Начало тута https://dzen.ru/a/Y1hbp2mC8DCzbV8w?integration=site_desktop&place=layout
Вторая часть вот https://dzen.ru/a/Y1mGCTMZ2iy6siSc
третья, соответственно https://dzen.ru/a/Y2g4PiRcvBwDcu1Z
Всё началось с того, что Грозяк с Федей счастливо дембельнулись. Это не значит, что я остался один-одинёшенек на ответственном участке. Незадолго до их отъезда прислали двух поварят, одного призыва со мной. Узбека и вполне себе русского бойца. Имена их тоже стёрлись в круговороте имён, фамилий и прозвищ людей, с которыми жизнь меня успела свести и развести. Будем для ясности именовать их Умар и Петя. Умар и Петя были хорошие ребята, старательно входили в курс дела. Столовский капитан яростно ими руководил, по неопытности не всё у них получалось. В итоге вышло так, что фронт поварских работ, с которым легко справлялся Грозяк, они с трудом удерживали вдвоём. А всё остальное, что раньше доставалось нам с Федей, свалилось на меня одного. Забот ощутимо прибавилось, сил на вечерние чаепития под аккомпанемент радиолы иногда уже не хватало. Дни слились в какой-то нескончаемый поток. Подъём со всеми в шесть, бегом готовиться к завтраку. После завтрака- посуда, уборка, хлеб, склад, подготовка к обеду, обед, посуда, уборка, подготовка к ужину, ужин, посуда, тщательная уборка, подготовка к завтрашнему дню, потом сходить в котельную, договориться насчёт душа, помывка и, наконец к двенадцати, к часу отбой. Плюс к этому я с головой погрузился в прелести нижнего слоя армейской коррупции. Практически везде нужно было чем-то заинтересовать нужных людей. Причём простая солдатская валюта в виде сахара, чая, масла, жареной картошки не прокатывала. Нужные люди были сами из «шерстяных», потому интересовались финским сервелатом, красной рыбой, сгущёнкой и растворимым кофе. Сервелат и кофе были продуктами дефицитными, чтобы появлялись излишки, приходилось несколько урезать нормы питания. Всё дальше я погружался в преступный круговорот. Один только хитропопый кладовщик Манычев, по прозвищу Маня (На самом деле редко когда встретишь действительно занятное прозвище, как-либо характеризующее человека. В основном, без затей производные от фамилий) не требовал никаких подношений. У него этого дефицита был целый продсклад. И плюс овощехранилище с репой и морковью всякой.
Вдобавок ко всему окончательно стало ясно, что быть официантом явно не моё призвание. По жизни имею вид достаточно угрюмый, незнакомые люди частенько чувствуют себя не очень уютно, поймав на себе мой внимательный взгляд. Это, как вы понимаете, уже плохо вяжется с образом официанта, который должен источать милоту и благожелательность. Да и с качеством исполнения этих почётных обязанностей тоже было не всё идеально, чего уж тут греха таить. Пришёл как-то на обед замполит, целый подполковник по фамилии Урушкин, достаточно суровый военный. Когда обедали командир или замполит, полагалось проявлять особое внимание и бдительность, чтобы ни минуты лишней в подаче блюд не было. Ну и знак ещё особый был для сигнализации на кухню, в окошко говоришь как обычно: «Одно первое» или там «Гуляш с картошкой», а сам незаметно большим пальцем показываешь налево. Это значит, надо особо тщательно подойти к оформлению и наполнению порции. Ну я замполита узрел, поймал момент, когда он салат дожевал, а тут и я уж со спецтарелкой борща подскочил этаким Петрушкой-половым из дореволюционного трактира. Лихо так ушкварил, товарищ подполковник ажно благосклонно кивнул, спасибо, мол, голубчик, уважил, сталбыть.
Ну я стою у окошка раздачи, радуюсь, какой я молодец. Раскидываю потихоньку первое-второе остальным военным рангом пониже. Замечтался что-то, почил, так сказать на лаврах. Подхожу к одному столику, спрашиваю сидящих там господ офицеров, что молодые люди желают на второе. Уж не помню какой там выбор имелся. А они мне сигнализируют, глазами косят в сторону куда-то. Я туда глянул и аж обомлел. Сидит бедолага замполит над пустой тарелкой борща и ложкой в ней нервно елозит. Видать давно уж елозит, всякое терпение потерял. Ну я метнулся к нему, излагаю вкрадчиво возможные варианты продолжения трапезы. А он так печально посмотрел на меня и смиренно сказал: «Да уж ничего не надо, сыт я, спасибо». Допил компот и побрёл, солнцем палимый, по своим делам замполитовским. Я же, затаив дыхание, начал предвкушать положенные поощрения за образцовое выполнение обязанностей. На моё удивление, особых репрессий не последовало. Вечером столовский капитан отчитал меня немного, я повинился, обещал впредь не допускать. На этом эта история и закончилась.
Но не закончилась череда моих косяков. Дня через три был на гарнир рис, вроде бы ничего особенного, ну был рис и был. Однако это послужило отправной точкой моего окончательного низвержения в первобытное состояние. После обеда, где на гарнир был рис, я, как и положено помыл посуду. Столовые приборы для ускорения процесса мылись следующим образом: в шестилитровую кастрюлю («таран» на местном жаргоне) засыпались ложки, вилки, ножи. Всё это засыпалось обезжиркой и заливалось крутым кипятком. После десятиминутного отмыкания таран минут пять следовало активно потрясти, иногда перемешивая содержимое каким-нибудь подручным предметом. После оставалось только прополоскать и протереть, вуаля – готово. Не стал я и в этот раз изменять испытанному способу.
А на ужине начальник связи, до этого сидевший всегда тихо, неожиданно стал громко выражать недовольство и размахивать руками. Когда я подошёл и вежливо поинтересовался причиной такого волнения, он сунул мне под нос свою вилку, между зубьев которой предательски застряла рисинка от обеденного гарнира. Делать нечего, поменял я ему вилку, слава богу, вилок было в достатке, не пришлось вырывать сей прибор из рук какого-нибудь зазевавшегося прапорщика. Он долго потом не мог успокоиться, всё нервно оглядывался в мою сторону. После этого случая взял себе на заметку более тщательно подходить к протирке столовых приборов, и особо следить за сервировкой столика, где начальник связи обитал. Что я и стал немедленно выполнять. Через дня три-четыре опять был рис на гарнир. Включив режим «повышенная бдительность», пять раз перепроверил вилки-ложки, навёл марафет и, успокоенный результатом, замер в ожидании.
Видимо, звёзды в тот день сложились натурально в большой кукиш. Начальник связи как обычно направился было к своему столику, как вдруг, его окликнул заместитель командира по инженерно-авиационной службе. О чём-то они не договорили, решили продолжить разговор за трапезой. И вот съел он, значит, суп, принёс я второе, берёт он вилку в руки, внимательно её рассматривает со всех сторон. Лицо его багровеет, потом идёт пятнами. «Да что же это такое! Издевательство! Товарищ солдат! Опять! Вилка!», вскочил и выбежал. Опять между зубьями вилки нагло угнездилась снежно-белая рисинка. Тут какое-то внутреннее чутьё подсказало мне, что всё, надо собирать вещи, запас терпения у моего ангела –хранителя закончился. И точно, вечером пришёл столовский капитан и сказал, что через два дня в Свердловское звено направляется партия военнослужащих срочной службы в количестве пяти человек и мне предоставлена высокая честь быть в их числе. Сильно я горевать не стал, поскольку был внутренне готов к такому повороту, да и жизнь столовская мне уже изрядно надоела. Пускай будут трудности и лишения, зато я честно буду есть свой солдатский хлеб. Впереди ждали новые приключения.
Продолжение следует...
