В 8:30 21 декабря 1943 года части 39 отдельной гвардейской танковой бригады с пехотой 18 гвардейского стрелкового полка (СП) предприняла атаку на Войтешково. Но встреченная сильным артогнём противника, пехота залегла.
Потери бригады в этом бою: сгорело 2 танка МК3, подбит 1 танк МК3 и 1 танк МК9, 4 танка Т-34. Убито 12 человек, ранено 18 человек.
Танки отошли на северную окраину Слободы.
В 10.30 на следующий день противник контратаковал наши части из района Войтешково. Подбит 1 танк "Тигр". Атака противника отбита. В 14.00 прямым попаданием артиллерийского снаряда сожжён 1 танк Т-34
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Пожилой "новобранец" быстро поправил ремень. шапку, неумело приложил правую ладонь к виску и произнёс совсем осипшим голосом:
- Разрешите обратиться, товарищ младший сержант?
Степка козырнул в ответ и разрешил:
- Обращайтесь!
Белый опустил руку и сделал шаг вперёд:
- Ну, всё теперь, как ты хотел, сержант?.. Сейчас без балагана можешь сказать мне, сдал ты всех моих людей или только этих непутёвых "ночных путешественников"?..
Степка удовлетворил любопытство Белого, расссказав ему коротко всё, что было указано в рапорте. Цвет лица пожилого "новобранца" стал снова естественным, он благодарственно буркнул "ну бывай, сержант, не поминай лихом", повернулся и быстрым шагом пошёл к занимающимся на плацу отработкой приёмов штыкового боя сослуживцам. Степка хотел его окрикнуть, чтобы "новобранец" выполнил уставные действия при "отходе от старшего по званию", но махнул только рукой в прямом и в переносном смысле.
В это время из флигеля вышел Виктор и ускоренным шагом двинулся к полковому КПП. У Степки тоже было ещё много неотложных дел сегодня. В его нагрудном кармане лежала очередная увольнительная в город.
А под вечер того же дня Степка уже получал в канцелярии запасного полка продовольственный и дорожный аттестаты, направление и другие документы для своего нового места службы в Горьком. Ему надлежало прибыть на склад при заводе "Красное Сормово" через трое суток.
Младший сержант до ужина ещё успел сходить на вокзал, потом посетил местную автобазу. До Горького было около четырехсот километров по дороге. Через день в том направлении собиралась отправиться колонна из трёх грузовиков. Старший этой колонны оказался сговорчивым парнем и, посмотрев на Степкины документы, согласился взять младшего сержанта с собой, но "только в кузов". Степка ещё успел забежать на рынок прикупить некоторых продуктов "в дорогу" и сообщить Нигматулле, что отбывает к новому месту службы и считает теперь, что все свои обещания обе "высокие договаривающиеся строны" выполнили. Хозяин лепёшечной был не особого разговорчив сегодня. Он чем-то был явно озабочен, что даже обсчитался, давая Степке сдачу вместе с лепёшкой.
С утра следующего дня над городом разразился сильный ливень с грозой, а после обеда Степку вызвали на полковое КПП. За воротами в ста метрах от КПП под большим клёном за рулём трахтящего "газика" сидел промокший Виктор, который пожал Степке руку и буркнул:
- Привет! Садись, поехали...
Степка, усаживаясь на сидение, спросил:
- Далеко ли собрались?
Виктор на мгновение оторвал взгляд от дороги:
- На встречу с твоим старшим боевым товарищем.
Степка удивился:
- Так быстро?..
Виктор усмехнулся:
- Долго ли умеючи?.. И зачем кота тянуть, ну сам знаешь за что?.. А вообще-то у нас сейчас "зелёный коридор", операцию теперь курирует зам Абакумова. Так что "У-два" за твоим "дядей Прохором" посылали...
По дороге Степка рассказал своему начальнику о том, как он намерен добираться до Горького и о вчерашнем визите к Нигматулле. Виктор слушал Степку, что называется "в полуха", стараясь объезжать многочисленные лужи и тихо ругаясь при этом. Приехали они в Степкин госпиталь. Показав часовому картонку пропуска с красной полосой, Виктор проехал под поднятым шлагбаумом и по парковой дорожке свернул к другому корпусу, стоящему в отдалении от здания, в котором лечился Степка. На дверях, к которым они подъехали, Степка успел прочитать "Терапевтическое отделение".
Они поднялись на второй этаж, у дежурной медсестры получили белые халаты. Степка заметил, что шедший впереди Виктор слегка кивнул какому-то пациенту в коридоре, сидевшему у окна под фикусом и читавшему книжку.
Палата, в которую они вошли, находилась в конце коридора и была одноместная. На кровати, стоящей у окна, лежал похудевший и бледный дядя Прохор в нательной рубахе, укрытый до пояса одеялом.
Виктор подождал пару минут, пока у боевых товарищей пройдёт первая эйфория от встречи. Затем старший лейтенант деловито подвинул два стула к кровати и уселся на один из них, приглашая Степку жестом последовать его примеру. Дядя Прохор оглядел ещё раз обоих гостей и произнёс:
- Мой первый полёт на аэроплане была куда приятней... Случилось это в шестнадцатом году и погода была солнечная, не то, что сегодня. И ничего у меня тогда не болело кроме свеже-прострелянной руки...
Виктор развёл руками:
- Время не терпит, пришлось рисковать и доставить вас таким образом, Прохор Лукич... И у вас, как я понял, проблемы со здоровьем, которые нужно срочно решать. Так ведь?
Больной невесело усмехнулся:
- Вот так всегда... Кто-то готов рисковать кем-то или чем-то... И не всегда при этом "кто-то" и "кем-то" - это один и тот же человек...
Старший лейтенант намёк понял и немного насупился:
- Я вообще-то три года на границе до войны прослужил и рисковал тогда в основном только собой...
В палату зашла медсестра с мензуркой, наполненной мутноватой жидкостью в одной руке и с развёрнутой облаткой с порошком в другой. Наступила пауза в разговоре. Дядя Прохор высыпал порошок на язык, запил жидкостью из ёмкости, сглотнул, поморщился и сказал:
- Давайте к делу. Но...
Старший лейтенант кивнул и уже было открыл рот, но старший сержант остановил его жестом и продолжил:
- У нас с вами сейчас, на мой взгляд, тупиковая ситуация... На сколько я понимаю, вы мне всего, для чего я понадобился, рассказать пока не можете. А я в таком состоянии и без полной информации могу принять не то решение, на которое вы рассчитываете... И как же нам тогда быть, чтобы не отнимать друг у друга времени, которого у всех дефицит?
Виктор немного приободрился:
- Будем сейчас опять рисковать, но теперь уже каждый своей головой... Согласны?
Дядя Прохор поправил подушку:
- Тогда я вас внимательно слушаю.
Виктор достал из планшета блокнот и карандаш:
- Для начала хотелось бы уточнить некоторые формальности. А то по дороге сюда мы так и не смогли толком переговорить...
Дядя Прохор усмехнулся:
- Спрашивайте...
Последовали одним блоком сразу несколько вопросов:
- Ваш год рождения, указанный в документах, правильный? Имя. отчество или фамилию вы не меняли? Какое ваше последнее звание и должность в царской армии?
Дядя Прохор стал серьёзным:
- Год рождения правильный. Как записали меня в церковной книге, так и хожу по белу свету до сих пор. Только не звание, а чин... Штабс-капитан, ротный командир третьей особой стрелковой бригады...
Виктор покивал, что-то записал в блокноте и задал следующий вопрос:
- Так вам сейчас сорок восемь лет?
Дядя Прохор уточнил:
- Исполнится через две недели. Если доживу конечно...
Старший лейтенант пожал плечами:
- Зачем так мрачно?.. А что это была за особая бригада такая?..
Дядя Прохор чуть вздохнул и стал объяснять:
- Бригады, входившие в состав Русского экспедиционного корпуса, назывались особвми, так как имели штат и организацию, немного отличавшиеся от обычных стрелковых бригад двухполкового состава. Первая и третья особые бригады воевали во Франции...
Виктор опять кивнул, сделал пометку в блокноте и снова поднял глаза на собеседника:
- Кто ваш отец?
- Морской офицер.
- В каком зва.. чине он вышел в отставку?
- Капитан второго ранга.
- Где он служил?
- На Дальнем Востоке, на Севере, потом в Риге... Он был гидрограф.
- Что же вы по его стопам не пошли?
- У меня "морская болезнь"... Вон как меня сегодня выворачивало в полёте и уже после посадки...
Виктор опять задвигал карандашом по бумаге, потом спросил:
- Где сейчас ваша семья?
Дядя Прохор вздохнул теперь глубоко и произнёс через паузу:
- Не знаю точно... Надеюсь, что в Швеции.
Тут уже Виктор не смог удержать своих бровей, которые переместились вверх по лбу:
- Где и когда вы с ней виделись и связывались в последний раз?
Дядя Прохор наморщил лоб:
- В Риге, на берегу Западной Двины. Я посадил их в лодку, направляющуюся к шведскому сухогрузу... Было это в ночь на семнадцатое июня позапрошлого года. Через неделю на рижском почтамте я получил от них телеграмму, что они благополучно добрались до Стокгольма. Больше я никаких известий от своей семьи и о своей семье не получал.
Старший лейтенант кивнул, снова что-записал в блокнот, закрыл его и задал ещё один вопрос:
- Какие у вас ещё есть награды, кроме советских?
Дядя Прохор кивнул на блокнот:
- Вы записывать не будете?
Старший лейтенант покачал головой:
- Постараюсь запомнить, да и, честно говоря, не так уж это сейчас важно...
Дядя Прохор сосредоточился:
- Это вообще не очень важно, а не только сейчас, но извольте... Два солдатских "Георгия", потом "клюква", затем Станислав и Анна третьей степени с мечами и бантами, дальше французский Военный крест с двумя пальмовыми ветвями и двумя звездочками, Военная медаль, орден Почетного Легиона, польский крест храбрых, латвийский орден Лачплесиса третьей степени... Вот, пожалуй, и всё.
Степка почувствовал, что его нижняя челюсть немного отвисла и он постарался быстро и незаметно снова закрыть рот. Виктор тоже был явно озадачен, даже почесал карандашом за ухом. Он явно теперь размышлял перед принятием какого-то решения. Степка, про которого, как ему показалось, все забыли, тоже решил вставить свои "пять копеек" и снова открыл рот:
- Дядя Прохор, а прошлой зимой ты вроде говорил лейтенанту, что это твоя четвёртах война... А по наградам получается больше войн у тебя было?..
Дядя Прохор улыбнулся Степке:
- Да, память и наблюдательность у тебя не отнять... Это я просто тогда лейтенанта пугать не хотел... А вообще-то ты прав, но не совсем. Ещё в двух войнах, хоть я и уччаствовал, но не довелось мне наград получить...
Старший лейтенант принял "пас" и быстро спросил:
- В каких же?..
Дядя Прохор откинулся на подушку:
- В гражданской испанской и с японцами...
- На Халкин-Голе?
- Нет, раньше, в начале тридцатых годов, китайско-японской...
Тон следующего вопроса старшего лейтенанта не мог скрыть его всё возрастающего удивления:
- Я не мастер вести подобные... беседы. На глупый вопрос, Прохор Лукич, ответите серьёзно и честно?
В глазах дяди Прохора снова заблестели знакомые Степке искорки, а может это просто солнце осветило кровать, на которой он лежал. Больной ответил серьёзно:
- Допросы вести, вы хотели сказать... Да, это видно, как говорится, не вооружённым взглядом. Постараюсь ответить честно, но от вопроса зависит...
Старший лейтенант выпрямил спину и спросил:
- Вам с такой биографией по другую сторону почему места не нашлось?
Дядя Прохор почесал подбородок и теперь заговорил медленнее, чем обычно:
- Находилось место и неоднократно... На выбор человека в жизни конечно влияют внешние обстоятельства, войны революции и всё такое... Тут вы правы... Я свой выбор сделал один раз и старался ему далее просто следовать... А выбор мой основывался, в том числе, на предположении, что только те, кто захватили власть в России осенью семнадцатого года, будут неукоснительно защищать всю страну целиком и свою власть в ней, конечно, тоже, не допуская никаких расчленений и радроблений этой страны. Потому как расчленение страны означало для имеющих власть в ней её потерю, власть я имею ввиду... А у тех, кто с ними начал бороться тогда и теперь, расчление страны было сразу, в том числе, одним из допустимых инструментов, который можно было использовать для победы. А меня это никак не устраивало. При этом, что вопросы к власть имущим у меня тоже были и есть... Но пока моё предположение в целом оправдывается. Значит, я в своём изначальном выборе не ошибся. И это меня определённым образом направляет к дальнейшим действиям в том же направлении по мере сил... Я ответил на ваш вопрос?
Виктор кивнул, открыл и снова закрыл блокнот, потом явно на что-то решился и "бухнул":
- Раз уж вы начали так отвечать на глупые вопросы, то тогда позвольте задать ещё один... Прохор Лукич, вы не чей-нибудь шпион?
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.