Сейчас в страшном буду признаваться. Вы меня стремительно теряете. Я уже могу без судорог и где-то даже с интересом смотреть сериал «The Serpent Queen». Чувствую себя той кошкой, которая жутко боялась пылесоса, а потом ничего, втянулась. Или другой кошкой, из рассказа Зощенко, которую сначала тошнило у ведра из-за угара от неисправной печки, а потом она стала несколько привыкшая. Вот и я так же. Сначала возмущалась и плевалась, а теперь ничего, смотрю и не дергаюсь. Я понимаю, что многие из вас уже позвонили санитарам. Так вот, пока они едут, я быстренько расскажу, что там дальше было. Уберите котов от наших голубых экранов: жестокое обращение с животными - это аморально.
Начало здесь, продолжение здесь
Марию Стюарт очень жалко: такая молодая, а уже в глубоком маразме. Трон, говорит, мой, потому что я вдова короля. И не обращает внимание, во-первых, на то, что она здесь не единственная вдова короля (хотя, с ее точки зрения, худородная свекруха не в счет), во-вторых, на то, что во Франции существует определенный порядок престолонаследия. Мань, ты не могла бы претендовать на трон, даже будь ты единственной дочкой покойного короля, ибо женщины полностью исключены из линии наследования французской короны. А ты даже не дочка, ты невестка одного безвременно помершего короля и бездетная вдова другого. Скромнее надо быть. Чемодан, вокзал, Шотландия. Там делай, что хочешь как правящая королева хоть застрелись, а здесь - извини-подвинься.
Все это могли бы объяснить недалекой Марии ее многочисленные старшие родственники. Но им некогда. Они то порох в печке взрывают, то проводят для служанок мастер-класс по выживанию во дворце, то тем же служанкам повествуют о собственной биографии, как будто это кому-то интересно.
Значит, в своих воспоминаниях Екатерина доходит до того, что умирает король Франциск и трон занимает ее, Екатерины, муж - Генрих. Муж ее по-прежнему уважает как соратника по партии, а любит все еще Диану, которой сто лет в субботу, но она не сдается, что тот гордый «Варяг». Екатерина рожает детей, причем Генрих в этот момент присутствует и помогает. Что за тяга у сценаристов сериалов к изображению партнерских родов в королевской семье - этого я никак уразуметь не могу. Подозреваю, что в те времена мужа и на порог родильных покоев бы не пустили: повитухи забили бы полотенцами, хоть какой он там принц или король. «Сдвинь корону набок, чтоб не висла на ушах» (с) и дуй на заседание совета. А в женские дела нечего лезть. Но то ж сериал. А без совместных родов драматизму маловато.
Потом Генрих уезжает на войну с императором и оставляет Екатерину регентом. Это показатель его высокого доверия. Доверяет, но опять же не любит. Не пишет нежных писем типа «Любезная моя Катерина Лоренцевна…» Наоборот, взял с собой Диану. И, кстати, хорошо, что взял, а то неизвестно, чем бы война для Франции кончилась. Сидят, значит, в королевском шатре король и командующий войсками, герцог Гиз. Смотрят на план сражений, что те бараны на новые ворота. Чего делать - никакого представления не имеют. Хоть отступай к черту. Подходит Диана и говорит: пацаны, а если вот так, так, так и с фланга зайти? Пацаны встрепенулись, смотрят обалдевшим взглядом. Гиз задумчиво изрекает: а ведь мадам дело говорит! Еще бы! Мадам в целях охмурения и удержания мужика короля в свое время столько стратегий и тактик понастроила, ей теперь какого-то дурацкого императора на поле боя победить - раз плюнуть. Кстати, мы можем сердечно поблагодарить Диану хотя бы за то, что у нее хватило ума не выскочить лично на поле боя и не схватиться врукопашную с парочкой здоровенных мужиков в доспехах, как это сделала Екатерина Арагонская. Более того, Диана и Генриха отговорила в атаку идти. Знала, зараза, что, умри король, королева Екатерина ей живо хвост оторвет и куда-нибудь вставит.
А Екатерина тем временем бьется как рыба об лед. Созвала совет - опять никто не пришел. Кардинала Лотарингского (брата герцога Гиза), например, мама не пустила. Мама эта, Антуанетта де Бурбон, в сериале отвечает за воплощение образа токсичной матери-абьюзера, без этого в нонешних сериалах никуда. Сначала немножко похвалит сына, потом, чуть что не так, его же мордой о стол. И стоят герцог Гиз и кардинал Лотарингский как оплеванные, не понимают, как они так облажались и чего теперь делать, чтобы маме угодить. Плюс папенька ихний покойный, Гиз-старший, был, по мнению мамы, тряпка и алкаш. Поэтому когда сыновья что-то делают правильно - они в маму. Если в чем-то ошиблись, они все в отца-тряпку и алкаша. Так и изгаляется мамаша над сыночками. То на заседание совета не пустит. То ворвется в помывочную, где принимает ванну герцог Гиз, с криками: «Я что, сына своего помыть не могу?!» Не можешь: ему сорок лет и он директор школы. К тому же что его мыть, все равно не отмоешь, раз он весь в отца-алкаша. Только дефицитное мыло зря переводить.
Пока не знаю, как сказались на личной жизни герцога Гиза моральные травмы, связанные с вторжением мамаши в банно-прачечное помещение, но, думаю, в дальнейшем нам это покажут. Я лично жду с нетерпением.
Екатерина обходит членов совета и интересуется, почему они не пришли, когда их звали. А потому что обурели вконец, вот почему. И Гизы, и их идейные противники Бурбоны. Все хотят бабла и власти, а немножко поработать на благо Франции - нема дурных. Один вот был приличный человек, которому судьба страны не совсем безразлична. Так я вам сейчас расскажу, что они с ним сделали.
Я, честно говоря, не поняла, исторический ли это персонаж или выдуманный, я в том времени не очень ориентируюсь. В общем, очень богатый представитель третьего сословия. Протестант. Первый раз мы его встречаем, когда он в одних подштанниках выходит на порог своего дома, заслышав стук в дверь. И обнаруживает за порогом кардинала Лотарингского, пришедшего по беспределу отжимать его дом. И таки отжал - угрозами и шантажом. Роскошное поместье отошло семье Гизов (потом королю Генриху, но это уж потом), а его бывший хозяин не снискал поддержки ни у короля (тогда еще Франциска), ни у протестантских принцев Бурбонов, которые точно такое же шакалье, как Гизы. Несмотря на это, пострадавший дяденька согласился спонсировать военный поход Генриха, за что ему обещали глубокое гран мерси и аудиенцию у короля. И не обманули. Чего ж не дать аудиенцию, это ж не деньги платить.
Специально уточнив, может ли он говорить перед собравшимися откровенно, дяденька произнес небольшую речь. Да вы, говорит, обнаглели все. Что за беспредел, в натуре, по отношению к подданным? Я понимаю, что вы элита и болт положили на тех, кто не она, но надо же и совесть иметь! Рано или поздно бошки-то вам начисто поотрубают (видимо, мужик так сильно загодя предсказал французскую революцию). Очнитесь! Доколе?!
Король и придворные слушали с кислым выражением, но помалкивали в тряпочку. И тут встала Диана с криком «С кем говоришь, холоп?!» На это оратор из третьего сословия ей достойно ответил, что она шаболда и в каждой бочке затычка. Не найдя, что возразить по существу (да и что тут возразишь?), Диана внесла уточнения. Я, говорит, не простая шаболда, а королевская. А поскольку королевская власть - от Бога, то я эта самая - божественная, и никак иначе! В подкрепление своих аргументов она кинулась на оппонента и перерезала ему горло. Сходил, называется, мужик на аудиенцию, выразил народные чаяния. Ходок, понимаешь, к Ленину, «землицы бы нам». Вот тебе и землица - на три метра вглубь. Лучше бы в портовый кабак сходил, к матерым ворам и убийцам - и то выше шанс остаться в живых, чем среди утонченных аристократов.
Они, откровенно говоря, задолбали однообразием в решении всех проблем - «ножичком по горлу и в колодец» (с). Креативнее надо быть, что ли. Но, в принципе, ничего удивительного. У них потом всю дорогу так: то герцога Гиза замочат, то Варфоломеевская ночь, то следующего герцога Гиза… того, то Генриха III, то Генриха IV… Пошло-поехало. А началось все с неприметного конюха.
Да, треш, конечно, не спорю. Но стало более смотрибельно (да, я помню, что санитары уже едут). Мне нравится, как подобраны актрисы на роли Марии Стюарт и Антуанетты де Бурбон. Королева Элеонора, жена Франциска, неожиданно стала персонажем, а не декорацией, как это обычно бывает. Хоть и мельком, но показали нам драму женщины, которая не просто нелюбимая, но и навязанная своему мужу в качестве наказания. И как она худо-бедно организовала свою жизнь, чтобы крышей не поехать: карты, сплетни, собачки. Размеренная жизнь день за днем, без тепла и любви. Можно спорить, насколько это достоверно исторически и психологически, но, по крайней мере, какой-то характер вырисовывается.
Я продолжаю наблюдение, а вы как хотите. О всех случаях поножовщины в благородном семействе обязуюсь докладывать своевременно.
Не переключайтесь.