Археологическая практика – неотъемлемая часть научного становления историка. Именно во время неё студенты учатся обращаться с вещественными источниками и грамотно анализировать их, перенимая секреты профессионального мастерства у опытных археологов. Корреспондент газеты «Рязанский университет» побеседовал с первокурсником и выпускницей института истории, философии и политических наук РГУ имени С.А. Есенина Андреем ЧИГАСОВЫМ и Анастасией ИВАНОВОЙ.
Предоставляем читателю возможность сравнить профессиональные взгляды начинающего исследователя, чьё «посвящение» в археологи состоялось немногим более месяца назад, и археолога, уверенно продолжающего свой научный путь в качестве сотрудницы Института археологии РАН и руководителя раскопа в Старорязанской археологической экспедиции.
«Рязанский университет»: Настя, Андрей, в чём, на ваш взгляд, цель первой археологической практики?
Андрей:Познакомить историка в самом начале его профессионального пути с прикладной историей – так сказать, с историей, вооружённой лопатой. Ведь древнейшие источники, предшествовавшие письму, доступны нам только благодаря археологии. Кроме того, эта практика – самая познавательная. Педагогические практики – в школе и лагере – нацелены на демонстрацию уже полученных навыков и их отработку, в то время как практика археологическая – это всегда про узнавание чего-то нового на месте, про адаптацию к новым условиям и предъявляемым требованиям. В принципе, археология – достаточно обширная отрасль, часто избираемая историками в качестве специализации, а получить необходимые навыки только на лекциях или на практических занятиях в аудитории нельзя.
Анастасия:Всё верно: цель практики – познакомить студентов с практической, полевой стороной науки археологии.
На Введенском раскопе Рязанского кремля в этом году проходили двухнедельную практику студенты направлений «История и английский язык», «История и обществознание» и «История и организация детского движения» института истории, философии и политических наук РГУ имени С.А. Есенина. Введенский раскоп располагается на периферийном участке средневекового Переяславля-Рязанского, а потому находки этого лета – большей частью предметы быта и игрушки простого ремесленного люда. Импортных среди них крайне мало.
Полевые работы на городище Старая Рязань начались в этом году лишь в конце июля, однако уже к 9 августа было обретено больше 510 индивидуальных находок, среди которых – фрагмент височного кольца, нательный крест с выемкой под эмаль и «лики Старой Рязани» – медный перстень со вставкой и бронзовый гвоздик XII–XIII вв. с изображением лиц. Каждую из находок ждёт тщательное описание и изучение, в чём большим подспорьем археологам служат современные компьютерные программы.
«Рязанский университет»: Как вам кажется, умаляет ли применение технологий ценность труда археологов?
Анастасия:Нет, только обогащает и расширяет возможности археологической науки. Например, после первичной камеральной обработки индивидуальные находки фотографируются или сканируются; происходит их цифровизация с помощью таких программ как Photoshop и Excel. Ещё сейчас невозможно представить себе работу с полевым чертежами без таких программ как AutoCAD или CorelDraw. Да и банальная фотофиксация стала очень простой благодаря, к примеру, квадрокоптерам, что очень облегчило прикладные задачи археологов.
Андрей:Согласен. Полевая и камеральная работа остаются неизменными с внедрением любых технологий. Перебор культурного слоя однозначно производится руками, камеральные работы – промывка и определение ценности находки – тоже. Радиоуглеродный анализ и исследование находок с помощью цифровых технологий – всё это происходит уже на следующих этапах, дополняет и уточняет то, что неподвластно человеческому глазу. Как ни крути, в основе археологической науки лежит именно работа руками.
«Рязанский университет»: Помимо предметов быта, ювелирных украшений, орудий труда и игрушек, археологам нередко встречаются погребения. Их изучение существенно обогащает представления о жизни в ту эпоху, которой принадлежит захоронение. Особенно много погребений встречается на Старой Рязани. Изъятие из земли древних человеческих захоронений: что вы думаете об этической стороне вопроса?
Анастасия:Честно говоря, я смотрю на изъятие погребений исключительно с научной точки зрения – изучения погребальных комплексов и антропологии. Всё-таки археология – не медицина и не биотехнологии.
Андрей:Думаю, если в культурном слое это всё-таки попалось, покой этих останков всё равно нарушен. Для дальнейшего исследования слоя их нужно извлечь, тщательно описать и аккуратно перезахоронить. Но если человек завещал не открывать что-либо – к примеру, письмо, гробницу или тайник – раньше определённого срока, эта воля должна быть исполнена. Я верю в бессмертность личности как сознательной невещественной сущности – носителя определённых нравственных качеств, а потому убеждён, что смерть человека не должна служить причиной пренебрежительного отношения как к его останкам, так и к его воле.
БЛИЦ
«Рязанский университет»: Ваша первая индивидуальная находка?
Андрей:Фрагмент деревянной поделки XV века.
Анастасия:Фрагмент стеклянного браслета XIII века, практика 2014 года в Рязанском кремле, Житный раскоп.
«Рязанский университет»: Находка, впечатлившая вас больше всего?
Андрей:Нательный крестик XV века, вырезанный из кости.
Анастасия:Из своих собственных – шиферное пряслице с орнаментом.
«Рязанский университет»: Ваша экспедиция мечты – в нашей стране или за рубежом?
Андрей:Экспедиция на гору Арарат для исследования останков Ноева ковчега во льдах.
Анастасия:Хотела бы побывать в Старой Руссе.
«Рязанский университет»: Ваш любимый вид археологических работ?
Андрей:Снятие слоёв.
Анастасия:Расчистка погребений.
«Рязанский университет»: Одно важнейшее, на ваш взгляд, качество археолога?
Андрей:Специфический взгляд на историю и подход к её изучению.
Анастасия:Умение работать с новой информацией.
«Рязанский университет»: Самая вдохновляющая для вас личность в истории?
Андрей:Иисус Христос.
Анастасия:Екатерина II.
«Рязанский университет»: В какую эпоху с радостью бы жили, если не в наше время?
Андрей: В I веке н.э., чтобы иметь возможность встретиться с любимой исторической Личностью или хотя бы со знавшими Его современниками.
Анастасия:Только в нашу. Прошлое не настолько романтическое, каким представляется.
«Рязанский университет»: Представьте, что вы могли бы переместиться в любую эпоху, чтобы разгадать для человечества одну историческую тайну. Каков был бы ваш выбор?
Анастасия: Я бы очень хотела узнать, что в итоге стало с телом моей любимой исторической персоналии – Александра Великого, куда оно пропало и при каких обстоятельствах. Простое любопытство по поводу одной из множества загадок, касающихся этой поразительной личности.
Андрей: Я также с радостью отправился бы в первую половину XIX века, в 1824–1825 годы, чтобы проверить мифы об инсценировке смерти Александра I. Личность этого императора – великого правителя, освободителя Европы, одного из умнейших людей своей эпохи и в то же время несчастного человека, тяготившегося своей властью, весьма интересна и близка мне. Было бы очень интересно узнать истинный ход событий в Таганроге.
Несмотря на различия в профессиональных подходах, оценке тех или иных исторических событий и личностных ориентирах, неизменным остаётся одно: историк – думающий и неравнодушный человек с широким кругозором и искренним интересом к миру. Наше небольшое интервью со студентом и выпускницей института истории, философии и политических наук РГУ имени С.А. Есенина – яркое тому подтверждение.
Анна СЕМКИНА, ассистент кафедры лингвистики и межкультурной коммуникации института иностранных языков РГУ
Газета "Рязанский университет" № 7 (174). 1 сентября 2022 года