К полудню вся троица была на ногах и бодро таращила глаза, делая последние штрихи к картине всеобщего и всеобъемлющего порядка в квартире. Вернее сказать, «таращили глаза» только Сонька и Санька. Бабушка же, как ни в чём не бывало, ходила по квартире в переднике и с тряпкой в руках с таким видом, будто спала всю неделю, не просыпаясь, замечательно выспалась, и сейчас свежа и благоуханна, как майская роза. Точнее, июньская. Как ей это удавалось, не понятно. Правда, небольшое чувство маленькой вины за ночное бдение несовершеннолетних внуков она всё-таки испытывала. Поэтому ласково поглядывала на них и была особенно добра.
«Встречание» родителей в аэропорту показалось взрослым слишком хлопотным. И на телефонном семейном совете было принято решение: радостная встреча состоится непосредственно дома.
Санька слонялся по квартире, не зная, куда себя деть, и через каждые десять минут спрашивал то у Соньки, то у бабы Макоши:
- Сколько часов осталось до их прилёта?... А сейчас сколько?...
Пока не получил от сестры щелчок в лоб. Тогда он надулся, отпросился у бабушки к Вовке «на полчасика» и ушёл, хлопнув дверью.
Сонька же наводила личную красоту. Доставая из шкафа разноцветные платья на плечиках, она прикладывала к себе то одно, то другое, внимательно разглядывая своё отражение в зеркале. Невыбранных платьев образовалась уже целая горка, а она всё никак не могла найти подходящее. По идее модницы Соньки, платье должно было быть красное, с пышным подолом и всё в оборках. Чтобы сочеталось с испанским веером, который она получит в подарок сразу по приезде родителей. Устав, наконец, от бесплодных поисков, Сонька уселась возле разноцветной горки и собралась, было, загрустить, и даже немножко всплакнуть. Но вдруг подумала: «Чего это я? Про себя думаю, а про мамулю и папулю не думаю! Как они там в самолёте летят? Не замёрзли ли? Не голодные ли? А платьюшко подождёт… У меня же день рождения скоро.». Подумала так и не стала грустить.
Наконец время «икс» наступило! Родители позвонили на мобильный. Бодро сообщили, что долетели замечательно, только что приземлились в родном аэропорту и через час будут дома.
Когда родители, загорелые, с огромными чемоданами, появились на пороге, Санька не сразу их узнал и оробел. Зато Сонька налетела, как шквал, и чуть не снесла обоих с ног. Баба Макоша, забыв снять передник, терпеливо дожидалась своей очереди, чтобы расцеловать дочку, обнять зятя и поздравить их с возвращением домой.
Остаток дня и вечер прошли (вернее, пролетели) как один бурный, весёлый, сумасшедший миг.
Квартирный порядок был бесцеремонно нарушен вторжением чемоданов, сумок, пакетов, мешков и свёртков всех мастей. Их ярким разношёрстным содержимым. Обменявшись подарками-гостинцами-новостями, все радостно и шумно уселись за накрытый стол.
В квартиру позвонили. Баба Макоша открыла дверь. На пороге стояли Вовка и его мама. Вовка бережно прижимал к животу тряпичный свёрток, из которого торчали два маленьких белых уха.
- Это Пятнышко! – звонко крикнула Сонька, выскакивая из-за стола.
- Добрый вечер, соседи дорогие! Проходите к столу? - пригласила бабушка. Сидящие за столом приветственно-призывно замахали руками.
- Мы это…вот… - смутился, покраснел и протянул свёрток бабе Макоше Вовка. – Пятнышко вам отдаём… чтобы он травку на улке ел и мышей вам ловил… Это Санька попросил. Но я тоже…согласен!
Все посмотрели на Саньку. Он сиял, как начищенный пятак.
- Мы тут что-то явно пропустили! Такое интересненькое, - весело сказал папа. – А? сын?
- Потом расскажу, - сконфузился перед всеми Санька и уткнулся носом в тёплые белые уши, сидящие у бабы Макоши на руках.
Через каких-нибудь полчаса все насытились, малышня с котёнком отправилась в детскую, взрослые завели разговоры за чашечкой кофе. Поговорили о заграничном отдыхе. Пообсуждали бабушкины пироги, которые прошли «на ура» и были съедены почти все. Вовкина мама записала рецепт земляничного пирога, с фирменными секретами бабы Макоши, которыми та с удовольствием поделилась.
Затем Вовкина мама сказала, что приехавшим надо с дороги отдыхать, время уже позднее, и они с Вовой пойдут домой. Поблагодарила семью за вкусный ужин и чудесную беседу и позвала сына из детской.
Вовка вышел тихий и грустный. Ему не хотелось уходить из гостей. Но ещё больше ему не хотелось расставаться с Пятнышком. За несколько дней он привязался к котёнку, и мысль о разлуке сильно его огорчала.
- Мам, можно я ещё другого котёнка во дворе найду? И возьмём его себе, - обуваясь у порога, спросил Вовка, специально при всех, чтобы мама не смогла отказать.
Та уловку сына поняла и, рассмеявшись, ответила:
- Вот хитрюга! Дома обсудим.
Баба Макоша сочувственно разглядывала Вовкино расстроенное лицо:
- Может, ты, Вова, оставишь Пятнышко у себя? А я другого котика найду.
- Нее, - упрямо мотнул головой тот. – Я точно решил.
- Тогда не унывай, дружок, - пригладила баба Макоша вихрастую Вовкину макушку. – Пятнышку у меня будет хорошо. А в следующее лето ты приедешь ко мне на каникулы и посмотришь, как он возмужал и научился ловить мышей.
- А мы? А мы на каникулы, баба? – встрепенулась Сонька. – А про нас ты забыла?!
- Как же я про вас забуду! – засмеялась бабушка. – Драгоценности вы мои! Весь год поджидать буду.
- Я тоже с сыном… - вдруг сказала Вовкина мама. - Хоть на недельку бы приехала…на природу. В отпуске два года не была, устала немного.
- Конечно, приезжайте! – обрадовалась бабушка. – На природе-то самый отдых! У нас места - красивые. Лес, речка, свежий воздух!
- Я бы тоже…с удочкой на речке…посидел бы, - неожиданно сказал папа и, посмотрев на маму, смущённо кашлянул.
Мама поправила очки и строго сказала, для всех сразу:
- Вообще-то, мы в следующем году семьёй в Турцию собирались! Потратимся на заграничную поездку и вряд ли сможем приехать ещё и в деревню. Да и отпуск у нас с папой не резиновый!
- Да какие, дочка, траты? – удивилась бабушка. – На дорогу только. А уж накормить-напоить всегда найдётся чем!
- Если вы не возражаете, - вдруг предложила Вовкина мама. – Я могу забрать детей и привезти к Марье Ивановне?
- Ну, до следующего лета ещё далеко, - опять поправила очки мама. – Ещё дожить надо.
- Доживём, куда денемся, – баба Макоша улыбнулась притихшим детям. И Санька с Сонькой заметили, что из её глаз лучиками полился свет. Это, наверное, весёлые человечки включили маленькие фонарики…
Бабушка уезжала ровно в полночь. Времени до отъезда был ещё целый вагон. Санька и Сонька решили переждать его с мультиками в детской (хоть мама и не была в восторге от того, что дети так долго не спят). Они уселись на мягкое кресло-мешок напротив телевизора и, поглаживая котёнка, уставились в экран. Уже через десять минут под весёлые мультяшные голоса доблестные «провожающие» крепко спали.
Они спали и не слышали, как хлопала входная дверь, как отъезжала от подъезда машина, как тёплые сильные руки несли их в постель и укрывали одеялом…
Санька проснулся первым. Под утро. Отправившись на кухню за ночным стаканом молока, он вдруг вспомнил всё. Осторожно, на цыпочках, обошёл квартиру. В спальне спали родители. Бабушкина комната была пуста. «Ну вот, - грустно подумалось ему. – Как будто ничего и не было…Ни бабы Макоши, ни сказок…». Затем он подумал, что, пожалуй, бабушкины сказки были, так как он хорошо их помнит. И ещё он вспомнил, что есть носки из Манюниного пуха. А это значит, что и бабушка была. Только уехала. Так и не дождавшись прощальных обнимашек* с внуками.
Санька медленно побрёл в детскую. Скрипнув дверцей шкафа, достал подаренные бабушкой носочки. Те ласково и пушисто обернулись вокруг его босых ног. От шума проснулась Сонька. Она подняла голову и увидела брата, прилипшего носом и ладошками к оконному стеклу.
- Бабушка уехала? – бесцветным со сна голосом спросила Сонька.
Не дождавшись ответа, слезла вниз и тоже подошла к окну.
За ним в потоке воздуха кружилось и трепетало красивое птичье перо.
- Она улетела…- задумчиво проговорил Санька, наблюдая за кружением пера.
И было не совсем понятно, про кого он сказал: про бабушку или про сказочную Синюю птицу…
*Орфография и пунктуация в книге – авторские.