ПРОДОЛЖЕНИЕ
Вместе с тем военное командование на Кавказе продолжало следить за событиями на не подконтрольной ему территории теократического имамата. Регулярно в Тифлис поступали донесения от командиров всех оборонительных линий, на основе которых главнокомандующий Отдельным Кавказским корпусом информировал министра генерала князя А.И.Чернышёва. В рапорте отправленном 1 апреля 1843 г. в Военное министерство генерал А.И.Нейдгардт сообщал, что особых событий нигде не произошло, по причине выпавшего обильного снегопада, плотно завалившего все проходы в горных ущельях и сильных холодов.
Исключение составлял лишь Нагорный Дагестан, в котором мюриды и их хорошо вооруженные сторонники собрались в количестве до 2000 человек в селении Тилитль. Доверенные лица быстро успокоили командующего войсками в Северном Дагестане генерала барона Ф.К.Клюки-фон-Клугенау, дав знать, что готовится не полномасштабный набег, а предполагается захват имущества ранее убитых ими 10 богатых и почетных старейшин из селения Батлух (Ботлих). Поскольку приверженность гидатлинцев к нововведенному шариату вызывала большие сомнения у лидеров мюридизма и ожидалось сопротивление, то и потребовалось собирать в трескучий мороз несколько сот хорошо вооруженных воинов для элементарного захвата чужого имущества, т.к. у казненных оставались многочисленные родственники, друзья и соседи. Как видно, далеко не всем горцам пришлось по душе близкое соседство со сплоченными и хорошо вооруженными партиями соплеменников, любителей до чужого добра.
В остальном на границе с Аварией наблюдалось спокойствие и в ближайшие недели ожидать нападения партий мюридов не приходилось. Хотя мюриды по приказу своих наибов находились в полной готовности к выходу в поход по первому требованию. Вместе с тем, имам Шамиль не оставил намерения атаковать селение Гергебиль, или Казикумухское ханство, но выжидал действия правительственных войск, чтобы окончательно выбрать время и объект. Таким образом главный воинский начальник обширного региона давал знать в сановный Санкт-Петербург, что нельзя оставлять инициативу в руках неприятельской стороны, а необходимо навязывать собственную стратегию действий. Однако пока еще никто не прислушивался к предупреждениям с Кавказа, чем вскоре с успехом и воспользовались подготовленные партии мюридов.
Однако до этих событий оставалось еще несколько месяцев и приграничные горские общества проявляли неуверенность в выборе стороны. На это и обратил внимание генерал А.И.Нейдгардт своего высокое начальство, рассчитывая получить разрешение на проведение более активной политики в приграничье и тем самым перетянуть на свою сторону колеблющие селения горцев. В этой связи приводилось содержание письма на арабском языке, направленного весной 1843 г. жителями селения Сугратль генералу барону Ф.К.Клюки-фон-Клугенау. Они информировали военную администрацию, что «не только сами покоряются русскому правительству, но и намерены держать в повиновении небольшие деревни, лежащие на правой стороне реки Кара-Койсу: Обох, Мегеб, Гамсутль, Шуланиб и Могад».Однако российские генералы выражали сомнение, насколько искренними являлись намерения крупного аварского общества, или они просто исходили из собственных расчетов и элементарно подстраховывались на будущее. Из крепости Темир-Хан-Шура сугратльцам дали знать, что они должны выполнять все распоряжения бывшего андалальского пристава и кадия Магомеда из соседнего селения Чох, назначенного в свое время главным андадальским кадием.
Наиболее тревожные сообщения доставил доверенный лазутчик из Андии, которые заставили насторожить российский генералитет. В крепости Темир-Хан-Шура узнали, что имам Шамиль в своей резиденции ауле Дарго приступил к отлитию пушек. Андийцы были твердо убеждены, что уже отлиты три орудия и процесс только набирает обороты, т.к. мастер из «азиатцев», обучившийся этому ремеслу в турецком Эрзеруме уже провел первые опыты и довольно удачно. По этому случаю имам Шамиль приказал собирать во всех подвластных селениях пеньковые веревки для приготовления из них конской упряжи. По всей видимости горный владыка задумал уже в 1843 г. завести конную артиллерию по примеру казачьих батарей, с которой имел возможность не раз познакомиться лично. Вскоре ему это удалось, и горцы обзавелись подвижной артиллерией, в корне изменившей весь дальнейших ход кровопролитной войны.
В сообщение хорошо оплачиваемого лазутчика военной администрации не хотелось верить, но к нему отнеслись довольно-таки серьезно, понимая возможные последствия. По этой причине главнокомандующий Отдельным Кавказским корпусом генерал А.И.Нейдгардт немедленно приказал всем ближайшим воинским начальникам, начать сбор дополнительных сведений о начале производства пушек в теократическом имамате. В случае подтверждения этой тревожной информации, отдавался строжайший приказ «употребить все возможные средства к овладению людьми, которые в Дарго занимаются литьем орудий». Однако время уже было безвозвратно утрачено и горскую артиллерию пока что сдерживало только отсутствие достаточного количества пороха, которого не хватало и два-три захваченных орудия, которые уже имелись в распоряжении мюридов. Военное командование еще какое-то время не могло определиться в точном определении количества артиллерийских стволов. С началом же их производства в горах, можно было ожидать каких угодно последствий, в первую очередь на приграничных территориях.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.