Во время службы в КГБ в Восточном Берлине Путин был потрясен и унижен тем, что лично испытал на себе крах советской власти.
Во время холодной войны Советский Союз почти полвека был одним из двух рудников мировой мощи. Когда он распался в 1991 году, Россия потеряла былую мощь и актуальность на мировой арене.
Владимир Путин был молодым офицером КГБ в ту эпоху, и события того времени повлияли на многие шаги, которые он предпринял в первые годы своего правления, с целью восстановить значение в мире, которое раньше занимал Советский Союз.
Переход после распада СССР оказался жестоким для большей части населения России. И хотя после этого Путин быстро поднялся в политических рядах, у него действительно была личная травма, связанная с падением Берлинской стены.
В качестве 37-летнего подполковника КГБ, дислоцированного в восточногерманском городе Дрездене, Путин нервно наблюдал, как разъяренные толпы штурмовали Штази в декабре 1989 года, всего через несколько недель после того, как падение Берлинской стены ознаменовало конец Советского контроля в Европе. Заполнив офисы тайной полиции Восточной Германии, толпы двинулись к ее внутреннему святилищу - штаб-квартире КГБ.
Путин пытался обратиться наверх с просьбой о вооруженной поддержке для защиты сотрудников и конфиденциальных файлов, спрятанных внутри, но ему сказали, что помощи не будет. «Москва молчит», — сказал голос в трубке.
У него не было другого выбора, кроме как выйти наружу и солгать толпе, что внутри находятся хорошо вооруженные люди, которые будут стрелять в любого, кто попытается войти. Блеф сработал, толпа рассеялась, а файлы КГБ на осведомителей и агентов остались в безопасности.
Путину казалось, что он наблюдает, как одна из самых больших и могущественных империй, которые когда-либо видел мир, распадается самым жалким и унизительным образом.
«У меня было ощущение, что страны больше нет, — вспоминал он позже в серии интервью, опубликованных в 2000 году. — Она исчезла».
Казалось, он оплакивал не человеческую цену или материальные невзгоды, а национальное унижение могущественного государства, которое просто рушилось. Позже он утверждал, что какое-то время чувствовал, что крах советской власти в Европе неизбежен.
«Но я хотел, чтобы на его месте появилось что-то другое. И ничего другого предложено не было. Вот что было больно. Они просто бросили все и ушли».
******
Читайте также: