкать фотоаппаратом. Потом он соскоблил с пола успевшую подсохнуть лужицу и убрал в гриппер. Зоя Петровна отрешённо, будто смотрела детектив по телевизору, наблюдала за его действиями. Эксперт подозвал соседей-понятых, взял с дивана пинцетом фантики её любимых конфет и тоже упаковал в пакетик.
«Откуда они тут? – недоумевала Зоя Петровна. – В доме даже карамелек давно нет».
– Готово, – фельдшер протянула одному из оперативников документ, в котором зафиксировала факт смерти.
Оперативник долго читал, шевеля губами, что написано в справке. Эксперт повернул голову:
– Наш клиент, не сомневайся!
– Вы как? – спросила фельдшер Зою Петровну. – Я вам таблеточки оставила. Если что, под язык, и рассосать,– и обратилась уже к полицейскому: – Мы свободны?
– Да,– кивнул старший группы.
Фельдшер подхватила чемоданчик и ещё раз посмотрела на Зою Петровну:
– Держитесь!
Пока Зоя Петровна отвечала на вопросы следователя и подписывала протокол, Феденьку увезли, соседи разошлись.
– Вам лучше не оставаться одной, – сказал на прощание участковый. – Позовите родственников или подруг, – посоветовал он, закрывая за собой дверь.
Зоя Петровна взяла телефон, но никого набирать не стала. Зачем на ночь глядя сообщать плохие новости? Она прошла в комнату, улеглась на пол, где совсем недавно лежал Феденька, и замерла.
В кухне на столе стоял нетронутый пирог.
Наталья Литвишко
Продолжение
