Эту историю написал для моего канала мой директор - писатель и продюсер Сергей Усков
Читайте, дорогие друзья, эту необычную, на мой взгляд, историю, которая произошла совсем недавно, этой осенью, ну буквально на днях... Собрался он неожиданно в прошлую пятницу, просто написал мне с утра сообщение, что поедет сегодня, ибо в выходные по прогнозу стоят дожди, ветер и первый снег. Я очень переживала, ведь он был еще не совсем здоров после болезни (к счастью, тесты на ковид были отрицательные). А тут поехал... На электричке... И куда? В Малаховку!?
Не буду опережать события, читайте сами, дорогие подписчики)
P. S. Орфография, пунктуация и стиль автора соблюдены.
Рассказ Сергея Ускова
"Как вам уже известно из предыдущих публикаций - цыганка, которую мы пригласили выступить, на что-то обиделась и ушла не попрощавшись. То ли из-за того, что ей пустили дыма под юбку, то ли могла услышать предостережение ведущего о ценных вещах публики, то ли еще почему – не ведомо. Цыганская душа – потемки. Ну ушла и ладно, хорошо хоть что выступила до конца…
Однако же публика – для нас неожиданно, стала настойчиво требовать продолжения! Соцсети завалили просьбами еще того же самого и побольше, а количество просмотров видео с ней – стало превышать таковые у южнокорейца PSY.
Желание публики – закон.
И вот я – уже стою на платформе «Выхино» в ожидании поезда на Малаховку. Выхино (кто не знает) – это филиал ада не Земле. Однако час пик миновал, поэтому народу не так много. Электричка пришла новая, чистая, не то, что та, на которой я в Купавну ездил.
Барахлом торгуют, но как-то несмело, что ли, да и цыган нет.
Птицей долетела она до Малаховки. Выхожу. Мать чесная…
Вот она, настоящая Русь-то, посконная!
…Заплеванный перрон, ржавые, облепленные объявлениями столбы, разномастные, грязные палатки, запах горелого масла, множество азиатов, Жигулей и древних иномарок.
И над всем этим витает дух. Цыганский. Так и вижу уже их с баулами, облепленными ребятишками… Но увы – это только видение: цыган нет.
Куда идти? На рынок, вестимо. Лала эта не к ночи будь помянута, Бадони говорила, что они там обретаются…
Рынок – прямо тут же, у перрона. Захожу. Чисто, товару полно, а народу нет. Рабочий день, середина. Подхожу к одной:
– Яблочки, орешки, грибочки берите… – и улыбается заискивающе, а ей прямо в лицо:
– Где тут у вас цыгане тусуются?
Лицо этой торговки я не забуду долго.
…А надо вам сказать, что я накануне неудачно постригся: бойкий азиат сделал как привык: под овцу. Выстриг всё за ушами и еще отбивочку сделал, как у силовиков и прочего такого люда.
– Нету тут цыган, вапще нету, давно были щас уехали, нигде нету их тут… – лопочет она бледными губами.
Вздохнул я и вышел с рынка на площадь. Смотрю – стоит одна гражданка; на цыганку вроде похожа по наряду, да еще и в тапочках и белых носках. Взгляд – ищущий.
Воспрял я духом несколько; подхожу. А она мне сразу в лицо:
– 20 рублэй.
«Ну ни хрена ж себе! Только спросить – у цыган уже такса!» – думаю, но говорю: Хорошо!
– Пойдем… – и идет вперед, а я за ней. Сердце ноет сладко: неужели?!
…А если Лала там и, увидев меня, пошлет на хрен по-цыгански? Уповать остается мне только на природное обаяние и красноречие да повышенный гонорар…
Заходим за павильон. Две двери. На одной небрежно Мэ намалевано, на другой – Жо…
Я окаменел, стою как истукан.
Тебе туда иди, деньги перевод делай – говорит «цыганка».
– А вы кто? – задаю я глупый вопрос, нервно сглатывая.
– Я туалет тут мой – вот сюда переводи – и бумажку сует, на которой телефон и имя написаны: Бабиджан Сумихлотовна.
Перевел я ей и в туалет пошел: «таких ударов Остап давно не испытывал». Так что туалет кстати пришелся. Довольно чистый, между прочим.
Облечился, пошел дальше к домам и магазинчикам. Думаю: «так дело не пойдет; можно до вечера ходить, тут местный нужен, сторожил». Но никого подходящего не вижу: или азиаты или подростки или тетки с сумками.
Наконец вижу нужного дедка; он хоть и неопрятен, но чую, что не бомж. Этот точно всё про всех знает. Остановился, вроде прикурить, а сам и говорю, но не к нему обращаюсь, а в пространство:
– Хорошо бы щас вина выпить…
А дедок тут как тут, передо мной возник:
– Ау… у… угости? Вон тут! – и рукой показывает на забегаловку в подвале.
– Пойдем – говорю и иду за ним.
Взял я ему правда не вина, а две кружки пива и чебуреков, а себе – кофе.
Так он одну за один присест выпил, будто путник, что неделю без воды по Сахаре шлялся.
Тогда только взгляд его осветлился.
Говорю:
– А что, отец, цыгане в вашем городе есть?
– Ыыыы… он плечами поводил, будто холодно ему и…
– Кому и /удалено цензурой/ (азиаты) цыгане.
– Не, мне реальные нужны; журналист я: вот задание дали написать о цыганах в Малаховке.
– Так ыыы ониу есть авроде нет так если вот стоят тут так и есть в так если посмотреть то вроде и нет… Ну их нах… Хотя ты это… у таксеров спроси, они всё знают, мож и есть где табор ихний? А я не знаю…
Он также залпом выпил и вторую поллитровую, не трогая чебуреки, и… вдруг его прорвало: говорить стал злобно, твердо, ярко, выстрадано, словно говорила со мной его душа. Я был поражен.
- Четыре штуки!!! Четыре! А этих – три! Всего три… Три!!!
Увидев, я не понял и собираюсь встать (ибо его пьяная болтовня в мои планы не входила), он торопливо продолжил:
– Четыре финесов, а выпить негде! Всего три но у нас же не деревня /удалено цензурой/
– Ладно, отец, мне некогда я пойду, только скажи напоследок, что такое финес?
– Ну… – он изобразил руками работу с гантелями – вот это и там /удалено цензурой/ басейн же еще! А мне за нах это?! Это вот щас мы сидим, а вечером и не встанешь! Народу… И что мне с горла около палаток что ли?!
– Ясно… – я ухмыльнулся. – Ну пошел я…
Поднялся на улицу и думаю: это ж надо! Четыре фитнес-центра и всего три забегаловки!
Да, уж, давно я «в народ» не ходил… А ведь это ж рабочий поселок!
…Раньше придет домой Иван, поест – и сразу на диван. Иль в магазин, поскольку, Зин ведь там друзья, а он не пьет один… А сейчас?
– Я иду на фитнесс, Зин, а только после – в магазин."
(продолжение в следующей статье)
💯💥
