Стали жить Иван с Ульяной. Как все жили: ни лучше, ни хуже других.
Мать Андрея Крупцева пошла против своей совести и женила силком сына на ,засидевшейся в девках, Наде Вороновой. Андрейка давно приглянулся Наде. Девушка была единственной дочкой зажиточного Павла Воронова, немного избалованной и немного белоручкой, так и осталась в девках куковать - никто на ней не торопился женится, хоть и приданое приличное давали за нее. Мать Андрея и сговорилась с родителями Нади. И сын будет пристроен, и сватам хорошо - наконец девку замуж выдадут. Андрею было все равно до своей будущей участи. После того, как Ульяшу выдали за Балабанова, парень замкнулся в себе и все свободное время отдавал работе, а девки в голову ему больше не шли.
Начало.
В стране начали происходить страшные события. Всю царскую семью расстреляли большевики и бывшая империя начала захлебываться в войнах и революции. До Сибири тоже докатилась волна раскулачиваний и образования колхозов. Все, кто много лет горбатился в своем хозяйстве, потом и кровью поднимал целину, кто стер руки в мозолях до самых костей - все были объявлены кулаками. Те, кто всю жизнь не желал работать, подрабатывал то тут, то там, а потом спускал деньги в кабаках, одевали на себя кожаные куртки,вешали на пояс какое могли достать оружие: чаще всего наган, и отправлялись по дворам. К первому, кому пришли на деревне, был Безруков Егор. Бандиты, а по другому их не назвать, прикрываясь советской властью, сводили свои личные счета с людьми. Начинали вспоминать, как им приходилось батрачить на кулаков. Все переворачивали с ног на голову. Ссылать дальше Сибири было некуда и люди оставались на своих местах, разграбленные и обнищавшие. Малую часть скота и зерна сдавали в появляющиеся колхозы, а остальное угоняли и продавали в соседних районах. Никто толком не знал что и как.
Когда такие "борцы" за правое дело объявились во дворе Егора, он даже не удивился. Давно к этому был готов и все что мог продать - продал. Три мельницы, в которых было вложено столько сил и времени, пришлось так же продать. Выкупил их, недавно переехавший в здешние края человек, по фамилии Степанов. Жаль было мельниц, особо жаль было полячкину мельницу, которую Егор построил после женитьбы на Лизе, и которые местные так и прозвали - полячкина, полькина мельница. Но делать нечего - пришлось расставаться со всем добром, скрепя сердце. Куда дел деньги с продажи всего хозяйства, Егор, естественно, не распространялся. Нет денег. Нет хозяйства. Разорился. Весь ответ.
Пришедшие власть имущие шныряли по двору и стайкам, загонам с лошадьми, но ничего не нашли. Даже курей продал Егор. Остался только дом и постройки для скота. Из дома, все что имело хоть какую-нибудь ценность, Безруков продал.
- А иконы есть у тебя? - хмыкнул один из бывших крестьян, часто нанимавшейся к Егору в батраки, ныне именуемый партийный комсомолец, борющейся с капиталистическим классом - Колька Плотник.
- Были когда-то и иконы, да вот пришлось продать, когда деньги были нужны оплатить налог за землю.- невозмутимо ответил Егор.
-Товарищи комсомольцы! - обратился к толпе мужиков Колька. - Сдается мне, что кулак Безруков скрывает от нас добро, нажитое за счет нечестного эксплуатирования обычных крестьян!
-Ты, Колька, - хмыкнул Егор, - ничего не найдешь, так как искать у меня нечего. Или последнюю рубаху снимешь с меня?
- Какой я тебе Колька?! - сквозь зубы выплюнул Плотников. - Я комсомолец Николай Плотников! И на тебя, кулака, я найду управу.
Егор скептически оглядел всех, вошедших к нему в дом, и топчущих грязными сапогами чистые до хруста, так любовно вытканные Лизиными руками веселые льняные половички:
- Ну что товарищи комсомольцы, вы все осмотрели? А теперь прошу вас на выход.
- Ты нам не указывай, что делать, - несмело подал голос молодой парень Аниска Круглов, сирота, выросший под крылом бабки по отцу, сгинувшему где-то в городе. Парень несмело посмотрел на своего главаря Плотникова.
-Правильно говорите, товарищ Круглов! -поддержал его Колька. - предоставь нам грамоту на свои земли, Безруков.
Егор молча встал и прошел в другую комнату. Через какое-то время вынес одну бумагу и протянул ее Плотникову. Во взгляде Кольки появилась растерянность и Егор смекнул, что мужик-то безграмотен. Сдерживая смех, Безруков присел на свой табурет.
- Зачитай нам, Анисий. - выкрутился Плотников и протянул бумагу своему соратнику с важным видом.
Аниска принялся усердно читала по складам.
- Может я прочту, - чуть не зевая поинтересовался Егор.
- Не положено! - рявкнул Колька. - читай товарищ Круглов.
Когда Аниска вымученно дочитал последнюю строчку, мужики переглянулись. По всему выходило, что и пашня, и поле для выгона, и вообще вся земля куда-то канула, а в бумаге черным по белому было прописано, что Безрукову Егору принадлежит участок, общей площадью шестьдесят соток, с домом на этом участке, придомовыми постройками, и огородом.
- А где же земля твоя, кулак Безруков? - изумился Плотников.
Он нарочно называл Егора кулаком, стараясь унизить, но на Безрукова это совершенно не действовало.
- Знамо где, - хмыкнул Егор. - В колхоз сдал, как велено было.
-Мы это проверим, - в глазах Кольки зажглись злые искры. - Товарищи комсомольцы, сегодня мы покидаем данную усадьбу, но вопрос остается открытым и стоит все тщательно проверить. Мужики недовольно загудели, поняв наконец что ничем не придется поживиться, и стали выходить на крыльцо. А Колька подошел чуть ли не в плотную к Егору и прошипел:
- Я выведу тебя на чистую воду, я слышал, что целый сундук золотых царских монет выручил ты с продажи! Где ты все это прячешь мы найдем, а тебя повесим в назидание другим!
Егор встал с табурета и сделался выше своего собеседника на голову. Теперь он не скрывал своих истинных чувств и на лице его отобразилась злость, а глаза зажглись праведным огнем, стали колючими и, казалось, прошили Кольку насквозь.
- Все посмотрел? А теперь иди, догоняй своих дружков, выходи из моего дома, пока я тебе шею не свернул, как цыпленку задохлику.
Колька передернул плечами от, накатившего вдруг на него липкого страха, и проблеял несмело:
- Твое время закончилось! Теперь власть это - я, а ты кулак, и я найду на тебя управу!
Под конец голос отказал Кольке и последние слова он пропищал, выскочил вслед за мужиками на улицу, будто черт за ним гнался.
Егор опустился на табурет и крепко задумался. Значит, знают проклятые советы про его сундук с монетами, украшениями Лизиными и дочерей, со старинными золотыми иконами. Значит будут искать его и не успокоятся. Но это ничего! Егор знает куда его перепрятать. А теперь ему следует вызвать падчерицу с мужем и побеседовать с ними.
Ульяне уже девятнадцать миновало, двоих сыновей они народили с Иваном, а его сын, любимый и единственный умер от лихорадки три года назад. Егор посерел лицом, вспоминая мальчика, в котором души не чаял. Дочери его малы еще, да и не особо умны, а Иван с правильными понятиями, если что с Егором случится, не оставит его дочерей, вот Ивану и следует все знать, теперь он и его дети будут наследниками.