Наверное, многие удивятся, но по образованию я – ландшафтный географ, и уверяю вас, это совсем не то, что ландшафтный дизайнер. Если дизайнер ассоциируется с гламурными садами, идеально подстриженными лужайками в окружении экзотических деревьев и цветов, то ландшафтный географ – с резиновыми сапогами, ветровкой и рюкзаком с жестким железным каркасом весом в 13 кг за спиной.
Именно в таком виде я исходила сотни километров по Кавказскому заповеднику в начале 80-х годов прошлого века, когда в составе экспедиции биологов, орнитологов и почвоведов изучала природные комплексы и наносила их на карту. Но тот, кто назовет эту работу скучной, сильно ошибется. Каждый день был не похож на другой, и приключений там хватало.
Природа Кавказских гор необычайно красива и разнообразна – тут и хвойные, и смешанные леса, субальпийские и альпийские луга, и даже тундра. Моя задача заключалась в том, чтобы описывать растительность и почву, встречающуюся в разных климатических поясах и наносить их на карту. Карта по тем временам обычно означала так называемую синьку, то есть копию карты. Синьки печатались на плохой бумаге, из-за этого чернила размывались, что затрудняло работу, так как приходилось все заново наносить вручную. Оригиналы же карт считались стратегическими объектами и хранились под семью замками в сейфах. Заказывать их приходилось за два месяца, и прибывали они в сейфах с сильным опозданием.
Порой вмешивался человеческий фактор – люди из так называемого первого отдела специально затягивали привоз карт. Помню, как однажды, доведенная до отчаяния проволочками, я схватила цветочный горшок и запустила им в голову одного из таких функционеров. К счастью, не попала, но разбившийся горшок чудесным образом решил проблему. Карта прибыла на следующий день.
Время было непростое, и условия, в которых мы жили и работали, не отличались комфортом. Наша база находилась в месте под названием Грустное, в небольшой долине, окруженной со всех сторон обрывами и скалами, на которых паслись косули и горные бараны. Наша избушка, освещаемая по вечерам лучиной, казалась едва заметной точкой. Часто она вообще тонула в густом тумане. По ночам, поднявшись по необходимости с нар с жестким матрасом из соломы, я выходила наружу, привязавшись к двери веревкой, чтобы ненароком не сорваться с обрыва. Однажды ночью в сплошном тумане я вдруг почувствовала рядом с собой шумное дыхание. Повернула голову и замерла. В двух шагах от меня стоял огромный зубр. Я медленно натянула веревку и на негнущихся ногах отступила к избушке, которая в этот момент показалась мне милее роскошного дворца.
Но все это тогда казалось несущественным и не имело значения: меня окружала девственная и таинственная природа, с которой я уже тогда начинала чувствовать какую-то мистическую связь.
В целях безопасности обычно мы ходили группами по два-три человека, в день покрывая расстояние до 30 км, если нас не доставляли в нужное место на вертолете. Работа с ландшафтной картой требует сосредоточенности, и однажды я отстала от группы, копая небольшой шурф для забора почвы. Такое порой случалось, но у нас всегда было контрольное место и время для сбора, поэтому я не волновалась. Я шла по лесу с рюкзаком за плечами, и он ритмично бил по спине. Я же представляла, что за спиной у меня сидит гном, который своими кулачками сердито меня колотит. Я не очень уютно чувствую себя в лесной чаще и поэтому обрадовалась, увидев впереди просвет меж деревьев. Через несколько минут деревья остались позади, и я оказалась перед глубоким каньоном, отвесно уходившим вниз, на другой его стороне громоздились горные отроги.
Меня удивило, что, часто проходя рядом, я никогда не выходила на это место. Нагнувшись, я удивилась еще больше – растения под ногами совершенно не соответствовали зональной истории. Я присела, чтобы начать наносить их на ландшафтную карту, и вдруг совершенно потеряла ощущение времени. Мне казалось, что прошло всего несколько минут, но солнце вдруг зацепилось за верхушку горы и скрылось. Я взглянула на часы и не поверила глазам – прошло пять часов с тех пор, как я здесь оказалась. В панике я помчалась на место сбора, понимая, что меня уже начали искать и не избежать выволочки.
И правда – без последствий не обошлось. Руководитель экспедиции жестко отчитал меня и лишил на некоторое время конфет и сала, что составляло часть необходимого рациона в горах. Коллеги оказались более снисходительны, они списали мое опоздание на усталость и сон. Но я-то знаю, что не спала. Мне трудно описать свои ощущения; только знаю, что я почувствовала, что попала в параллельный мир, который на мгновение приоткрыл для меня двери.
В то мистическое место мне больше никогда не довелось попасть. Но удивительный случай дал толчок многим вещам в моей жизни – в частности, увлечению эзотерикой. Мысленно я не раз возвращалась к каньону в трудные моменты неопределенности, когда нужно было сделать важный выбор. И помощь приходила – выбор всегда оказывался правильным.
1984 год