Человек лежал на боку, чуть скорчившись. Сперва, в мутном свете засиженной мухами лампочки, я приняла его за кучу тёмного тряпья, брошенную кем-то у самого мусоропровода. Потом эта «куча тряпья» слегка шевельнулась, раздался тихий хрип.
«Пьяный», - подумала я с раздражением. Только-только, наконец, отшумели две нескончаемых недели новогодних праздников. Народ немного успокоился. А этот тип, похоже, из тех, кому каждый день в календаре – красный. И ведь как неудачно свалился – к мусоропроводу не подойти. Но не возвращаться же мне с пакетом, полным отбросов, домой!
Решившись на обходной манёвр, я начала протискиваться вдоль стены, в любой момент готовая задать стрекача. Человек больше не шевелился. Осторожно переступив через его ноги, я заметила, что для заштатного алкоголика на нём слишком дорогие ботинки. Это показалось мне странным, и я, отправив свой пакет в зловонную темноту мусоропровода, решилась рассмотреть лежащего повнимательнее.
На нём было надето чёрное пальто, как мне показалось, тоже дорогое, кашемировое, из-под воротника которого выглядывала тонкая полоска белой рубашки. Аккуратно стриженый затылок сделал бы честь любому парикмахеру. Хотелось бы мне, чтобы так шикарно выглядели все наши бомжи. Я улыбнулась этой мысли. Какие же обстоятельства привели этого хорошо одетого господина на грязный пол перед мусоропроводом? Тут меня осенило: а вдруг ему стало плохо с сердцем, и необходимо срочно звонить в «скорую»? Во мне неожиданно проснулась сестра милосердия. Уже не испытывая ни страха, ни отвращения, я присела на корточки, протянула руку и легонько встряхнула свою находку за плечо.
- Эй, что с вами? Вам плохо?
Человек не отреагировал. Я тряхнула его сильнее, откуда-то из-за пазухи, из глубин его пальто, выпала свернутая вчетверо бумажка. Я машинально подобрала её и, чтобы освободить руки, сунула в карман кофты, а потом попыталась перевернуть тяжёлое обмякшее тело на спину. Сделала я это так неловко, что затылок лежащего с глухим стуком ударился о цементный пол. Я забормотала извинения, но заглянув в медленно стекленеющие глаза незнакомого мужчины, сразу осознала, что ему мои 'простите' больше не нужны. Уже в следующую секунду я разглядела рукоятку ножа, торчащую из его груди. Сдавленно пискнув и затравленно озираясь, я метнулась к стене. Убийство! Этот неизвестный умер только что: ведь я слышала его хрип минуту назад!
И тут до меня донёсся тихий шорох со стороны ступеней, идущих наверх: там, на площадке с люком, выходящим на чердак, царила непроглядная темнота - вечно кто-то тырил оттуда лампочку. Меня прошиб холодный пот. Как же я сразу не подумала! Ведь киллер ещё может прятаться где-нибудь поблизости, не успев убежать из-за моего появления. И, в подтверждение моим мыслям, от темноты словно оторвался кусок: медленно материализуясь, из мрака осторожно выступил некто, одетый во всё черное. Лицо его было закрыто натянутой до подбородка лыжной шапочкой с прорезями для глаз.
Понимая, что среди ненужных свидетелей убийств очень высока смертность, я мгновенно оценила обстановку. От мусоропровода до двери моей квартиры меня отделяли всего несколько метров. По физкультуре у меня всегда была дохлая «четвёрка», и я вовсе не отличаюсь блестящими спортивными данными, но, учитывая обстоятельства, оставалось надеяться на высвобождение скрытых резервов организма в условиях угрозы жизни. Издав дикий вопль, я ринулась вперед, мысленно радуясь, что оставила открытой дверь в квартиру. Сзади по ступеням загрохотали тяжёлые ботинки. Меня спасло только то, что изначально у меня была фора. Я успела влететь в свое гнездышко, щелкнуть замком и приникнуть к глазку. В следующее же мгновение неизвестный пронесся мимо - вниз по лестнице. Очевидно, понимая, что мой крик слышали все соседи, преступник спешил скрыться.
Я повернулась и сползла спиной по двери, пытаясь отдышаться. Сердце в груди колотилось как бешеное. И зачем только мне взбрело в голову пойти выносить мусор именно сейчас, когда кто-то с кем-то решил свести счёты у нашего мусоропровода! Надо бы позвонить в полицию, но это значит, что придётся отвечать на бесконечные расспросы, а я ничего полезного не могу сообщить: время смерти определят и без меня, примет преступника я назвать не в состоянии, так как толком его не разглядела.
В подъезде захлопали двери, раздались голоса. Всё-таки мой вопль вызвал любопытство соседей. Обнаружив труп, они сами позвонят в полицию. Вот и хорошо. А мне не помешает горячая ванна, чтобы согреться. Только сейчас я заметила, что вся дрожу.
* * *
Я ожесточённо тёрла руки мочалкой. Первый раз в жизни коснуться покойника! И как только я не умерла на месте от страха! Меня запоздало тошнило от воспоминаний о неприятном глухом звуке удара головы трупа об пол.
Не знаю, сколько я просидела так, скорчившись, в ванне – пять минут или целый час. Весь мир сузился для меня до этого небольшого эмалированного пространства, где идёт такой приятный и успокаивающий тёплый дождь. Я разглядывала текущие по моей коже струи и вспоминала мудрые слова о том, что бегущая вода – это одна из трёх вещей, на которые можно смотреть бесконечно. Я словно стала маленькой-маленькой, не имеющей никакого отношения к этой реальности, где люди убивают себе подобных.
Внезапный звонок в дверь вырвал меня из этого забытья. Все мои страхи вернулись вновь. Первой мыслью было не открывать, но в ту же секунду до меня дошло, что труп уже наверняка обнаружили, и теперь полиция, должно быть, обходит квартиры, опрашивая свидетелей. Я выключила воду. Звонок продолжал требовательно приглашать меня отпереть. Завернувшись в банный халат и закрутив мокрые волосы полотенцем, я подошла к двери и посмотрела в глазок. Так и есть. Искажённый кривым стеклом, на меня смотрел человек в полицейской форме.
Стараясь выглядеть как можно беззаботнее, я открыла дверь.
- Здравствуйте! Младший лейтенант Рябцев, - представился посетитель, описав своими «корочками» замысловатую кривую перед моим лицом. - Вы хозяйка квартиры? Как вас зовут?
Я кивнула, представилась и поинтересовалась:
- А в чём, собственно, дело?
Что-то накарябав в блокноте, полицейский пояснил:.
- В вашем подъезде примерно час назад совершено убийство. Вы ничего подозрительного не слышали?
- Убийство? Да что вы?! – Кажется, мне удалось изобразить невинное неведение и обывательский страх одновременно. – Я не в курсе. Принимала ванну. Увы, ничем не могу помочь.
Я сокрушённо развела руками, стараясь не переиграть. Мокрое полотенце на голове великолепно подтверждало моё алиби.
- Скажите, а кого убили? – Мне показалось естественным проявить любопытство в подобных обстоятельствах.
- Выясняем, - коротко буркнул младший лейтенант Рябцев и стрельнул глазами в вырез моего халата. Что ж, полицейские тоже люди. Как к свидетелю убийства он потерял ко мне интерес, но как женщина я его, кажется, всё-таки заинтересовала.
Выпроводив похотливого оперативника, я забралась с ногами в кресло и мрачно подумала: «Однако, ситуёвина. Убийца знает, где я живу, но прекрасно понимает и то, что опознать я его не смогу. Остается надеяться, что при таком раскладе он не посчитает нужным меня устранять. Если, конечно, он наемный киллер, а не свихнувшийся маньяк…»
Продолжение:
Автор: Оксана Семык
Источник: https://litclubbs.ru/articles/10637-pro-bono.html
Содержание:
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь и ставьте лайк.