Привет всем на канале Птица-муха!
Вот вам очередная история от деда Митрофана. Памперсы надевать не надо, это, скорее, не смешная, а просто добрая история про уникального деда.
Середина обычного летнего дня. Дед Митрофан уже повозился в саду-огороде, собрал созревшие помидоры и собрался их засолить. Консервировать у него не хватало ни умения, ни терпения, а посолить – тут ничего сложного.
Дед всё уже приготовил, но соли в достаточном количестве не оказалось. Пришлось идти в магазин. Это его ничуть не расстроило, поскольку пообщаться с Зиночкой для деда всегда было удовольствием.
Зиночка тоже всегда была рада деду.
– О, дядь Митрофан, здорово! Хорошо, что зашёл. Хлеб свежий подвязли! – радостно отрапортовала Зиночка.
– Здорова, Зина! Да, мине, вроде, хлеба то и ня нада. Я за солью привалокси. Собралси была памадорав насолить, а соли-то щипотка всяво осталаси. Нада, думаю, идить до Зины.
– Соли я тибе скольки хошь отвешаю, а хлеба свежава всё жа взял бы, а дядь Митрофан. Теперича нискора привязуть.
– Ну, можна и саичку хлеба взять. Как дяла у Гаврилыча?
– Да, ничаво дяла, тольки Пистимея опять данимаить. То голава у её болить, то жопа. Гаврилыч ей говорить, мол, ты тёть Маш, определися, чаво у тибе, а то чаво лячить и не знаишь. Она яму, мол, голова важнее.
– О как! Зин, энта у Пистимеи-то голова важнея?
– Ага, Ваня тожа засамнивалси. Говорить, мол, тёть Маш, не права ты. Мол, задница – энта самый важнай орган в организьми, потому что именно к ей позваночникам голова крепитьси!
– Ой, ну Ваня! Помяреть – ни встать! А она чаво?
– Говорить, тогда лячи мине жопу, а то болить, когда долга на табуретки сижу.
Дед засмеялся, хотел было что-то добавить, но тут дверь открылась и в магазин вошла ещё одна Зиночка. Зиночка была заведующей клубом. Невысокая, очень худенькая девушка с большими, голубыми, как осеннее небо, наивными глазами. Зиночке уже пошёл двадцать седьмой год, а семья пока не складывалась.
– Здрасте, дед Митрофан, здрасте, тёть Зин. – подходя к прилавку сказала Зиночка.
– Здорово, тёска.
– Здрасте, Зиночка. Как дяла? – спросил словоохотливый дед.
– Спасибо, дед Митрофан, всё в порядке. Вот, говорят, хлеб свежий подвезли?
Зиночка купила две буханки хлеба, поблагодарила Зину, и вышла из магазина.
Дед Митрофан, глядя в окно, провожал Зиночку взглядом и качал головой.
– Ты чаво, дядь Митрофан? – спросила Зина.
– Хороша девка, говарю. Ей бы замуж. Давно дитей рожать пора, а она всё одна маитьси.
– Дядь Митрофан, да за каво тута замуж! Все нормальныя или уже поженилиси, или в город уехали. За каво тута замуж-то?
– Да хоть вон за Петьку Нюркинава. Тожа уже за тридцать, а всё один, как Нюрка-то уехала, так и живёть.
– Ой, ну, ты дядь Митрофан, удумал! Зиначка, за Петьку?
– А чаво такова? Петька виднай, ты не сматри, что шалапай. Какой мужик-то без бабы путёвым будить? Всякаму мужику бабьи руки нужны. Тагда и ума прибавляитьси. А Петька, он, Зина, рукастай. Ни гляди, что хозяйства нету. Гуси и те улятели, да и зачем яму однаму хазяйство? А так и огород у няво под присмотрам, и в доме всё чиста и ладна. Не, Зина, Петька ещё ни прапащай.
– Ну, не знаю, дядь Митрофан, не знаю. – сомневалась Зиночка.
Дед Митрофан распрощался с Зиночкой и пошёл домой. Но, выйдя из магазина, сам не заметил, как ноги его понесли в обратную сторону от дома. Дед направился в сторону клуба, тут же за ним увязался и поджидающий у крылечка Борька. Вот ведь, где-то шлялся по деревне, а тут уже сидит, ждёт. Дед никак в толк не мог взять, как Борька безошибочно определял его местонахождение.
– Иди лучша, Борька, домой, – сказал дед, – Борька же только хрюкнул и пошёл следом за дедом.
По дороге ему встретилась библиотекарь Верка.
– О, Верка, а я до тибе шёл. Хочь чаво-нябудь почитать, а то скушна, аж зубы сводить.
– Дядь Митрофан, ты иди, там Зиночка. Отпустила курям да парасям воды дать, а сама меня подменить обещалась, так что иди, иди, там всё открыто.
Дед кивнул и прибавил шаг.
Библиотека располагалась на первом этаже клуба. Дед шёл и думал, как начать разговор. Входя в двери, нечаянно зацепился ногой за расшатанный порожек и чуть не упал. Зато в голову пришла неплохая мысль, с которой уже можно было работать.
Зиночка сидела за столом в окружении книжных стеллажей и листала какой-то журнал.
– Аккуратнее, дед Митрофан! А то убьётесь. – воскликнула Зиночка.
– Чаво энта у тибе непорядак? Дверь вся расшатана, порожак хадуном ходить! Так и посятитялей поубивать нидолга! – возмутился дед Митрофан.
– Да, Иван Семёнович, говорит, клуб ремонтировать во вторую очередь планируют, сперва школу и садик.
– Ну, хочь попрасила бы каво из мужиков двери поправить, а то и все книги порастощщуть.
– Да, кому они нужны эти книги! Да и кого из мужиков? Кому надо?
– Каму, каму! Есть таки, каки тибе ни откажуть! – хитро сощурился дед.
– Да, ладно! И кто ж такие? – поинтересовалась Зиночка. Тут в дверном проёме появилась довольная Борькина морда. – Борька, и ты в библиотеку!
– А тибе чаво тута нада, а? И ведь, зараза така, на самом интереснам месте! – ругался на Борьку дед.
– Борька, на пряник! – Зиночка поманила Борьку к себе. Уговаривать его не пришлось.
– Ты, Зиначка, не отвлекайси. Есть такия. Например, Пётр Нюркин.
– Петька что ли? Этот шалопай? Этого мне ещё не хватало! – всплеснула руками Зиночка.
– И ничаво он ни шалапай! Обычнай мужик, тольки без бабы. А без бабы, Зина, мы все шалапаи. Ты погляди, как у яво в доме всё чиста, да ладна, огород ухожан, во дворе порядак. Рукастай он, Зина. Ты бы пригляделаси. Я яво к тибе в субботу пришлю, всё поправить здеся. А то ремонту пока дождёшси, клуб развалитси. Да и к тибе он ни ровна дышить, можишь мине паверить. Всё спрашиваить, мол, в библиотеку ходил, Зину не видал? Как, гаварить, она тама паживаить?
Зиночка засмущалась. Дед взял книжку «Горячий снег» и пошёл домой, попрощавшись с Зиночкой. Теперь оставался Петька.
Вечером, когда народ возвращался с работы, дед вышел на улицу и уселся на свою лавочку возле дома, дожидаясь Петьку. Борька крутился тут же у дедовых ног. Вот и Петька вырулил из проулка.
– Здорова, дядь Митрофан!
– И тибе ни хварать, Петька. Как дяла? Иди, посяди чуть-чуть с дедам. – позвал Петьку дед.
– Да, нормальна дяла у миня. Чаво мне будить? – Петька присел рядом с дедом Митрофаном.
– Нормальна! И где жа нармальна-та? Вот идёшь домой, а тама никто ни ждёть. Придёшь, нада ужин управлять, а была бы хазяйка, шёл бы уже на всё готовае.
– Дак, и где ж мне её взять-то хозяйку. Поди их ещё в дерене поищи!
– Нд-а-а, Петка, энта правда. Баб справных ни так уж чтобы… Да и ладна с ими! Я тута нонча в библиотеку ходил, Зиночку встренул. А она мине и спрашиваить, мол, как там Петя поживаить?
– Какой Петя?
– Ну, ты и даёшь, какой Петя! Ну, ясна какой – ты!
– Эта что же она пра меня спрашивала?
– А то, пра каво? Ясен пень, пра тибе! Ещё так засмущаласи.
– А ты ей что?
– А я, мол, нормальна всё, работаить, огарод смотрить, по дому капаица.
– А она чаво?
– А она так покраснела вся и гаварить, мол, привет яму пердавай, а то он ни у клуб, ни у библиотеку ни ходить.
– А чаво мне там делать?
– Вот жа баран! За Зиначкай приударить.
– Да она миня и на километр не подпустит. Интеллигенция! А я чё?
– Да кака тама интилигенция, мать свинарка, отец – комбайнёр. Сама училище в городе окончила, падумаишь, интилигенция! Не, Петька, ты ничуть ни хужа. Нада брать бабу, пока кто другой ни перхватил.
– Ну, не знаю, канешна, я на ниё заглядывалси, хороша девка, ничё ни скажишь, но как подступица-то, прямо ума не приложу.
– Энта патаму, что тибе прикладавать неча. Я всё уже прилажил. У субботу обещалси я ей дверь и парожек у библиотеки починить. Скажусь, что приболел. А заместа мине ты пайдёшь и всё поправишь. Понял?
– Не-а.
– Ну, ты даёшь. Набреишьси, начешишьси, надикалонишьси и пойдёшь чинить. А тама, слово за слово, мол, как хорошо нонча ты, Зиначка выглядишь, мол, давай в кино ноча вечаром сходим. Кстати, сёдни будуть индийскай фильм крутить «Месть и закон» называица. Гаварять, душевнай фильм, пра любовь. Апосля фильму до дома праводишь, ну и всяка такоя. А тама, можа, и завертица. Точна тибе гаварю, ни ровна она к тибе, Петька, дышить. У мине на энта дела глаз наметанный.
В общем, подробностей, как там всё у Петьки с Зиночкой прошло, я не знаю, да только с лёгкой руки деда Митрофана, Петька через три месяца привёл в дом хозяйку. Завели хозяйство, Борька собственномордно приволок из дедушкиного крольчатника двух крольчат. Возвращали три раза дедушке, на четвёртый сдались. Раз так Борька решил, спорить бесполезно. Хорошо, хоть оказались оба мальчиками, не расплодились. А то кролики – это ещё то удовольствие! Вскоре у Петьки с Зиночкой родился первенец. Кстати, тётя Зина и дядя Петя и ныне здравствуют. Подняли трёх детей, выучили, младший сын остался в деревне, а две старшие дочери живут в областном центре.
Вот так с лёгкой дедовой руки появилась ещё одна счастливая семья.
Спасибо, что прочитали.
Все материалы канала здесь.
Все рассказы про деда Митрофана здесь.
Подписывайтесь на мой телеграм канал, там тоже весело.