Под утро близнецы ввалились в аил, неся в руках большие свертки.
- Что это у них? – спросил Алтай у поднявшегося Ажая.
- Дюрханы*, - Ажай взял прислоненную к стене у входа винтовку. – За три недели, что мы в пути, всего два раза в них спали. Остальное время караулили у костра.
Ажай вышел, следом за ним поднялся Мечен.
- Ложись отдыхать, Алтай, завтра далеко пойдем.
- А куда?
- На стоянку Айхана, он стоит в Пазырыке*. У него десяток охотников в семье, большая сила.
При упоминании Пазырыка Алтай невольно поежился. Место это всегда считалось странным, люди из разных сеоков говорят, что там, среди камней живут духи. Ада рассказывал, что в курганах похоронены великие воины и вожди чужеземцев, которые звали себя скифами.
- И как ему не страшно? – пробормотал Алтай.
- Там большая долина и хорошая трава, а к духам Айхан не ходит.
Мечен вышел, плотно закрыв за собой дверь, и Алтай, подложив в огонь дров, поудобнее устроился у очага и тут же провалился в сон без сновидений…
- Мечен, скажи, а что мы будем делать, если охотники Айхана тоже откажутся от большой охоты? – Алтай толкнул коня пятками в бока, и тот послушно пошел быстрее, нагоняя Мечена. Уже полдня они пробирались в сторону Пазырыка, а конца и края дороге видно не было.
- Пойдём дальше, - жестко ответил торговец. – Я не вернусь без большого отряда.
- А сколько всего охотников ты хочешь собрать?
- Хотя бы полсотни.
- Полсотни? – усомнился Алтай. - Это сколько стоянок должны дать охотников? Никто ведь не оставит свои стоянки совсем без защиты.
*Дюрхан-большое походное одеяло, сшитое из овчины и подбитое байкой. Завернувшись в дюрхан, можно спать на снегу
*Пазырык-Пазырыкская долина в Улаганском районе Республики Алтай. Место расположения курганов гунно-скифского периода.
- Если каждая стоянка даст пятерых, то нужно всего десять.
- Мы не дадим пятерых, - сразу сказал Алтай. – Мы с отцом, может, и пойдем, а остальным нужно и охотиться, и табун охранять.
- Так и соберем, - примирительно сказал Мечен и послал коня вперед...
Солнце миновало зенит, когда пошел снег. Он медленно валил крупными хлопьями, скрадывая очертания гор и заглушая звуки. Путники двигались сквозь снегопад в абсолютной тишине, словно бесплотные духи, и даже кони перестали фыркать, будто внимали величию большого снега. Алтаю вдруг стало очень одиноко в этом снегопаде. Он окликнул Мечена, но голос прозвучал глухо, как будто каждая снежинка уносила к земле его небольшую частичку. Когда сквозь снег пробился еле слышный шум небольшого ручья, Алтай обрадовался ему, словно другу. Но скоро ручей остался позади, и вновь стало тихо. Неожиданно солнце пробилось сквозь тучи, и летящие к земле снежинки разом засверкали в его свете. Это было так неожиданно и красиво, что Алтай не выдержал и закричал:
- Мечен! Посмотри, какая красота!
Торговец обернулся, и улыбка слетела с губ Алтая.
- Давай под деревья, буран начинается! – крикнул Мечен и первым подал коня в сторону тайги.
- Буран? – недоуменно спросил сам себя Алтай, глядя на безмятежно падающие хлопья снега, но спорить не стал.
Они не успели добраться до стоящего сплошной стеной черного ельника, как поднялся ураганный ветер, превращая обычный снегопад в непроглядный буран. Ветер бесновался, бросая в лицо целые сугробы, залепляя снегом глаза и отбирая дыхание, и Алтай выдохнул с облегчением, когда они нашли подходящую полянку. Ее словно специально создали для того, чтобы укрываться от непогоды. Небольшая, со всех сторон окруженная густым еловым подростом, не пускавшим сюда ветер, поляна легко вместила обоих путников и их коней.
- Вот это пурга, - протянул Мечен, утирая покрасневшее лицо. – А ведь май наступил. Ну, ничего, это зима напоследок злится. Через пару дней станет совсем тепло, вот увидишь.
Алтай кивнул, привязывая коня. Так у них в высокогорье обычно и бывает, иногда и в июле снег может пойти. Суровая у них земля, но он ее ни на какую другую не променяет.
Натаскав побольше сушняка, они распалили огромный костер.
- Ну что, молодой охотник, сварим похлебку? Не знаю, как ты, а я промерз до костей, – Мечен с улыбкой потер руки.
- Сварим, - улыбнулся в ответ Алтай. – Ты вари, а я пока лапника принесу…
- Как думаешь, надолго этот буран? – Алтай, обжигаясь, уплетал густую наваристую похлебку.
Мечен посмотрел на клочок неба, видневшийся меж острых еловых верхушек, тщательно подул на ложку и ответил:
- Боюсь, даже Тенгри этого не знает. А что тебе буран? Место у нас надежное, сиди себе, похлебку вари да чай.
- Неспокойно мне, Мечен. Такое чувство, что кто-то на меня смотрит все время.
- Тайга большая, много кто может смотреть, - Мечен с видимым удовольствием съел очередную ложку их походного варева.
- Нет, тайга не так смотрит. Она просто смотрит, а тут… Как будто примеривается, как бы половчее наброситься.
- Думаешь, волки?
- Кони беспокоятся.
- Не слышат ничего из-за ветра, вот и беспокоятся. Волки, наверное, в такую погоду и с места не двинутся.
- Самая волчья погода. Ада говорил, что в бураны волки легко маралов режут, пока те в тайге от ветра прячутся.
- Нас здесь просто не возьмешь. Смотри, как елки густо стоят, - Мечен подмигнул. – Но если тебе неспокойно, будем караулить по очереди.
Окончательно стемнело, а буран и не думал успокаиваться. От горячей еды и тепла костра Алтая неудержимо клонило в сон. Торговец, заметив это, поднялся и подошел к коням. Чрез минуту он вернулся, неся дюрхан.
- Ложись-ка ты спать, охотник. Держи дюрхан. Залазь в него, укрывайся с головой и спи, а я покараулю. Как придет твое время, разбужу.
Спорить Алтай не стал, быстро снял куртку, засунул ее в дюрхан и залез следом. Негромкое потрескивание костра и какая-то песня, которую Мечен напевал себе под нос, убаюкали его почти сразу…
Буран закончился так же внезапно, как и начался. Вот только что он зло свистел, и вдруг наступила оглушительная тишина. Алтай отлично выспался в теплом, пахнущем овчиной и костром дюрхане, и вот уже час сидел у костра, время от времени подбрасывая в огонь сучья потолще. Кони успокоились и мирно дремали, склонив головы. Небо прояснилось, и на смену снегу пришел легкий морозец. Мечен безмятежно спал, положив голову на сжатый кулак, и блики света от костра плясали на его суровом даже во сне лице. Наступившая тишина была всепоглощающей.
- Тихо так, что слышно, как звенят звезды, - однажды сказал Ойгор.
- А почему они звенят? – тут же спросила маленькая Чолмон.
- Н знаю. Наверное, такой у них язык.
- А о чем они говорят?
- Думаю, сильно удивляются тому, какая любопытная у них сестричка, - улыбнулся Ойгор…
Взошедшая луна светила так ярко, что эне запросто смогла бы вышивать. Она вышивала самые красивые узоры от Балыкчи* до Курая*, многие женщины из разных сеоков приходили к ней учиться…
Ночь неспешно катилась по небу, натирая звезды до блеска. Алтай сидел у костра, вслушиваясь в тишину, Мечен спал, спала и тайга вокруг. Скоро рассвет…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Поддержать меня можно здесь 2202200793435098 Сбербанк
и здесь 410016338149889 YouMoney