Телефон беззвучно вибрировал и медленно приближался к краю стола, норовя свалиться в пропасть. Я стоял там же, словно у самого обрыва, под гулкие удары сердца. Кровь прилила к голове, еще минута и черепная коробка лопнет от давления. В тупом онемении я смотрел на экран мобильного, на котором высветилось имя входящего вызова: Ростик.
— Этого не может быть, — прошептал я, клацнув от испуга зубами.
Провел дрожащей ладонью по лицу, прикусив указательный палец. Боль. Она не шла в сравнение с ужасом, который я испытал, увидев имя на экране. Ростик...
***
— Отлично, парни! — Ростик скинул тяжелый походный рюкзак и расправил затекшие плечи. — Здесь и лагерь разобьем.
— Макс, расчищай место, палатку поставим, — распорядился я, — а Ростик костром займется.
— Без проблем, босс, — отсалютовал друг, вытащил топорик и углубился в лес за дровами.
— Слышь, Славик, думаю, в горы поутру пойдем. Стемнеет скоро! — Макс, сощурившись, посмотрел на солнце, плавно скользящее к горизонту.
— Не вопрос, — ответил я, вытаскивая из чехла просторную палатку.
Мы задержались в пути. Электричка вышла из строя и пришлось ждать следующую. Тащиться в душном автобусе желания не возникало ни у кого, как и вернуться домой, отложив поход в горы на будущие выходные. А стоило прочесть знаки и услышать, что шепчет на ухо провидение. Но поход планировали с весны и махнули рукой на неудачу, дождавшись очередную электричку.
От станции пешком протопали не менее двадцати километров, ориентируясь по карте, как завзятые туристы. До турбазы не дошли. Решили остановиться дикарями и насладиться безлюдной тишиной, прикоснуться к окружающей среде, впитывая каждой клеточкой тела энергию природы.
Вскоре на поляне полыхал костер, мастерски сложенный Ростиком. Макс сгонял к небольшому озеру, сплошь заросшему по берегу густым кустарником, и принес воды в котелке.
Я насобирал пахучих трав, листьев дикой вишни, раздобыл мяты возле берега, всыпал вместе с горстью сухой заварки в воду и установил котелок на треногу. Через пару-тройку минут чарующий аромат щекотал ноздри, и мы с упоением пили чай, запивая еду, захваченную из дома. На совете порешили, что кашу на костре приготовим на следующий день.
Ночь надвигалась семимильными шагами под заунывный писк комаров. Периодически воздух оглашал звонкий шлепок и злорадный возглас: "Кровопийцы!" Мы придвинулись ближе к костру, и по традиции разговор перекочевал на тему страшилок.
— Никогда не забуду, как мы в школе изучали на уроке литературы Эдгара По, — вспомнил Ростик, подбрасывая в костер сухую ветку.
— Это да, — протянул Макс, — тот еще хоррор.
— "Записки заживо погребенных" до сих пор в дрожь бросают, — добавил я и поежился, — не хотелось бы оказаться в подобной ситуации.
— Сколько времени у такого человека в запасе? Кто-нибудь слышал? — спросил Ростик.
— Минут десять? — прикинул Макс.
— Нет, больше, — отозвался я и рассказал про реалити-шоу, где мужика закопали и ждали, когда его найдут. — Зависит от телосложения: чем больше масса и размеры тела, тем меньше остается пространства для воздуха.
— Сколько выдержал тот мужик в шоу? — Макс передвинулся в сторону дыма, обкуривая себя и спасаясь от назойливых комаров. Но не прошло и пары минут, как друг закашлялся и ретировался обратно на прежнее место.
— Это же шоу! — воскликнул Ростик. — Там явно мужику кислород подвели. Будут они рисковать?
— Однако я слышал, что до пяти часов человек в состоянии выдержать погребение заживо. Зафиксированы реальные случаи из жизни, — добавил я. — Писатель не из головы же выдумывал истории.
Парни замолчали, изредка шмыгая носом и прихлопывая ладонью комаров на щеках. Ночные звуки в горной местности да страшилки у костра зарождали в воображении нелестные картинки, хоть мы с друзьями никогда не слыли трусами.
— Я вот думаю, — подал осипший голос Ростик и прокашлялся, — сколько бы ни оставалось в запасе времени, человеку сложно выбраться из могилы самостоятельно. Допустим, он пробил крышку, но над ним метра два пласта земли. А в наших краях даже не чернозем: сплошь глина, камни и известняк.
— Это понятно, но к чему ты клонишь? — Макс вскинул бровь, озадаченно всматриваясь в хмурое лицо друга.
Я выплеснул остатки чая с травинками на раскаленную головешку на краю кострища. Раздалось зловещее шипение и тут же стихло, словно предупреждая об опасности.
— Выполните просьбу, братцы, — попросил Ростик, не поднимая глаза от костра, — если мне суждено умереть раньше вас, положите в гроб мобильный телефон. Не хочу очнуться с мыслью, что не выберусь. Я позвоню, и вы придете на помощь, предотвратите беду.
На миг над поляной повисла тишина, лишь костер мирно потрескивал, да ввысь взмывали яркие искры. Небо нависло чистое, безоблачное с мириадами звезд, предвещая хорошую погоду.
— Типун тебе на язык, Ростик! — выдохнул Макс. — Ляпнет, что попало, а ты сиди и думай!
— Я серьезно! — отозвался Ростик.
— Да иди ты! — отмахнулся Макс, поднялся, подрагивая затекшими конечностями.
— Далеко собрался? — спросил я.
— Отлить! — отмахнулся Макс и потрусил в сторону ближайших кустов.
Я поднялся следом, отряхнул спортивные штаны от налипших веточек и травинок, засунул руки в карманы худи и накинул капюшон на голову. Сверху вниз посмотрел на Ростика и пнул носком по кроссовкам друга.
— Ты не подумал о том, что под землей не ловит сеть?
— Просто положи мобильник в гроб, — отрешенным голосом проговорил Ростик, продолжая пялиться в огонь, — я не прошу о большем.
— Хорошо, — вздохнул я, — если тебе станет легче жить, то я обещаю выполнить просьбу. Пошли спать, Ростик! Макс, ты живой? Спать!
— Иду! — раздалось из кустов.
Я прошел в палатку и устроился поверх спальника, закинув руки за голову. Залезать внутрь мешка стало лень. Веки отяжелели, и я не заметил, как погрузился в сон.
Утром нас с Максом растолкал Ростик. В приподнятом настроении, друг суетился возле костра, а над котелком поднимался чарующий аромат гречневой каши с тушенкой. Мы не возвращались к прошлому разговору, окунувшись в приятную походную суету.
После водных процедур и сытного завтрака, вымыли тарелки в озере, погасили костер и собрали палатку. Я сверился с картой, проверяя намеченный заранее маршрут, и мы выдвинулись в горы. Решили пройти через ущелье и остановиться на ночлег по другую сторону горы.
Ходьба по неровной тропе растрясла животы, утрамбовывая кашу. Воду берегли: кто знает, что ожидает впереди, хоть туристическая тропа и предполагала наличие родника.
— Парни, глядите! — Макс указал на расщелину в скале.
На высоте примерно трех метров среди камней покачивался кустик с белыми цветами. Ростик прошелся вдоль скалы, касаясь ладонью каменной поверхности, словно пробуя на прочность.
— Идемте, парни! — позвал я. — Время не терпит.
— Погоди, я быстро! — ответил Ростик. — Тут всего-то метра два-три и выступы отличные, как по ступенькам.
— Зачем тебе этот куст? — возмутился я несогласованной остановке.
— Лизке подарю, — отозвался Ростик, — скажу, что это эдельвейс.
— Не глупи, пошли! — попытка образумить друга не увенчалась успехом: Ростик лихо взобрался по каменным выступам, словно всю жизнь занимался альпинизмом, да и высота казалась не критичной.
Воздух рассек резкий свист, и из расщелины стремительно вылетела птица. По коричневому оперению и размаху крыльев мы предположили, что это орел. Но Ростик не успел оценить красоту небесного хищника...
Парень вздрогнул. Отклонился в сторону, пропуская птицу. Нога соскользнула с выступа. Ростик потерял равновесие и рухнул вниз.
— Рост, ты чего?!— мы бросились к другу. — Ну же, парень, очнись!
Макс трясущимися руками дотронулся до бесчувственного тела Ростика, приложил ухо к груди:
— Он дышит! Славик, он живой!
— Пулей лети на турбазу, зови на подмогу! Ему нельзя вставать, — распорядился я. — Только осторожно, шею не сверни!
— Да ну, — отмахнулся бледный от испуга Макс и рванул вниз по ущелью.
Я остался один на один с другом. Ростик лежал на спине, неудачно подвернув под себя ногу и раскинул руки. Я втянул воздух. К горлу подступила тошнота. Неприятная металлическая сладость коснулась ноздрей. Кровь! Корявые камни на тропинке под головой Ростика медленно окрашивались в кровавый цвет...
Друг ушел, не приходя в сознание, когда появились спасатели. Черепно-мозговая травма, как следствие пренебрежения предписанных правил безопасности в походах, унесла жизнь Ростика безвозвратно.
Памятуя просьбу друга, я положил мобильный телефон в нагрудный карман пиджака Ростика. Понимал, что глупо. Друг ушел не в больнице в результате болезни, когда надежда хоть немного бы, но теплилась.
Невольно засек время, когда крышка гроба навсегда скрыла под собой дорогого человека. Тупая боль стучала в голове, отзываясь неуемной скорбью. Сердце сжалось в груди до крошечных размеров, а в сознании сверлила мысль: не прислушался к знакам, не почувствовал, не уловил.
Пять часов я пялился на часы, не выпуская мобильный. Ждал...
— Все кончено, Славик! — голос Макса вывел из задумчивости. Он присел рядом на скамейку во дворе и вытянул телефон из рук. — Его не вернуть...
— Давай ему позвоним! Вдруг связь подвела, и Ростик не смог пробиться сквозь толщу земли, — встрепенулся я.
— Славик, очнись! Все кончено! — как мантру, повторял Макс, бледнея при одной мысли, чтобы совершить звонок в могилу друга.
Мне и самому мысль показалась дикой. Глубоко вздохнув, я забрал у Макса телефон и ушел домой.
Прошел год с того злополучного дня, когда раздался входящий звонок. Телефон беззвучно вибрировал и медленно приближался к краю стола, норовя свалиться в пропасть. Я стоял там же, словно у самого обрыва, под гулкие удары сердца. Кровь прилила к голове, еще минута и черепная коробка лопнет от давления. В тупом онемении я смотрел на экран мобильного, на котором высветилось имя входящего вызова: Ростик.
— Этого не может быть, — прошептал я, клацнув от испуга зубами.
Провел дрожащей ладонью по лицу, прикусив указательный палец. Боль. Она не шла в сравнение с ужасом, который я испытал, увидев имя на экране. Ростик...
Телефон не замолкал. Я обвел языком по пересохшим губам, поднял мобильный и провел пальцем по экрану, отвечая на звонок. Приложил телефон к уху и прислушался. Сквозь треск раздался голос:
— Не ходите в поход...
***
Я проснулся и долго лежал, глядя в потолок. Боялся пошевелиться и вспугнуть день, что зарождался за окнами в предрассветной тишине. Провел рукой по груди, ощущая гулкое биение сердца.
— Надо же такому присниться! Так реально и правдиво...
Я промотал сон от начала и до конца. Вернулся назад до момента сказанных Ростиком слов: "Я позвоню, и вы придете на помощь, предотвратите беду".
— Он сказал, что позвонит... Ростик выполнил обещание, но как? Он же жив! В реальности жив! Черт, какое-то наваждение.
Над ухом на тумбочке раздался звонок телефона, я вздрогнул и смачно выругался. Протянул руку, подхватил мобильный и посмотрел, кто вызывает. Выдохнул.
— Макс?
— Какого черта? Ты где? Мы запарились ждать. До электрички меньше получаса осталось! — рявкнул на том конце провода Макс.
— Мы? — не веря ушам и собственному сознанию, переспросил я. — Ты и Ростик?
— А кто еще, блин? Ты пьян, что ли?
— Нет, но, парни, — я замялся, подбирая слова, — тащите задницы ко мне домой! Я все объясню! Надеюсь, потому что не въезжаю, что произошло и как такое возможно.
— Хочешь сказать, мы не идем в поход? — переспросил Макс.
— Ты правильно понял. Жду вас!
Я отключился и долго еще всматривался в экран мобильного телефона, пытаясь разобраться в нахлынувших чувствах.
Отбросив сомнения, я пришел к выводу, что во сне мне звонил Ростик, но из параллельной вселенной, предупредил, чтобы в поход не ходили и показал через сон возможные события в нашей реальности.
Наши миры тесно переплетены, и трагедии в одной вселенной находят отражение в параллели. Я не имел права пренебречь предупреждением и подвести друга, не важно, в каком мире тот находился...