В свое время, собрав воедино разрозненный материал о минеральных источниках на правом берегу Терека, представил его на международную научную конференцию, состоявшуюся в Пятигорске 27-29 апреля. По ее итогом вышел внушительный сборник под названием «“Курорт” в дискурсивных практиках социогуманитарного знания» в Ставрополь-Пятигорск-Москва, 2007 г. На тот момент вместе были собраны новейшие исследования в области развития курортного дела в нашей стране, включая использование целебных свойств кавказских минеральных вод. Для кого-то информация о начале изучения горячих источников при Петре I оказалась полной неожиданностью, т.к. история возникновения отечественного бальнеологического лечения отодвигалась на несколько десятилетий назад. Предоставляем вашему вниманию, практически первоначальный текст представленного доклада и заранее ставим в известность об отсутствии какого-либо плагиата. Материал опубликован с соответствующими выходными данными на авторов.
«Поселившись не позднее рубежа XV-XVI вв. на свободных предгорно-плоскостных землях Восточного Предкавказья, предки гребенских казаков довольно быстро освоили и заселили значительные пространства. В одном из документов, который датируется 1640 г. сообщается: «казаки живут по Терку и по Сунже и в иных местех по городком и на промыслех, на море и на реках, и на камышех и на степях»[1]. В дальнейшем, благодаря военно-промысловому типу ведения хозяйства, подвижные казачьи группы досконально изучили занимаемую ими местность.
Не стало для них секретом и наличие нескольких, достаточно больших минеральных источников в непосредственной близости от их жилищ. Переселившись на левобережье Терека в 1711 г. гребенские общины сохранили за собой право на пользование плодородными сельскохозяйственными угодьями на правом берегу. Это было закреплено несколькими письменными договорами между старейшинами гребенских станиц и чеченскими владельцами [2], основывавшими новые поселения рядом с российской границей только после согласования и с разрешения царской администрации, не ранее второй половины XVIII в. [3].
Именно от гребенцов в далеком столичном Санкт-Петербурге стало известно о минеральных источниках на Северном Кавказе. И уже в 1717 г. по личному распоряжению Петра I лейб-медик Готтлоб Шобер (уроженец Лейпцига, один из основоположников российской бальнеологии) произвел первое подробное исследование минеральных вод на правом берегу Терека. Ключи наиболее близкие к российским поселениям находились «в семи верстах на полдень от Брагунской деревни и в девяти верстах от Терека против Щедринской станицы на левой стороне реки Сунже» были названы - «Теплицы Святого Петра». Они состояли из трех отдельных источников (западный, средний и восточный), первый из которых проложил узкое русло к самому Тереку, второй к реке Сунжа и последний образовывал маленькое озерцо. «Теплицы Святой Екатерины», состояли из двух ключей (западный и восточный) и располагались «от Терека в восьми верстах на полдень и в трех верстах от деревни Девалкир-аул (современное село Толстой-Юрт)»[4].
Вскоре после первых научных исследований российские подданные стали использовать полезные свойства минеральных вод правого берега Терека в лечебных целях. Так, архирей Мефодий во время ознакомительной поездки по кордонной линии воспользовался возможностью посетить целебные воды в районе станицы Червлённой (по всей видимости, в ауле Брагуны). Но неправильное применение ванн привело к тому, что священнослужитель «по неосторожности сварился в горячих источниках»[5] (температура воды в западном источнике «Святого Петра» определялась в 710 по шкале Реомюра и в восточном - 500, что соответственно составляет 88,30С и 62,50С) [6]. В результате трагического происшествия возникла необходимость не только в вооруженной охране посетителей Притеречных минеральных вод, но и в услугах местных «хакимах», хорошо изучивших полезные свойства окрестных горячих ключей.
В дальнейшем всевозможные путешественники, государственные чиновники и военнослужащие регулярных армейских частей неоднократно пользовались различными горячими источниками для поправления здоровья. С каждым новым сезоном количество посетителей, отправляющихся на берега Терека в сопровождении гребенских казаков, неуклонно возрастало. Минеральные воды «Теплицы Святого Петра» и «Теплицы Святой Екатерины» использовались, как для внутреннего, так и наружного употребления. Считалось, что эти воды приносят пользу от многих болезней. А именно, они «имели свойство смягчать, очищать, разжижать или утончать, разводить соки, отворять тело, пот возбуждать и чистить через гонение мочи» [7].
Жители гребенских станиц, имевшие многовековые родственные связи с северокавказскими горцами, связанные с ними узами куначества и аталычества всячески помогали «курортникам» добираться до целебных источников. За что и получали соответственную плату по возвращению на левый берег Терека. Со временем, «Брагунские воды», как наиболее близкие к российским поселениям в Восточном Предкавказье, стали приобретать более обустроенный облик. Так, академик Н.Я.Озерецковский в 1783 г. отмечал, что у командующего Кавказским корпусом генерала-поручика П.С.Потёмкина «у самой горы, с которой бьет кипящей воды ключ» построен добротный домик. В нем была сооружена специальная ванна, «куда сия вода препроводена и которой он пользуется». Далее в путевом дневнике ученого подчеркивалось, что вода из источника «смешана с серой, а вкус отзывается тухлым яйцом» и находится «в настоящей степени кипятка,… хотя никакого шипения и не слышно» [8]. (В начале прошлого столетия были проведены специальные исследования по химическому составу минеральных вод «Теплицы Святого Петра» и «Теплицы Святой Екатерины». Проведенные опыты показали, что горячие источники Терского правобережья были очень близкими по химическому составу к знаменитому грузинскому Боржому) [9].
Имелись все предпосылки для дальнейшего использования Терских минеральных вод в лечебных целях. Однако, военно-политическая обстановка, сложившаяся в регионе в конце XVIII в., внесла значительные коррективы в дальнейшее развитие бальнеологического курортно-санаторного лечения на Северном Кавказе. Начиная с XIX в. посещение целебных ключей на правобережье Терека без внушительного вооруженного прикрытия стало весьма проблематичным. Поэтому основная масса желающих посетить Кавказские минеральные источники, опасаясь «нападений со стороны чеченцев» стала направляться к «Бештовским горячим ключам», т.е. к ближайшим окрестностям Пятигорска [10].
В сложившейся ситуации гребенские казаки, по свидетельству наблюдательного современника, стали привозить в свои станицы «из Брагунских ключей воду в бочках для составления ванн, в которых тепличная вода сохраняла долгое время несносную для тела степень жара, и не менее суток потребно, чтобы остудить оную и сделать годною к употреблению».[11] Это позволило гребенским общинам не только получать дополнительный заработок, но и способствовало дальнейшему пропагандированию интереса к Кавказским целебным минеральным источникам среди широкой общественности страны.
Таким образом, во-первых, гребенские казаки являются «первооткрывателями» для России Кавказских минеральных вод. Во-вторых, в течение целого столетия основная масса российских подданных принимала целебные ванны в непосредственной близости от гребенских станиц. В-третьих, ухудшение военно-политической обстановки на берегах Терека привело к оттоку посетителей с «Теплицы Святого Петра» и «Теплицы Святой Екатерины». И, в-четвертых, освоение края, отдаленность от основных военных действий в регионе, относительная безопасность и др. привели к тому, что со времени наместничества генерала А.П.Ермолова произошло стремительное развитие инфраструктуры и использование целебных источников в окрестностях современных городов Минераловодской группы.
[1] Козлов С.А. Кавказ в судьбах казачества (XVI - XVIII вв.). Издание второе, исправленное и дополненное. - СПб., «Историческая иллюстрация», 2002. - С.13.
[2] Попко И.Д. Терские казаки со стародавних времен. Гребенское войско. Вып.5. (Репр. изд. 1880 года). - Нальчик: ИЦ Эль-фа, 2001. - С.447-450.
[3] Виноградов В.Б., Техиева Х.Ш. Умалат Лаудаев: «Я первый на русском пишу о моей родине…» // «Российскость» в истории Северного Кавказа. Вопросы северокавказской истории. Вып.7. - Армавир, 2002. - С.85.
[4] Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. - М., 1823. - С.30-31.
[5] Гедеон. Митрополит Ставропольский и Бакинский. История христианства на Северном Кавказе до и после присоединения его к России. - Москва-Пятигорск, 1992. - С.75.
[6] Броневский С.М. Указ. соч. - С.31-32.
[7] Новейшие известия о Кавказе, собранные и пополненные Семеном Броневским. / Сост. И.К.Павлова. - СПб.: Петербургское востоковедение, 2004. - С.144.
[8] Озерецковский Н.Я. Дневник путешествия по России (1782-1783). / Сост. С.А.Козлов. - СПб., 1996. - С.116-117.
[9] Виноградов П.Б. Страницы истории развития здравоохранения Чечено-Ингушетии в 1917-1937 гг. - Тверь, 2003. - С.130.
[10] Броневский С.М. Указ. соч. - С.33.
[11] Новейшие известия о Кавказе… - С.144.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.