Я прячу в задний карман джинс включенный диктофон. В этот момент весёлая бабушка Валя подкатывает ко мне на инвалидной коляске. У нее нет обеих ног - они ампутированы по колено.
-Милочка, курить охота - не могу! Давай-ка мы вот что с тобой провернём. Открой мне форточку в ванной, а я туда заеду быстренько, пока нянька не видит, и покурю, - баба Валя говорила, словно хулиган, подбивающий отличницу на авантюру. В молодости, наверняка, она была той еще оторвой - подумала я.
-Баб Валь, мне приказали Вам не давать курить. Вам же нельзя.
-Доча, меня сын отсюда уже вряд ли когда заберет. У меня сигарета- может, единственное наслаждение в этом пансионате, - баба Валя говорила убедительно. Она не пыталась взывать к жалости, скорее - к логике. Мол, кури-не кури, а всё равно ей тут сдохнуть. Сдохнуть в доме престарелых, да еще и при живом сыне, - какая отвратительная, несправедливая смерть.
Я провернула спецоперацию "Форточка". Баба Валя покурила и выкатилась из ванной с широченной улыбкой. Через пару часов я столкнулась с главной нянечкой во дворе:
-Ты только Вале курить не давай. Она часто втихомолку в окошко курит - так ноги все свои и скурила. Сын ухаживать за ней не может постоянно, вот и сдал сюда...
Нянечка была уверена - она обучает ремеслу стажёрку. Но не подозревала, что на самом деле - я веду расследование.
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
Год назад сеть облетело кошмарное видео: бабушку привязали к кровати.
-Господи, лучше б убили сразу! - измученно вздыхает она.
-Ничего, отвяжем, отвяжем, - отвечает ей женский голос за кадром.
Автор видео, она же - бывшая работница частного пансионата Ольга, активно начала раздавать интервью всем каналам. Из них следовало, что в мытищинском доме престарелых завелись садисты-сиделки. Они бьют стариков и привязывают их к кроватям. За год померло аж 25 пациентов.
Пока все СМИ обсасывали жуткое видео, наша редакция решила провести эксперимент - устроиться на работу в "дом ужасов". В качестве актрисы-сиделки выбрали меня.
Моя жалобная легенда выглядела так: приехала из Твери, не поступила, срочно нужна работа. Опыта немного - пару раз сидела с младшим братом. Звоню по указанному номеру. Пара дежурных вопросов - и я уже принята на работу. Ни справок о моей вменяемости, отсутствии судимости, ни даже банального паспорта - и того не спросили. Зато уже утром пригласили к себе.
Всю ночь я собиралась в неизвестную командировку - сколько я буду жить и работать при этом странном пансионате - неизвестно. Ясно лишь одно: нужно выяснить, что там происходит и зачем издеваются над стариками.
МРАЧНОЕ УТРО В ПАНСИОНАТЕ
Трёхэтажный особняк окружал высокий забор. Около него с ночи паслась группа телевизионщиков. Я подмигнула коллегам и под их удивленный шёпот проникла за ворота. Там меня встретили трое: мужчина и две женщины средних лет - замученные и неопрятно одетые. Я незаметно включила видеосъемку на телефоне, и меня начали вводить в курс дела в курилке. Вообще я не курила, но тут пришлось.
-Мы тебя должны это, предупредить типо сразу - на нас нападки начались. И вон, журналюги стоят у ворот караулят нас - но ты не бойся и за ворота не выходи, - начал выступление Валера. Он был весь в зоновских татуировках, но производил впечатление человека мягкотелого и душевно израненного. "Давно искупил грехи" - подумала я.
Расспрашивать я ни о чем не стала - засекут. Мы докурили, и троица нянек показала мне моё спальное место. Это был подвал. На бетонном полу лежал дряхлый матрас, рядом - какие-то банки с солениями и небольшой холодильник. Напротив него - еще несколько спальных мест - для остального персонала.
В пансионате было чисто, но стоял противный запах....старости. В своей жизни я чувствовала такой только когда навещала свою престарелую бабушку.
ДВОЙНОЙ АГЕНТ
Няньки сразу нагрузили меня работой. Я драила полы, разливала суп по тарелкам и кормила с ложки тех, кто не мог есть сам. Всё это длилось несколько часов, а потом главная нянька подошла ко мне и подозрительно спросила:
-А не засланный ли ты казачок?
Внутри у меня всё упало. Но я быстро смекнула - этой няньке самой страшно - она уже сутки живёт под прицелом объективов.
-А разве похожа? Я бы тут так не старалась, - улыбнулась я.
На первый взгляд, постояльцы выглядели ухоженно. Они ласково называли троицу "родичами" и жаловались, что не выспались из-за ночного прихода полицейских. Но делать выводы было рано.
Я ускользнула на нижний этаж. Там, словно в казарме, старики лежали друг на друге. Лишь один укромный уголок был предназначен для женщины лет 45 - совсем неожиданной здесь гостьи. Оказалось: эта несчастная барышня обездвижена какой-то страшной болезнью. Я спросила ласково:
-Ну как вам тут живется? Не обижают?
И наткнулась на очень милый разговор. Привыкшая лежать в одиночестве, пациентка улыбалась мне, взахлёб читала свои стихи и, окрылённая новой компанией, как на духу выложила всю историю этого места:
-Ты такая молоденькая, а тут сложно работать, нагрузки много - за нами всеми уследить. Была тут одна недавно, Оля, - уволили. Когда ее оставили одну в доме на 10 дней, чтоб она присматривала за нами, она от нагрузок вышла из себя. Даже водой не поила. Я вот у нее стаканчик попросила, а она меня послала, иждивенкой обозвала. Так и вылетела, поругавшись со всеми. А теперь со злости сплетни разводит.
Неужели бывшая работница просто мстит коллективу? Час за часом, разговаривая как бы невзначай со стариками, я выпытывала из них одну и ту же информацию - над ними никто не издевается, всё - подстроено, даже то самое видео с якобы привязанной пациенткой. Я выходила курить - и вновь слышала тоже самое, но уже от работников. Мне стало их жаль. Таких несчастных и запуганных жужжанием нависшего над двориком коптера. Весь день они горбатились по дому, убирали за ходящими под себя стариками и будут это делать каждый день. Без выходных. За 20 тысяч рублей. Ну просто святые мученики (если закрыть глаза на их зэковский внешний вид).
Была лишь одна бабка, которую остальные пациентки дружно прозвали "гадиной". 85-летняя Рита давно тронулась рассудком: она выкидывала чужие вещи, орала и всячески отравляла жизнь целому дому. На нее няньки и могли прикрикнуть, дать подзатыльник, но уверяют - исключительно в воспитательных целях.
Ну а бабке, мол, и взбрендилось - ее хотят убить. Вот и нарассказывала сказок хитрой Оле на камеру.
День подходил к концу. Находиться там становилось всё невыносимее - тошный запах и ощущение безысходности. Мне постоянно казалось, что вот-вот кто-то увидит мой диктофон. Очень хотелось домой - от физических нагрузок я валилась с ног. Ко мне с просьбой подошла очередная бабушка:
-Очень хочу мороженого! Купи!
Наконец-то у меня появился предлог выйти из дома. Я открыла ворота, и на меня тут же набросилась стая журналистов. Было забавно находится по ту сторону камеры, да еще и прячась за шкурой овцы. Я прошла мимо микрофонов, не проронив ни слова. Добрела до магазина и там, под каким-то деревом, оставила другому корреспонденту один из телефонов со всеми записями изнутри. Опровержение нужно было успеть сделать к эфиру.
ПОБЕГ
Я вернулась с мороженным в дом и тут же узнала от коллег - отснятого материала достаточно. А значит, я могу ехать. Но как незаметно, с большой сумкой вещей, уйти из дома? Мне до жути не хотелось рассказывать этим хорошим людям, что я, на самом деле, журналист. Пусть лучше думают иначе - им так будет спокойнее. А мне - безопаснее. Мало ли, чего от них ожидать всё-таки. Вот только улизнуть бы до эфира, чтоб по телевизору они себя внезапно не увидели. Остаётся не так много времени.
Я явно меняюсь в лице в нервных попытках придумать дипломатичный план побега. Но главная нянька быстро отрывает меня от этих раздумий:
-Памперсы менять умеешь?
Только. Не. Это.
-Не пробовала... - проскулила я.
-Значит, сейчас научим, - сиделка схватила меня за руку и потащила в ту часть дома, где лежали люди, которые мычали и ходили под себя. Это ужасное зрелище. У них даже не было телевизора. Всё, что они делали, - это в прямом смысле, смотрели в потолок. Годами.
Нянька раздела одну из старушек, протёрла её гениталии и ловко запаковала бедняжку в новый подгузник. Цикличность жизни.
Сама же эта пациентка смущённо отворачивала от меня взгляд - так, будто ей было стыдно за свою беспомощность.
-Принеси еще пачку! - приказала мне нянька.
Я пулей выбежала в гостиную, спустилась в подвал, схватила сумку и попыталась открыть входную дверь - она была заперта.
-А ты куда? - удивленно выкрикнула из комнаты нянька.
Я начала городить: мол, срочно нужно в аптеку, купить таблетки. А нянька перегородила проход:
-Ты сюда работать приехала или шастать?
От внезапной агрессии я растерялась. Но за меня вступился Валера:
-Она же только первый день приехала, а ей тут еще жить. Пусть купит всё что нужно и возвращается, отойди от двери.
Валера проводил меня до ворот, по-отечески улыбнулся и, кажется, всё понял. Понял, что я сюда больше не вернусь.
***
Моё опровержение помогло пансионату восстановить репутацию. А результаты полицейских проверок официально заключили - признаков насилия над пациентами - нет. Надеюсь, всё у них сейчас хорошо. По крайней мере, коптеры над участком больше не жужжат.