Баба Макоша замолчала. Повисла пауза. Затем с верхнего яруса послышался всхлип, и тоненький голос произнёс:
- Она что его…? Она привязала его к веточке? Лист-сердечко…и остановила время?...чтобы Алёша смог найти себе другую царевну…
- И так понятно, - дрогнул голос с нижнего яруса.
- Я бы тоже так сделала…- снова всхлипнул верхний ярус. – Только не голубой ленточкой завязала бы, а зелёной. Чтоб незаметно было.
- У неё что там, парикмахерская? – возразил нижний ярус. – Где она ленточек наберётся! Какая была, той и привязала.
- Хотя голубая - тоже хорошо, - согласился верхний ярус. – Она с небом сливается. Прости, бабуля, мы больше не будем перебивать. Рассказывай дальше, пожалуйста?
«…Весь день Огонька не было. Видать, отлучился по хозяйственным делам. Агнеша прибралась в дому, растопила печь и села к окну с рукоделием. Вдруг небо за окном нахмурилось, набежали чёрные тучи, и хлынул ливень. Яркие молнии полосовали небо, им вторил гром. Неожиданно дверь домика распахнулась, и на пороге показался человек, промокший до нитки:
- Доброго здравия, хозяюшка! Пусти путника погреться-обсушиться?
- Здравствуй, добрый человек! Проходи, садись к печке, там тепло. Угостись чаем брусничным горячим да мёдом цветочным, - захлопотала Агнеша. – Вот непогодь-то разыгралась!
- Это да, - согласился гость. – Не с руки дюже. Через долину иду со стрелками своими, в ближний город. А тут незадача такая: громы-молнии.
- Где же стрелки твои? Небось тоже насквозь вымокли, - заволновалась девушка. – Пригласи их в дом?
- Не волнуйся так, дитя, - улыбнулся гость. - Они под навесом переждут. Люди привычные, служивые. А ты что, одна тут живёшь? Где твои родители?
- Где родители мои, кто они, и живы ли, не ведаю. Потому как росла подкидышем в чужой семье, - опустила голову Агнеша. – Убежала я от них, в этом домике скрылась. Здесь хорошо, привольно, не обижает никто.
- Натерпелась, видимо, в неродном дому. Отважная ты девчонка, смотрю, боевая. Как звать-то тебя?
- Агнешей батенька назвал… Он меня и нашёл в огороде, малютку совсем.
- Не грусти, Агнеша, увидишь ты ещё своих родителей. Чует моё сердце.
Отогрелся гость, оттаял душой. Понравилась ему девчушка. Захотелось с ней своей печалью поделиться.
- У меня ведь тоже дочка была. Потерял я её. Уж почти двенадцать годов прошло. С тех пор ищу мою доченьку, хоть надежды всё меньше… Но лучше свою историю сначала расскажу. В одном царстве-государстве у царя родились два сына-близнеца. Один другого старше всего на несколько минут. Росли они, одинаковые во всём. Что стряслось с младшим наследником, никто не ведает, но увлёкся он вдруг чёрной магией. Стал злобным и завистливым колдуном. Пришло время одному из наследников царя принимать корону. По праву преемственности им оказался старший сын. Младший же был не согласен и затаил злобу против брата. Когда старший сын стал царём, его младший брат-колдун в ярости обвинил его: ты отнял у меня надежду на самое дорогое – власть и богатство! В ответ я отберу у тебя то, что станет тебе дороже всей жизни! Со временем молодой царь забыл об угрозе брата. Когда царица родила ему дочь, он не мог и подумать, что так сильно привяжется к малышке. На полгода царь подарил ей золотое колечко с яхонтом, расцеловал щёчки и сказал: доченька, знай, ты мне дороже всех сокровищ на свете, дороже самой жизни! Лишь только он произнёс эти роковые слова, налетел смерч, разметал всё вокруг, выхватил ребёнка из люльки и унёс, в неизвестные дали…
Гость замолчал. Скорбные морщинки залегли у рта, в глазах заблестели слёзы.
- Это ты – царь?! – вскрикнула Агнеша.
Опустил гость поседевшую голову и ответил глухо:
- Да, дитя. Это я – тот царь. Несчастный отец, потерявший свою дочь. В тщетных поисках я обошёл все свои земли. И вот теперь вышел в соседние пределы, с согласия местного правителя. Он мне сочувствует весьма, ведь сам потерял недавно сына – юношу семнадцати лет - и нынче ходит в трауре.
- Царь-батюшка, а куда твой брат-колдун делся после смерча? – робко спросила Агнеша.
- Он исчез. Говорят, его видели, бредущим с посохом по дорогам. Он тощ, оборван и чёрен лицом. Но может, люди и обознались, всякое в жизни бывает.
- Да…всякое бывает… - как эхо, повторила девушка.
- Гляжу на тебя, дитя, и сердце заходится. Моя Аннушка сейчас таких же годков, что и ты.
- Твою дочку кличут Аннушкой? Какое красивое имя… - как во сне проговорила Агнеша.
- Да, Аннушка…Анна…Я и колечко ей подарил именное, с буквой «А» в узоре, - ответил гость, посмотрел в окно и добавил устало. – Ливень стих, пора двигаться дальше.
- Уже уходите? - голос Агнеши задрожал.
Ей смерть как не хотелось, чтобы этот большой грустный, почти седой человек навсегда ушёл из её жизни и больше никогда не возвращался! Чтоб ещё хоть на чуть задержать его, она сказала:
- Мне батенька тоже колечко золотое подарил…то есть, дал…с красным яхонтом. Вот, смотри!
Она сняла с шеи колечко на верёвочке и протянула гостю. Узнал царь кольцо своей дочери и вскрикнул:
- Где! Где он его нашёл!?!
- Оно висело на моей шее, когда меня в огород к батеньке подкинули, - испуганно пролепетала Агнеша. – Он прибрал колечко подальше, чтоб матынька не забрала. А когда я из дому убегала, он мне его отдал и сказал, что я - не крестьянских кровей.
Царь во все глаза смотрел на Агнешу, не в силах поверить своему счастью! Потом спохватился:
- Дай руку? Покажи?
Агнеша протянула руку.
- У Аннушки чуть ниже локотка едва заметная родинка была. А у тебя и следа её нет…
- Она у меня на другой руке, - засмеялась Агнеша. – Вот она!
- Аннушка моя! – только и смог вымолвить царь, и рыдания вырвались из его груди…».
С верхнего и нижнего яруса кровати послышались всхлипывания. С верхнего – частые, с нижнего – реже.
- Завтра мой папочка приедет… - хлюпнул намокший Сонькин голос. - Расцелует щёчки мои…
- Мой тоже…приедет… - сообщил гнусавый Санькин. - Кинжал мне привезёт…наверно.
- А мне – колечко…золотое, с красным камушком… У меня ведь скоро день рождения…
- У тебя ведь зимой день рождения…ты чего?!
- Неважно…время пролетит, не заметишь. Ой, прости, баба! Мы опять…не удержались…
Баба Макоша понимающе промолчала в ответ и продолжила.
«…Крепко обнял царь найденную дочь и заторопился:
- Собирайся, доченька, быстрее! Поедем домой, во дворец. Матушка твоя изболелась, ожидаючи. Обрадуем её! Как бы только радость ей смочь перенести – слаба здоровьем больно.
- Матушка? – распахнула глаза девушка. – Мамочка моя...
Хлынули по девичьим щекам слёзы. Льются потоком. То ли от радости, то ли от горечи… Да и от того, и от другого, конечно. А то как же!
Проплакалась чуть и говорит отцу:
- Мне, батюшка, сразу сейчас ехать нельзя. Мне надо друга дождаться. Известить его и обрадовать, что мои родители нашлись!
Не успела она закончить слово, как за окном раздались страшные крики. Это кричали царские стрелки:
- Змей Горыныч! Змей Горыныч летит!!! Царь-батюшка, схоронись в дому! Мы убьём его!
- Не надо! Не убивайте! – закричала девушка, выбежала из дома. – Он – мой друг! Он не причинит никому зла!
Подняли луки царские стрелки. Увидал Огонёк с высоты своего полёта вооружённых людей. И как кричала и билась его Агнеша. Загорелась в нём кровь! Впервые полыхнул он огнём из раскрытой пасти! И ринулся вниз! Не думал Змей Горыныч нападать на людей, только схватить и унести подругу в безопасное место. Но полетели ему навстречу стрелы калёные! Ранили в грудь, перебили крыло! Опустился он на землю, из ноздрей пар со свистом вырывается, грудь в крови.
- Огонёк! Ты ранен?! – бросилась к нему девушка и закричала отчаянно. - Остановитесь все! Здесь нет врагов! Змей Горыныч – мой друг! А царь – мне отец родной! Он за мной пришёл!
Опустились луки. Покачнулся Огонёк, потянул к себе крыло перебитое.
- Ты не думай, друг мой сердечный, я не брошу тебя! Вылечу от ран! И будем, как прежде, летать выше самых облаков!
Змей Горыныч, казалось, не слышал горячих слов девушки. Хрипло вздохнул, лёг на пожухлую траву и закрыл глаза. Из груди его сочилась кровь.
- Не умирай, Огонёк! Негоже это - бросать друзей! – заплакала девушка. – Не смей умирать! Слышишь?!
Спрятала мокрое лицо в ладошки и прошептала чуть слышно:
- …я тебя…люблю…
И вдруг наступила тишина небывалая… Не слышно ни шума ветра, ни птичьих голосов, ни шелеста травы, ни журчания реки… Всё замерло! Кто-то укрыл теплом озябшие плечи девушки и обнял. Отняла она руки от лица - рядом отец стоит. А на траве сидит красивый юноша…С огненно рыжими волосами. И до боли знакомыми зелёными глазами…!
- Царевич Алексей? – молвила девушка…и лишилась чувств.
От сильного нервного потрясения Аннушка-Агнеша ослабла. Но быстро поправилась. И постепенно начала входить в свою новую жизнь во дворце. Со свадьбой царевич Алексей отца торопил. Не мог он без своей любимой подруги и дня прожить!
Свадьба получилась богатая, пышная! Царская, одним словом! Невеста, царевна Анна-Агнесса, была краше утренней зари! Жених, царевич Алексей, - ясному месяцу подобен! Родители молодых от радости чуть рассудка не лишились. Шутка ли: чудом вернуть чад своих возлюбленных, да сразу - за свадьбу!
Долго сказка сказывалась, да быстро дело сделалось!
Этой сказочке конец пришёл. А новой – только начало…».
В детской повисла тишина. Первым шевельнулся Санька.
- Баба Макоша, а как это – « новой – только начало»…? - осторожно спросил он. – Мы что, сейчас новую сказку будем сочинять?! Мне эта сейчас очень понравилась.
- Сейчас будем спать, - ответила бабушка усталым голосом, вставая с детского стульчика.
- Вот глупыш! – прыснула Сонька. – Это просто присказка такая. В конце сказки всегда так говорят. Ну, не точно так…но, типа того.
- Ааа… - протянул Санька-незнайка, накручивая короткую чёлку на палец. – А я думал…
- Хватит думать! Спать пора! – крикнула из кухни Сонька, наливая в кружечку воды и поглядывая в окно на светлеющее небо. – На улице светает!
Санька и бабушка моментально оказались на кухне возле окна.
- Вот это дааа… Всю ночь не спали! - не то со страхом, не то с восхищением заметил Санька. – Вот нам от родителей-то попадёт!
- А откуда они узнают? Если кто-то глупенький не проболтается. Тем более, мы под присмотром взрослой бабушки не спали, - Сонька внимательно смотрела на крыши противоположных домов. Над ними сияние становилось всё ярче. – Солнце встаёт… Но у нас из-за крыш не очень видно.
- Ничего, - обняла внуков за плечи баба Макоша. – Приедете следующим летом ко мне в деревню, встретим зарю на Лисьей горке. Там хорошо видно.
- Как это – «на Лисьей горке»? – спросил Санька сонным голосом. – Там что, лисы живут?
- Ну вооот! Опять началось! – возмутилась неуместной любознательностью брата Сонька. – Сказано тебе - спать, значит - спать! Мне тоже про Лисью горку интересно стало. Но я же не спрашиваю об этом на утренней зорьке!
Сил обижаться на сестру у Саньки не было, поэтому он, чуть помолчав, всё ещё глядя в окно, сказал кому-то:
- Мне понравилось сказки сочинять! Вот вырасту - напишу в свою книжку эту сказку, про Агнешу и Огонька. И ещё много других придумаю!
Сонька завистливо покосилась на будущего знаменитого писателя. Но вовремя подумала, что и сама тоже может сочинять сказки, и стать не менее (даже, наверняка, более) знаменитой, чем брат, и на этом успокоилась.