Сегодня, 3 ноября, в день когда известному футбольному тренеру Геннадию Смертину исполнилось бы 83 года, в Барнауле установили памятный барельеф.
Идея увековечить память Геннадия Ивановича принадлежит его воспитаннику, а ныне игроку питерского «Зенита» Александру Ерохину, а также младшему сыну Смертина Алексею. С просьбой помочь с претворении задумки в жизнь они обратились к дяде Ерохина Николаю. В итоге он же сделал форэскиз и он же создал сам барельеф.
От появления идеи и первого наброска на бумаге до воплощения в жизнь прошло чуть больше года, но основная работа пришлась на последние месяца три, ведь создание скульптуры - дело непростое и трудоемкое. А за неделю до установки барельефа, Николай в буквальном смысле слова переехал в мастерскую, где пришлось практически ночевать. Все ради того, чтобы успеть ко дню рождения Геннадия Ивановича.
В качестве материала скульптор использовался арт-бетон. Он уже давно и успешно использует его в работе.
- Материал имеет цветной краситель в самой массе и набирает прочность, равную граниту, - объяснял он.
Накануне на скульптуру наносили последние штрихи, полировали, заканчивали детали... И уже сегодня барельеф можно увидеть собственными глазами. На удивление, он получился очень реалистичным, а сам Геннадий Смертин именно таким, каким его запомнили его близкие и мальчишки, которых он тренировал - с мешком футбольных мячей на фоне сетки ворот.
Кстати, в качестве места, где должен был разместиться барельеф, рассматривали три места: дом, в котором жил Смертин, площадка, где он тренировал детей и школа Алексея Смертина. Родственники больше склонялись к первому варианту, но буквально за пару недель до памятной даты передумали. Возможно, побоялись вандалов, а возможно посчитали, что на фасаде спортшколы будет уместнее, да и юные воспитанники будут помнить об этом великом тренере.
К тому же, именно на этих полях проходит традиционный турнир памяти Геннадия Ивановича, и в какой-то степени он будет смотреть на мальчишек, сражающихся за главный трофей, ведь именно этого он хотел. Все знают, что он «болел» своим делом и поэтому должен остаться его частью. А на доме, где жил тренер, установят памятную доску.