Предыдущая часть...
На рассвете во двор замка назруги притащили упирающуюся девушку.
– Вот и наша беглянка! – рассмеялся мелург. – Ночью ты выглядела куда лучше.
Я не обратила внимания на его слова. Меня тишина очень напрягала. А еще ветер.
Черт! Как же холодно! Плащ у меня отобрали. Стою голая, видимо, никого это не трогает.
– Дайте мне одежду! Я замерзла, – проговорила я, шмыгнув носом. – Апчхи!
Мелург сощурил глаза и внимательно присмотрелся.
– Ох, ну, надо же! Живой оборотень, нестабильный!
– Апчхи!
– Какой? – переспросил Йоран.
Оба крылатых жука во дворе, на ветру и холоде, стояли и смотрели на меня. ОДЕТЫЕ!!!
– Нестабильный! – повторил мелург. – Откуда ты, жертва оборота?
– Апчхи!
Я схватилась двумя руками за ноющую поясницу, хмуро посмотрела на говорившего.
– Апчхи! Боже! Дайте мне одеться! Выпить дайте еще! Иначе я околею от холода сейчас.
Меня продолжили разглядывать и весело скалиться. Вот непонятно, почему?
Я вытерла тыльной стороной кисти текущий нос и воззрилась вновь на крылатого мужчину. Всяких видела, и вот сейчас смотрю еще на одного…
– Оборотни не мерзнут, – проговорил он, щурясь. – Ты зачем в бега ударилась?
– Этих разглядела, – я кивнула головой в сторону рыжих обезьян.
Обезьяны, притащив меня на двор, сразу же ушли подальше, к зданию из камня. Теперь стояли и пялились на моё раздетое тело. Да, волос у меня маловато, голова стриженная, не то, что некоторые тут с кудрями завитыми стоят. Я с плохо скрываемой завистью посматривала то на рыжие шкуры, то на крылатых одетых мужиков.
Голую спину тронули первые, еще холодные лучи солнца. Оно вставало за моей спиной. Обернулась. Горы все в ярком сиянии, смотреть больно. Я прищурилась. Скорее бы согреться. Эти и не думают меня одевать…
– Я неправильный оборотень, свежеиспеченный. Как ты там меня назвал? Нестабильный, вот!
– Может, ты даже знаешь, кто сей оборот совершил?
– Знаю, – шмыгнула я вновь текущим носом. – Дайте одеться! И я голодная, есть хочу! Спать хочу. Потом расскажу, кому я обязана таким счастьем.
Мелург обернулся, собираясь отдать распоряжения толпе рыжих волосатых тел. А я встала на одну ногу, вторую поджала. Очень хотелось попрыгать, но потерплю еще немного. Стыдно уже не было. Вот так! Дальше мне явно проще будет жить!
И тут послышался где-то стук и приглушенные голоса. Крылатые жуки и стоящие ближе к стене обезьяны начали прислушиваться.
– Алла! – послышался приглушенный вопль.– Алла, Алла! Мы здесь, Алла!
Я, расслышав свое имя, в изумлении воззрилась на майского жука:
– Кого вы там заперли?
Крылатый монстр прекратил меня разглядывать, обратился к обезьянам:
– Дайте ей одежду. Накормите, заприте и приведите тех двоих.
Рыжие обезьяны ринулись ко мне всей толпой. Посетило острое желание вновь сигануть за стену, я уже и попятилась, как двое из рванувшей ко мне толпы, ускорились, прыгнули вперед, преодолев оставшееся расстояние в стремительном броске, ухватили меня за конечности: правая рука и правая нога одному, левая рука и левая нога – второму.
В таком неадекватном положении меня поволокли по двору, попой по каменным плитам. Я же, на волне вполне естественного возмущения способом перемещения, начала вырываться. А так как зубы мои выбивали отлично только дробь, произнести что-то разборчиво я не сумела – брыкалась, выла. Втолкнув меня в помещение, двое притащивших меня, согнувшись чуть ли не пополам, застонали в голос:
– Сильная какая, прям зверь, – один из рыжих схватился за поясницу.
– Ой, мама! Говорящие обезьяны. Только не это, мама! – заверещала я, выпучив глаза и размахивая на обезьян руками. – Отойдите от меня, демоны.
– Она сейчас нас поубивает тут, – произнес второй, растирая лапой волосатую грудь. – Смотри, как глаза косят. Давай, уходим! Бегом…
В следующий миг дверь захлопнулась и, не успела я вздохнуть, как осталась в комнате одна. Села на лавку, осмотрелась.
– Обещали одежду, – завопила я что есть мочи. – Вернитесь, сволочи рыжие!
Ответом мне была тишина. Я прислушалась. Где-то капала вода. Чуть слышно, но меня в моём теперешнем состоянии всё раздражало и ужасно нервировало. Я посидела так пару минут и начала злиться. Сильно злиться! Пара вздохов, и в моих глазах всё помутнело…
– Мама, – снова взвыла я.
Холодно как! Я оставила в покое своё лицо и, ссутулившись, обняла голые плечи руками. Накатила такая тоска. Колька. Ребята. Я голая. Не вижу ничего. Завыла, и мне вдруг так захотелось очнуться собакой. У собаки есть шерсть, есть зубы. Я всех покусаю и вырвусь на свободу.
Пара вздохов, и начался треклятый оборот. А так как я голодная была, то, очнувшись на полу, первым делом подумала о том, как хорошо, что я не померла.
– Гавк! Гавк! Гавк!
Сейчас откроется дверь, и я наброшусь на первого вошедшего, а дальше убегу.
***
– С каждым прожитым часом всё веселее и веселее. Этот оборотень знает наших ходоков! То есть, смекаешь?
– Знает светленькую, – прошептал, ухмыляясь, первый. – Как её там, Светлану! Час от часу не легче! – добавил он, нахмурившись.
Прислушался.
– Ты чего? – окликнул друга Йоран: – Бруно?
Приятель к чему-то продолжил прислушиваться.
В комнате они были вдвоем, накрытый стол радовал глаз обилием разнообразной еды: мясо, овощи, хлеб, напитки.
Йоран протянул руку к блюду с дымящимся мясом и, посмотрев на приятеля, замер:
– Что еще произошло?! Ты чего так напрягся?
– Тише! Звук странный, – нахмурился дин из двух крылатых. – Вот, слышал?
– Нет, давай поедим…, – ответил Йоран.
В этот самый момент и Йоран расслышал приглушенный лай.
– Странно, не находишь? – задал вопрос мелург. – Или твои слуги набрели по случаю на подножный корм? Собаку словили или это твоя? Откуда взял?
– Собак не держу. Лают, гадят, блох таскают на ковер…
И тут Йоран поймал взгляд мелурга.
– Вставай! – Бруно вырвал из рук Йорана кусок хлеба. – Это оборотень лает!
– Час от часу не легче! – проворчал хозяин замка. – Вот не хочу я видеть собаку в своем доме! Пускай это будет волк, волки не лают, волки воют славно.
– Это собака, не свезло тебе, Йоран, – рассмеялся Бруно, выталкивая приятеля во двор.
Продолжение...