Вчера был насыщенный событиями день: погуляла с собакой полтора часа, сделала уборку, провела два урока, сходила на «спорт». Это не позволило мне выполнить план по количеству слов. Но это ничего, 975 для начала тоже неплохо. Сегодня постараюсь догнать саму себя.
Познакомимся поближе
Итак, мы оставили нашего героя, Владимира Ивановича, стоящим в раздумьях на тротуаре по дороге домой из полицейского участка. Но что мы знаем об этом человеке? Практически ничего, кроме ФИО и года рождения. Надо бы узнать его получше.
Владимиру Ивановичу сейчас слегка за семьдесят, но выглядит он значительно моложе. (Возможно, это моё субъективное мнение). Это невысокий крепкий мужчина с густой седой шевелюрой, подстриженной ёжиком. Он носит аккуратные седые усы ( всегда считала, что растительность на лице повышает внешнюю привлекательность мужчин). Носит ладно сидящие на нём костюмы, хотя может и в спортивной форме пощеголять. Вообще, чувствуется, что он аккуратист и чистюля ( это в плане комплимента). На мой взгляд, Владимир Иванович очень похож на актёра Омара Шарифа (люди старшего поколения должны помнить этого красивого египетского актёра по французским и американским фильмам) , которой сохранял привлекательность до самой старости.
Владимир Иванович в юности был очень красивым еврейским мальчиком с большими глазами, хотя по паспорту значился украинцем. В те времена была такая графа—национальность, а в народе гуляла шутка о том, что «бьют не по паспорту, а по физиономии». По отцу он и правда был украинцем, родился в Мариуполе, но мама-то была еврейка, а семитские гены очень сильны.
Отец, получив ранение на фронте в сорок втором году, был командирован на военный завод в Чебоксары, куда перевёз жену и дочку, эвакуированных в Сибирь. Иван Павлович Устинов занимал на заводе ответственную должность военного представителя (военпреда), поэтому семья ни в чём не нуждалась, супруга работала немного в швейной мастерской, где шили гимнастёрки. Её национальность не афишировалась, ибо к евреям власти традиционно относились не слишком толерантно. (А ведь странно это: с самой революции вся коммунистическая верхушка состояла сплошь из представителей этой национальности).
После войны семья осталась в Чебоксарах. У них родился сын Володя, знакомый нам Владимир Иванович.
В школьные годы, когда его спрашивали про маму, он уверенно отвечал, что она цыганка, потому что такая легенда была озвучена ему с самого раннего детства. И странно, что его сестра Маша, рождённая раньше Володи на семь лет, была блондинка, и никто никогда не подозревал у неё «цыганских» кровей.
Семейные тайны старшие Устиновы скрывали до самого развала СССР, только в новой России Владимир Иванович узнал, что у него есть родственники, живущие в Израиле, Америке и вообще по всему миру. Его мама оказалась десятым ребёнком очень известного в определённых кругах иудейского религиозного деятеля. Удивительно, как Ивану Павловичу удалось скрыть происхождение своей жены от компетентных органов? Это можно объяснить только огромной любовью, которой окружил Устинов-папа свою обожаемую Дору Абрамовну, защитив от любых невзгод. А Владимир Иванович всю жизнь в анкетах в графе «родственники за границей» уверенно отвечал: нет.
Владимир Иванович был уже известным торакальным хирургом, когда министерство здравоохранения предложило его кандидатуру для работы в одной из африканских стран. Это была отличная возможно заработать и увидеть мир. Владимир Иванович собрал нужные документы, но его кандидатура не прошла согласование в КГБ (комитет государственной безопасности). Без объяснения. Позже Устинов понял, что, возможно, это связано с биографией его матери. Но это был единственный случай. Не было никаких преследований со стороны властных структур, никакого ущемления по «пятой графе», поскольку по паспорту он был украинец.
Детство Володи было безоблачным. Собственно, это могут подтвердить все его ровесники. Не потому, что жили в большом достатке, просто в детстве человеку много и не надо. Главное—поддержка семьи и верные друзья. И то, и другое у юного Устинова было стабильно. Любимый сын, которого растили в строгости, но с ощущением принадлежности к великой Родине и в вере в глобальную справедливость коммунистической идеологии. Октябрёнок, пионер, комсомолец. Всё это было в школе. А после уроков был двор, компания полукриминальной шпаны, драки между бандами. Всё бы могло закончиться тюрьмой, если бы продолжало развиваться в выбранном направлении. Слава Богу, у Володи случились знаковые встречи.
В пятнадцать лет он попал в больницу с пневмонией: искупался в проруби, спасая собаку, которую топили мальчишки из соседнего двора. Спас. Простыл. Заболел. Долго лечился. Кто-то принёс ему книги Юрия Германа «Дело, которому ты служишь» и «Дорогой мой человек». (Третья книга «Я отвечаю за всё» вышла позже, он прочитал её уже будучи студентом). Герой романов Владимир Устименко так понравился мальчишке, что он во-первых, усмотрел в его имени сходство со своим, во вторых, конкретно влюбился в персонажа настолько, что твёрдо решил стать врачом. Выйдя из больницы, Володя перестал участвовать в хулиганских сборищах, серьёзно занялся учёбой, чтобы поступить в медицинский вуз. Увлёкся биологией, физикой, химией. Именно эти предметы сдавались тогда на вступительных экзаменах. Окончил школу с золотой медалью—на радость родителям. Медаль позволила ему поступить в Горьковский мединститут по результатам одного экзамена, он получил оценку «отлично».
Была ещё одна книга, которая утвердила Володю в правильности сделанного выбора. Роман Ивана Шемякина «Сердце на ладони». Устинов решил непременно стать хирургом.
В выпускном классе (тогда это был одиннадцатый, позже перешли на десятилетку, а затем опять вернулись к прежнему формату), у Володи состоялась знаковая встреча с Николаем Николаевичем Блохиным, президентом Академии медицинских наук СССР, депутатом Верховного Совета СССР. В Совете Национальностей он представлял и Чувашскую АССР, поэтому приехал в Чебоксары для встречи с избирателями. Володя вместе со своим одноклассником Васей Петровым, который готовился поступать на факультет журналистики МГУ, был членом молодёжной редакции газеты «Молодой коммунист», проникли в гостиницу, прямо в номер к депутату.
Это была целая история, как мальчики караулили приезд академика. Они, пока замешкалась охрана, подбежали к выбирающемуся из чёрной машины человеку и закричали, что хотят с ним поговорить, это очень важно. Охранники их, конечно, попытались отодвинуть, но Николай Николаевич, заинтересовавшись пацанами, пригласил их в гости. Ребята довольно долго беседовали со знаменитым онкологом, создателем целого направления в советской медицине. Вася потом написал статью в газету, а Володя получил своего рода «благословение» , именно так он и расценил встречу с Блохиным. Кстати, тогда он и выбрал Горьковский мед, ибо там учился будущий академик, там же работал и был некоторое время ректором. Будущее Владимира Устинова было предрешено.
Уже будучи состоявшимся торакальным хирургом, Владимир был в Москве на курсах повышения квалификации в Институте усовершенствования врачей. У него было достаточно времени, чтобы навестить академика Блохина. Устинов записался на приём официально, а не так, как в детстве. Встреча случилась очень тёплая: академик узнал в молодом докторе мальчишку, с которым встречался много лет назад. Правда, после того, как Владимир напомнил ему встречу в Чебоксарах. Они поговорили о будущем медицины, о новых возможностях и технологиях.
Владимир Иванович всегда сожалел, что этот великий доктор, можно сказать, его «крёстный отец» и вдохновитель, ушёл из жизни, не дожив до современного состояния медицинской науки. Академика Блохина не стало в 1993 году.
Как уже упоминалось ранее, после окончания медицинского института Владимира Устинова распределили в районный центр Убинское. Три года, проведённые там, были самыми беззаботными в его жизни: какой спрос с молодого доктора? Да и случаев сильно тяжёлых там не было. Зато была молодость, встречи с девушками, которым нравился красавец—хирург, вечеринки в общежитии и танцы ДК по выходным. Иногда Владимир ездил в Новониколаевск (так называли областной центр Новосибирск старожилы, это дореволюционное название) с целью культурного просвещения. Например, на выставку картин Николая Рериха. (В настоящее время в Новосибирске есть и музей, и культурный центр Рерихов, а в те годы организовывались отдельные выставки).
Бывал Владимир и в новом Академгородке, где для учёных на «закрытых показах» демонстрировали фильмы, которые никогда не могли бы выйти в прокат. Например, немецкий фильм «Воспоминания о будущем» по бестселлеру Эриха фон Дэникена. Это сейчас всё, что когда-либо было снято, можно найти в интернете, тогда этот фильм всколыхнул многие умы в Советском Союзе. О предстоящих показах Владимир узнавал от друзей: они отправляли ему телеграмму с текстом: «нужно твоё присутствие, дата и подпись Корнилова». Владимир шёл к главврачу, показывал телеграмму, рассказывал историю про тётушку, живущую в Новосибирске и отпрашивался, если ему предстояло дежурство. Без дежурства даже отпрашиваться не приходилось: он уезжал после работы, а на следующее утро уже выходил на работу, так как высыпался в поезде. На электричке путь занимал около четырёх часов.
В Убинском был замечательный книжный магазин. Конечно, завоз новинок был дефицитный, желающих приобрести книги было гораздо больше, чем экземпляров. Особенно это касалось подписных изданий, за ними вообще была битва, очередь занималась с вечера. Все книголюбы давно уже перезнакомились друг с другом, ибо это были учителя (не только из райцентра, но из близлежащих сёл), врачи, интеллигенция. Владимиру удалось легко обаять продавщиц книжного магазина, и они предупреждали его заранее о поступлениях, а, бывало, и оставляли заказ под прилавком. Тётеньки были немолодые, но, видимо, рассуждали, что доктор вдруг- да и пригодится?
За три года он собрал большую библиотеку иностранной литературы. И даже несколько полных собраний сочинений. Он много читал. В общем, даже в селе молодой доктор вполне культурно рос.
Встреча с Аней на концерте и последовавшие за этим долгие ухаживания длиной в год—это целая жизнь. В течение этого периода жизнь обоих молодых специалистов в корне поменялась.
Начнём с того, что Анна Степановна была бурятка. Но когда Владимир в первый раз увидел её, он увидел сильное сходство с японской актрисой Кумаки Курихарой, поэтому подумал, что она японка. Кумаки впервые появилась на наших экранах в японском боевике «Сага о Могоити», позже снялась с Олегом Видовым в советско-японской мелодраме о юной японской танцовщице, которая заболела лучевой болезнью из-за ядерной бомбардировки Хиросимы, где её угораздило родиться. В общем, слёзы и сопли. Но очень трогательно. Она была очень популярной актрисой в СССР.
Аня работала в Убинской школе, куда попала после распределения из Иркутского педагогического института. Она была моложе Володи на год, но начала трудиться раньше, потому что врачи учатся гораздо дольше, чем учителя. Это и понятно: за здоровье ответственности гораздо больше, чем за обучение. Ну, не выучится ребёнок, ну, останется невоспитанным, это не смертельно. А вот если доктор ошибётся, это чревато страшными последствиями.
После того, как комсомольская организация радостно поженила влюблённых молодых специалистов, им выделили комнату в семейном общежитии. Книги, которые оказались главным приданым невесты ( и жениха тоже), заняли практически всю жилплощадь. Все стены от пола до потолка были заняты самодельными полками с литературой. Какие-то двойные экземпляры пришлось отправить Маше, Володиной сестре, которая в то время жила в Москве. Молодые много читали, обсуждали прочитанное. Иногда Аня писала заметки в районную газету, их даже печатали— к восторгу автора и мужа. Гонорар — два-три рубля— торжественно проедался. В кулинарии заказывали праздничный тортик.
Да, получив статус жены, Аня огребла и неожиданную проблему. Молодой хирург сильно выпивал с коллегами после работы. Не зря же сложился стереотип относительно хирургов, что все они пьют исключительно чистый спирт. На самом деле они употребляли все подряд. Благодарные пациенты приносили в ординаторскую разнообразное горючее. Конечно, изысканных иностранных бутылок, как в настоящее время, тогда и в помине не было, но была водка трёх сортов ( «Столичная», «Пшеничная», «Московская особая»). Где-то наверняка были и другие виды, но не в Убинке. Было вино. Вермут и Кагор. (Ещё люди втихаря гнали самогон. И все знали, где его можно купить в любое время. Но этой пойло докторам не носили, всё-таки была какая-то своеобразная этика даже у пьяниц).
Хирурги в шутку вывесили объявление на двери ординаторской «Конфеты и цветы не пьём». А может быть это были не хирурги, а кто-то над ними пошутил. Объявление быстро сняли.
Так вот, юный муж Анны Степановны оказался алкашом. И это выяснилось только после свадьбы. Он ежедневно приходил домой после работы выпивши и считал это нормальным. У Анечки, восточного человека, организм которой алкоголь не принимал категорически, это вызывало ужас. Они чуть было не развелись через месяц. А ведь пока «дружили» целый год, она никогда не видела Володю пьяным. Она боготворила своего мужа, ведь он был настоящим джентльменом в её глазах. И – на тебе, проморгала такой штришок.
Сколько душевных сил стоила Анечке эта неравная борьба с «зелёным змием»! Она наотрез отказалась «размножаться», когда Владимир заговорил о детях.
--Никогда!— сказала она,— Никогда у моих детей не будет отца-алкоголика. Лучше я аборт сделаю, чем рожу «пьяное дитя».
Делать нечего, Володя внял голосу разума и бросил пить. Он не мог сделать это частично, как многие мужики. Они пьют понемногу, но часто. Владимир Иванович был перфекционист во всём. Он сам себя таким воспитал, ещё когда ушёл от своих криминальных дружков и занялся учёбой. Вот и сейчас ради любимой жены и во имя будущих детей он решительно отказался от любого алкоголя. А заодно и бросил курить.
Насчёт курить. В те времена это было настолько популярно и не считалось вредным, что в старых фильмах можно наблюдать сцены повального курения. Так оно и было. И Анечка тоже покуривала, если попадались «вкусные» сигареты. Особенно ей нравился запах папирос «Герцеговина Флор», вся страна знала, что их обожал ещё Сталин. А он, видимо, знал толк в табачных изделиях. На неделю позже Володи, но Аня тоже бросила курить.
Тогда не было понятия ЗОЖ, точнее никто не называл здоровый образ жизни этой аббревиатурой. Но по сути ребята начали жить жизнью зожников: путешествовали, катались верхом на лошадях, ездили на велосипедах, играли в настольный теннис, участвовали в различных спортивных мероприятиях, танцевали. Когда срок их сибирской «ссылки» окончился, им предлагали остаться в Убинском, но Владимиру хотелось куда-нибудь в другое место съездить в поисках интересной работы. Они начали переписываться со своими друзьями, родными, искать работу. Да, в то время интернета не было, никаких тебе hh.ru (Head Hunter). Поиски нового места занимали месяцы и годы. (Возможно, поэтому была такая слабая текучесть кадров?)
Иван Павлович Устинов сходил с министерство здравоохранения Чувашии и узнал о вакансиях для молодых хирургов. Учителя истории и обществоведения были нужны в нескольких городских школах. Он позвонил по межгороду в Убинку, рассказал детям о таких возможностях. Но ребятам предложили работу в другом месте— на Сахалине. Они решили, что на родину они всегда могут вернуться, надо съездить куда-нибудь подальше, посмотреть как там живут люди, подзаработать, пока молоды и здоровы. Районный коэффициент на Сахалине был гораздо выше, чем в Новосибирской области, это тоже было привлекательным бонусом к желанию увидеть мир.
Молодые Устиновы отправили свои книги многочисленными посылками в Чебоксары, к Устиновым-старшим, а свой скарб контейнером – в Южно-Сахалинск. К тому времени у них появилась какая-никакая, но своя мебель. Сами полетели на остров самолётом. Предварительно бумаги пришлось получить разрешительные, как в погранзону. Разница во времени с Новосибирском — 7 часов, с Москвой- 11.
18
Нравится