В 1909 году Николай Гумилёв издаёт журнал «Остров», который, как пророчествовал Сергей Ауслендер в письме к своему дяде Михаилу Кузмину, прожил не долго. Вышел в свет один номер, который успеха не имел. Второй номер не выкупили из типографии, потому что не хватило денег (экземпляр не сохранился). Однако в издании успели поучаствовать Алексей Толстой, Михаил Кузмин, Иннокентий Анненский, Александр Блок, Андрей Белый, Бенедикт Лившиц, Елизавета Дмитриева и другие поэты, которые теперь составляют костяк Серебряного века. Было опубликовано и стихотворение Анны Горенко, но, скорее, Гумилёв включил его в журнал, чтобы сделать приятно возлюбленной: сама Ахматова относилась к этой публикации скептически.
«Остров», конечно, подвергся нападкам критиков, главным образом потому, что критиковали самого Гумилёва. Пожалуй, самая яркая реакция на журнал — пародийная пьеса в газете «Царскосельское дело». Пьеса в стихах называлась «Остов, или Академия на Глазовской улице». В ней узнаются участники «Острова» под нелепыми псевдонимами: граф Алексей Дебелый — Алексей Толстой, Михаил Жасмин — Михаил Кузмин, Гумми-Кот — Николай Гумилёв, Бриллиантин Вятич — Вячеслав Иванов, Макс Калошин — Максимилиан Волошин, Сергей Ерундецкий — Сергей Городецкий, Пуффи — Тэффи, Портянкин — Пётр Потёмкин. Сделаны и пародии на стихотворения. Вот, например, «Пастух» Толстого:
Утром росы не хватило,
Стонет утроба земная.
Сверху-то высь затомила
Матушка степь голубая.
Бык на цепи золотой,
В небе высоко ревёт...
Вон и корова плывёт,
Бык увидал, огневой...
Вздыбился, пал...
Синь под коровою.
Ух... загремел, засверкал
Грудью багровою;
Брагой медовою
Тучно истёк.
Зелень ковровую
Вымыл поток.
Пуще того духовитая
Дышит страда.
Лоснятся, богом омытые,
В поле стада.
А вот пародия, а вернее, стихотворение из пьесы, которое читает граф Дебелый:
Ковыль-трава, трава-ковыль,
В тебе — ягнячья кровь.
И замела густая пыль
Лесистую любовь.
Корова ль, бык, мне всё равно.
Я — агнец, ты — овца.
Я куриц все люблю равно
Без меры, без конца.
Приди ко мне, лесной ведун,
Покинь лесную гать,
Но на язык тебе типун, —
Не смей заклятьем лгать.
Другое стихотворение в пьесе принадлежит Гумми-Коту. Я думаю, не сложно узнать, что оно пародирует.
Сегодня особенно как-то умаслен твой кок
И когти особенно длинны, вонзаясь в меня...
В тени баобаба, призывною лаской маня,
Изысканный ждёт носорог...
Вдали он подобен бесформенной груде тряпья,
И чресла ему украшают такие цветы,
Каких бы в порыве экстаза не выдумал я,
Увидев которые пала бы в обморок ты...
Я знаю весёлые сказки про страсть обезьян,
Про двух англичанок, зажаренных хмурым вождём,
Но в платье твоём я сегодня заметил изъян,
Ты вымокла вся под холодным осенним дождём.
И как я тебе расскажу про дымящихся мисс,
Про то, как безумные негры плясали кэк-уок...
Ты плачешь... Послушай! где цепко лианы сплелись
Изысканный ждёт носорог.
Авторами всего этого прекрасного безобразия были Дмитрий Коковцев (однокашник Гумилёва по царскосельской гимназии) и П. Загуляев. Напечатали пьесу под псевдонимом «Д.В. О-е», что, конечно, отсылает к псевдониму Гумилёва «Ник. Т-о», а этот псевдоним в свою очередь отсылка к Одиссею, который представился как Никто циклопу Полифему. Вот такие игрища поэтов.
Полностью пьесу можно прочитать здесь.