..ГЛАВА 4
…Катеринчук с досадой отшвырнул на стол листок с жалобой, встал, прошелся за спиной стоявшего по стойке смирно капитана.
- Ну что ты за человек такой, Скворцов, а?! Вроде и неплохой оперативник, и толковый... А злой. Людей не любишь.
- Я люблю... Только не всех.
- И я не всех люблю. И Малышев вот, и Черкашин тоже. Да и не обязаны мы всех любить! Но кто нам дал право свое неуважение им прямо демонстрировать?! Тем более, когда мы при исполнении находимся? Ты расследовать преступления обязан, убийц искать, а не унижать подозрением всех подряд и уж тем более потерпевших! Понимаешь ты это, или нет?!
- Понимаю. Только там всё ни так, ни так(!), как этот Саркисов пишет, было! Я просто хотел, чтобы он правду говорил, а не босса своего выгораживал. И разве я не прав?
- По сути, прав. По форме - нет. Ты зачем на него давил?
- Я не давил. Да и как ты на ту гниду надавишь?!
Катеринчук резко остановился и, оглянувшись на остальных, ткнул пальцем в затылок виновато опущенной головы.
- Вот! Вот оно! Вот оно, где «собака» зарыта! О какой «гниде» речь?!
- Но, Сергей Константинович... Товарищ полковник... Ведь вы же все понимаете...
- Не понимаю! И понимать такого не хочу! То, что этот субъект - бывший авторитет, еще не значит, что он на «всё», что ты ему инкриминируешь, действительно способен и уж тем более это совершил! И даже если он тебе очень не нравится, ты всё равно обязан быть объективным!
- Я стараюсь...
- Ты мне здесь одолжений не делай! «Старается» он...
Катеринчук, успокаиваясь, прошелся по кабинету.
- Что ты ему реально можешь предъявить по поводу убийства детей? Ничего. И при чем здесь его прошлое? Ты доказательства собирай! Свидетелей ищи!
Полковник досадливо поморщился
- Ну, вот что с тобой делать, а?.. Отстранить?..
- Не надо! - Скворцов вздрогнул, быстро обернулся на начальника, проводил его взглядом.
- А как же я тебя такого, неуправляемого, оставлю? Ты, того и гляди, стрелять в них начнешь...
- Не начну. Что уж я совсем какой полоумной...
- А кто тебя знает? Отвечай потом за тебя такого...
- Я исправлюсь... Даю слово.
- Ага... Сколько уже раз ты его здесь давал?!
- Но это в последний… Точно.
Катеринчук покосился на Панафидина.
- Ну, и что прикажешь с ним делать?..
Панафидин, пряча улыбку, закрылся ладонью. Полковник продолжал.
- Ты понимаешь, капитан, что ты можешь не пережить очередную аттестацию? Или ты этого не понимаешь?! А, может, думаешь, тебя тесть прикроет?!
Скворцов покраснел.
- Причем тут мои родственники?
- А я так подозреваю, надеешься на них...
- Не надеюсь. И...и... этого больше не повторится. Я отвечаю!
Катеринчук с досадой махнул рукой.
- Садись уже... Вот горе ты наше...
- Да что уж я совсем такой плохой?!
- Не плохой. Был бы плохим - давно бы пинка дали. Но со свидетелями работать не умеешь. А без этого, - будь ты хоть семи пядей во лбу талантливым! - грош тебе как работнику цена. Ты «не плох» пока в такой команде работаешь. Понимаешь? - Катеринчук вскинул глаза на оперативников, обвел их потемневшим, без тени веселости, взглядом. - А на самостоятельную работу не способен. Больше того, такие проколы заставляют трижды подумать, прежде чем тебе что-нибудь серьезное поручить: а вдруг опять подгадишь?..
Скворцов стал наливаться горячей краской, потупил глаза.
- В общем, ты или действительно давай, исправляйся, или - рапорт на стол. Нянчиться с тобой, с твоим характером, это пусть дома жена нянчится...
Все помолчали.
- Теперь давайте по делу. Самохин, докладывай.
Самохин поерзал на стуле.
- Версия относительно того, что бизнесмену, убив его детей, могли отомстить, я думаю, имеет под собой существенные основания. Только здесь есть проблема...
- Какая?
- Свидетели, хотя и подтверждают, что у Барышева, в силу биографии, может иметься много кровников, фамилий не называют, - они их не знают. Ну, это и понятно... Вопросы тогда решались «по-тихому», без лишней «рекламы»... Нужно делать запросы, поднимать архивы, изучать прошлые «дела».
- Это долго. - Панафидин нахмурился.
- А у нас есть выбор?..
Все замолчали, задумались.
- А что если поговорить с нашими ветеранами? - Скворцов заблестел глазами. - С теми, кто тогда работал в угрозыске? Уж кому как не им знать, что тут тогда творилось, и кто кого «щучил». Каждый опер своего «крестника» знает в лицо и никогда не забудет...
- Верно!
- Это мысль.
- Молодец, Дима!
Панафидин переглянулся с полковником.
- Он прав. Сам Барышев вряд ли нам расскажет, кого и как в свое время наказывал. Тем более так жестоко, чтобы ему даже через столько лет захотели отомстить.
- Я тоже об этом думал. Вот... - Черкашин быстро порылся у себя в папке, достал, передал полковнику небольшую кипу бумаг. - Я сделал на всякий случай несколько выписок. Там, например, есть эпизод с той же Ивантеевкой. Правда, тогда на месте нынешнего продовольственного рынка была большая вещевая толкучка. Так вот у нашего Барина был конфликт с Каравановской братвой. Они пытались крышевать эту площадку, отбив ее сначала у Кунгурской ОПГ. А брал и тех и других со своими бойцами майор Худабердыев. Он был тогда начальником УБОПа. Потом, я думаю, оперативный интерес могут для нас представлять события, связанные с работой подполковника Магомедова и капитана Овечкина. Они разрабатывали и вели крупную банду авторитета Рублева, с которой у нашего Барышева тоже имелся конфликт интересов. Нужно созвониться с кадровиками, узнать адреса этих сотрудников...
Катеринчук, который все это время одобрительно кивал, читая короткие справки, вдруг замер, а затем медленно отвалился на спинку кресла, не мигая уставился в довольное лицо. Черкашин запнулся, оглянулся на вдруг опустивших головы товарищей, суровое лицо полковника, смущенного Панафидина, несмело передернул плечами.
- Я... я что-то не то сейчас сказал?..
- Ты сколько лет здесь уже служишь, Гена?
- Третий год. А что?
- Было бы неплохо, капитан, чтобы приходя на службу, вы хотя бы иногда поднимали голову, а не смотрели себе только под ноги...
- ?!!
- Майор Шанси Худабердыев, полковник Сартак Магомедов и капитан Овечкин, Олег Николаевич, погибли при исполнении своих служебных обязанностей...
Потрясенный Черкашин стал медленно подниматься из-за стола, прижал руку к груди, качнулся к остальным
- Простите, ребята! Видит Бог, не знал...
- Садитесь, капитан... Там, в фойе управления, весит мемориальная доска, обратите, при случае, внимание...
- . . . . . . . . . . . . . . . . . .
- . . . . . . . . . . . . . . . . . .
- Давайте продолжим. Так кто там еще работал по Барышеву и его связям?
Черкашин покраснел, несмело перебрал бумаги.
- Капитан Бусыгин...
- Погиб.
- Майор Чертков...
- Тоже погиб. Только уже на Кавказе, в командировке...
- Шульгин Виктор Борисович...
- Умер в прошлом году. Второй тяжелый инфаркт...
Все замолчали. Полковник думал.
- А вот Катусев жив. И к нему, пожалуй, стоит съездить... Хороший был опер. И начальником управления был не слабым. Малышев...
- Понял, товарищ полковник...
- А ты, Гена, продолжай работать с архивами. Это важно. Поройся там хорошенько. Раз уж так карта легла, что не смогли сразу убийц взять, придется попотеть...
- Слушаюсь...
* * *
...Катусев снял с плиты сковородку, стал раскладывать по тарелкам картошку. Потом он подвинул к гостю большую салатницу, кружку с компотом, уселся напротив.
- Ты, давай ешь, пока не остыло. Холодное - оно уже противное будет.
Малышев с удовольствием принялся за еду. Катусев поковырялся в своей тарелке, потом зажал в кулаке вилку, задумался.
- И все-таки, знаешь, не верю я, что Васька Барышев мог детишек казнить. Пусть даже не своих. Пусть даже и, как ты говоришь, «со зла...» или «ради дела...» Ну не верю!
- Так ведь он бандит...
- Бандит... - Катусев, соглашаясь, кивнул, склонился к тарелке, а потом, опять не выдерживая, отложил вилку. - Только не все так просто, капитан...
Малышев перестал жевать, вскинул на старика глаза.
- Я его знаю. И не только вот так, как бывший опер и начальник. А потому, если хочешь, я его уважаю...
Малышев поперхнулся.
- Ну, вы даете, Леонид Иванович...
- А ты не ухмыляйся. Ты с моё сначала поживи - потом говори...
- Но вы же его банду брали!
- Брал. Было дело...
- И что изменилось?..
Пенсионер задумался, заиграл кривой улыбкой.
- Я многое за эти годы передумал, переосмыслил... Разве в том, что тогда творилось, одни бандюки были виноваты? Мы тоже, если так, честно сказать, не святыми были. Работали мы плохо, капитан. Потому тогда в стране вся эта пена и поперла. Это неправда, что везде и всюду в то время беспредел творился. Где милиция и люди не за страх, а на совесть служили, ничего подобного не было: гадов давили быстро, еще в зародыше. Они там и пукнуть не смели. Ну а где упыри в руководящих креслах сидели - там «бригадиры» и хозяйничали. И особо люто беспредельничали, где эту братву наши же, ментовские, крышевали. - Отставник потянулся к бутылке, плеснул себе в рюмку. - Тебе не предлагаю: молодой ты еще водку пить, и не привыкай - дурная это привычка; а, во- вторых, ты - при исполнении...
- Я не пью.
- И это правильно.
- Хм... Но я что-то не улавливаю связи, Леонид Иванович?..
Катусев помрачнел. –
- О покойниках либо хорошо, либо ничего... И это правильно. Покойник за себя ответить не может. А пачкать мертвецов - последнее дело. Это я о бывшем нашем начальнике управления. Был у нас такой в своё время Малохатченков. Намутил он тут, будь здоров. Целые следственные бригады потом с десяток лет разгребали. Крышевал многих...
- !!!
- Да, сынок, бывали в истории нашей с тобой «конторы» и такие моменты. А ты думал? Это же тебе не советское кино, где все менты правильные, а еще бесстрашные. Многим тогда здесь худо пришлось. Эти твари плодились, как мухоморы после дождя. А начальник наш, перевертыш, - царствие ему небесное, земля пухом, вечный покой... - старик глумливо перекрестился - трогать их не разрешал.
Катусев выпил еще рюмку, занюхал её хлебом, съел ломтик картошки.
- Ну, да и не об этом я сейчас. А о том, что многие в нашем крае бригады возникали вначале не как бандитские кланы или «семьи», а для самообороны. Сам посуди: живет себе человек, никого не трогает, бизнес свой организовал, развивает его, и тут вдруг, откуда ни возьмись, появляется какой-нибудь Адольф Питерский или Сава Камчатский и начинает перед ним пальцы веером гнуть - типа, я здесь главный и «авторитет»... Ага… И, дескать, если предприниматель желает свой бизнес сохранить и за собой оставить, должен платить. И люди платили... А что делать? Куда жаловаться? Ну не нашему же Малохатченкову?.. Он за этим рэкетом, по сути, сам тогда стоял и им руководил. Ходили слухи, что это он бандитам наводку давал - кого уже стоит, а кого еще не стоит под пресс пускать... А там и вовсе братки распоясались: у людей хорошо налаженное дело отнимали. Приходил такой вот «авторитет» ночью «в гости», у попки ребенка предпринимателя паяльником водил, и папаша исключительно «добровольно» свой завод или магазин на следующий же день на этого злого дядьку переписывал... А кто не сговорчивым был... В общем, многие тогда сообразили, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих. И начали у предпринимателей появляться собственные «службы безопасности», которые теми же криминальными бригадами и были. Все же вопросы тогда только «по понятиям», и только «на стрелках» решались. А дальше, когда новая волна передела пошла, эти бригады уже как инструмент давления на конкурентов сгодились. Вот так и жили... Но это я тебе, капитан, к чему сейчас всё рассказываю? Вася Барышев начинал ходить простым бойцом в бригаде такого себе «предпринимателя» по кличке Кашка Сникерс. Весь бизнес этого сраного «бизнисьмена» умещался в крохотном, - полтора на полтора метра, - железном шестиграннике. Он там, типа, детскими игрушками торговал. И вот уже через полгода наш Сникерс на собственном «Мерседесе» по городу гонял, загородный особнячок для семьи строил... Да наркотой он там на самом деле промышлял. Потом Кашку грохнули, а его бригаду Дима Мясник принял. А Барышева повысили до десятского. Понравилось новому «перцу» его преданность бывшему хозяину, - не бросил боец своего командира, отстреливался с ним до последнего патрона... Скоро бригада, слившись с другой, очередному «папе» присягнула. И его, как одного из самых толковых, поставили в крае смотрящим. Теперь у него даже погоняло соответствующее появилось - «Барином» нашего Васю стали величать...
- А уважать его за что?..
- Нормальным пацаном наш герой на поверку оказался. Было тут пару историй, которые местные, если станешь интересоваться, помнят до сих пор. К слову, после тех событий Барышев свои полномочия смотрящего сдал и из «семьи» вышел.
- Решил сам себе «режиссером» стать?
- Может, и решил... - Старик нехотя согласился. - Но не в этом дело. Человечный он, понимаешь?.. Нутро у него хорошее. А потому не верю я, что он к гибели ребятишек может хоть какое-то отношение иметь. Пусть даже его баба ему и изменяла.
- А что за истории?
- Одна, кстати, в моем же доме и случилась. - Полковник помолчал. - …Жила в свое время у нас здесь старушка одна. Хорошая женщина. А еще заслуженная. Во время войны партизанила в белорусских лесах. Попала в плен, ее пытали. Моя жена однажды ей уколы делала, так потом несколько дней рыдала... У старухи вся спина оказалась в шрамах: это когда ей каленым железом гестаповцы звезды на спине «рисовали». Но отряд свой наша партизанка не предала. И ее расстреляли.
- !!!
- Бывают, капитан, в жизни чудеса: практически все пули прошли навылет, не задев ни одного жизненно важного органа. Выкопали ее ночью из могилы местные. Выходили. А потом, когда пришла Красная Армия, она опять ушла на фронт. Несколько раз была ранена. Последний – тяжело. Что-то с позвоночником и ногами. Она еле ходила. После войны они с мужем вернулись сюда, в родные края, где им, годы спустя, дали в нашем доме, на первом этаже, небольшую квартирку. Так она со своим стариком здесь всю жизнь и прожила. Потом дед и сын умерли, и осталась наша бабушка одна. Соседи ее уважали. В людях имелось понимание того, что это благодаря таким как она мы все в той войне уцелели. Она имела награды. Много. И ни одной юбилейной. Все за реальные боевые заслуги.
- И в чем же проблема оказалась?
- В двух подонках. Две малолетки решили развлечься. И знаешь, что придумали? Они стали запускать «салют» в квартиру нашей фронтовички. Затаятся, бывало, где-нибудь в кустах, а потом, часиков этак в два-три ночи, когда самый глубокий сон, начинали запускать ей в окна петарды... Можешь представить, что творилось… Бедная старуха выскакивала в окно, начинала метаться, голосить... А тем в радость. Смеялись так, что даже по земле, говорят, от хохота катались. Смешно им было, что старуха и днем на костылях едва передвигается, а тут вдруг, как белка, в окно выпрыгивает, да еще в чем мать родила... В общем, они ей хату раза четыре жгли. И не просто жгли, а выжигали, можно сказать, дотла. А сама бедная бабка едва на дурке не оказалась. И это понятно: такое пережить, а потом каждую ночь ждать...
- За что они на нее так ополчились?
- Ни за что. Говорю же тебе, ублюдки. Им просто нравилось издеваться над самым слабым и немощным человеком.
- Хм... Ну, вы даете, Леонид Иванович...
- ?
- Вы же в милиции работали…
- И что? Я тогда еще начальником не был, чтобы иметь право приказывать искать тех гнид. А наш Малохатченков... Ему, думаешь, такие бабушки очень нужны были?.. Помню, когда в очередной раз к нему пришла группа общественности, он на нее буквально вызверился: дескать, не могу я у каждого окна по милиционеру поставить; людей нет даже, чтобы настоящих бандитов ловить, а тут вы с какой-то старухой... Веришь, не знали с какой стороны к проблеме и подступиться. Даже через газету к тем тварям обращались, пытались усовестить, просили оставить несчастную бабулю в покое, рассказывали о ее заслугах...
- И что?
- Ничего. Если раньше они палили ей в окна из одних, так сказать, рук, то после тех выступлений в газете, стрельба была уже залповой, из всех стволов... Людей настоящий страх обуял: сегодня эти уроды палят жильё старухи, а завтра начнут жечь другие дома… Многие стали бояться ночевать в собственных квартирах. А чем черт не шутит? Если эти уроды не понимают жалости и сострадания даже к самому беспомощному и заслуженному старику, что уж говорить за остальных?..
- А Барышев тут причем?
- Так он эту ситуацию и разрулил. Обратился к нему кто-то из местных, попросил помощи - на нас ведь, правоохранителей, получается, надежды не было никакой... Говорят, он сначала даже растерялся, почесал затылок, дескать, не мой же профиль... Потом согласился. Он пусть и бандит, но все равно - человек. А на свете есть вещи, которые не только нормальным людям понятны, но и бандюкам. Те тоже не все отмороженные...
- И он гадов поймал?
- Да. Сначала нам сдал, чтобы мы, милиция, с ними разобрались, наказали. Так как то, что они творили - это уголовные статьи. Это и самое настоящее злостное хулиганство, и умышленное уничтожение жилища, и порча чужого имущества. А еще покушение на убийство. Квартиру жгли, прекрасно зная, что в ней живет тяжелобольной человек, инвалид, который однажды просто не сможет спастись, сгорит заживо.
- И как решилось? Посадили?
- Нет. Даже штрафом не наказали. Отпустили с миром на все четыре стороны...
- Не понял?! Как это?!
- Хм... «Шалуны» оказались детьми «непростых родителей», мажорами, блин. И наш Малохатченков, чтобы выслужиться перед «нужными» людьми, даже пальчиком не разрешил им погрозить. Лично из «обезьянника» вывел, руки пожал...
- !!!
- Вот, вот... И можешь представить, какой у всех был шок... А, главное, те суки быстро усекли, что к чему, что типа теперь неприкасаемые, и в первую же ночь, как освободились, старуху опять спалили.
Малышев помрачнел, молча уставился в тарелку.
- И как все решилось?..
- Нормально решилось. Хм... Самих малолеток, Барышев, правда, не трогал - именно потому, что малолетки; а вот папашам досталось по полной. Там не только хороших пендюлей «за неуважение» и «плохое воспитание» наваляли, там заставили оплатить старухе все материальные убытки: за каждый случай поджога - по пять евроремонтов и столько же итальянских гарнитуров...
- Оплатили?
- Не задавай детских вопросов. Куда денутся?.. Это тебе не наш суд, который за свои решения не отвечает: ну там выполняют их или не выполняют. Тут все по-взрослому. Если Барин приказал, платить, - значит, надо платить. Иначе... Репутация у нашего Барышева была серьезная: Вася сказал - Вася сделал. Пикнуть не посмели - за все рассчитались. Хм... К слову, знаешь, кто родители? Да наши местные «тузы» - Овчинников и Миша Чалый...
- !!!
- А потом и брат еще одного местного крутого под барышевскую раздачу попал. С тем разбирались уже по-другому.
- Кто такой?
- Корякин. Он из города, говорят, босиком, по шпалам бежал...
- А там что за история?
- Младший брательник нашего олигарха изобрел весьма своеобразный способ добывания денег: он женился на хорошеньких и богатеньких бабах, «бизнес-леди» по-вашему, заводил с ними детей, а потом...
- Понятно...
- Да ничего тебе не понятно. Думаешь, этот пиндос женщин просто грабил, отнимал имущество? Правильно, отнимал. Вот только как именно(!) отнимал! Вот в чем вопрос. Нет, он их не бил, не истязал физически, паяльниками и утюгами не пытал и даже судебными тяжбами не давил. Там была пытка другого рода. Он отнимал у своих баб детей, типа, он - отец и хочет, чтобы дети после развода остались жить с ним. В принципе, если так рассудить, почему нет? Оба же родители. Отец тоже человек. И у него душа, сердце есть, и он своих детей любит. Вот только нашему гондону дети не нужны были вовсе. У него это был всего лишь приём, такое себе «ноу-хау» по «честному» ограблению несчастной жертвы. Сначала он похищал ребенка, прятал его, не разрешая матери видеться с ним, а потом предлагал ей заключить «мировое соглашение»: если она откажется от всего имущества и бизнеса, он откажется от своих родительских прав. И женщина, уже понимая, с каким говном связалась, и что лучше один раз уступить, чем потом всю жизнь бессмысленно таскаться по судам, соглашалась. Она отдавала все до последней копейки, оставляла этому подонку даже собственный дом или квартиру, уходила с ребенком жить в барак или снимала где-нибудь частный угол. И начинала бизнес с нуля. Через пару лет жизнь налаживалась, входила в колею. Хм... И тут опять начиналась «коррида». Бывший муж и «любящий отец», который, кстати, за все годы не платил ни копейки алиментов, не интересовался здоровьем ребятёнка, а только не упуская из виду былую супругу, следил за ее успехами, появлялся снова...
Малышев скрипнул зубами.
- …Он воровал ребенка, увозил, прятал его, а жене предъявлял ультиматум: если она хочет воссоединиться с детёнышем, значит, должна опять отдать свой раскрученный бизнес - тот же магазин, ресторан, или кафешку... В общем, он резал ее без ножа. А бедная жертва не могла даже защищаться. Так как это гражданско-правовые отношения. И они у нас решаются в судах. К слову, тянутся такие процессы иногда десятилетиями. Но даже если бы мы, менты, или прокуратура имели право вмешаться, нам никто не позволил бы этого сделать.
- Почему?
- Говорю же тебе: у этой гниды брательник большим тузом в городе был. Председателем законодательного собрания края. К тому же, бизнес серьезный держал, с сильными мира дружил. Кто против этой бандитской семейки попрёт? Кем были против них те несчастные бабы?..
- И многих он обобрал?
- Многих. А, главное, он держал их на коротком поводке, не разрешая уезжать за пределы края, контролировал их жизнь... Хм... У него даже кликуха была соответствующая - «Калан». Есть такое морское ластоногое млекопитающее. Самец этой выдры приспособлен добывать себе пищу весьма оригинальным образом: он ворует у самки ее детеныша, заставляя добывать для него, самца, еду. И бедная выдра, чтобы заполучить назад своего ребенка, вынуждена сначала накормить это животное... Потом ситуация повторяется. Бедная мамаша опять принимается кормить огромного захребетника. Иногда, говорят, это заканчивается плохо: истощенная самка погибает. Так как вместо того, чтобы кормиться самой, она вынуждена отдавать свою еду этому нахалу. А потом гибнет и малыш: лишенный молока и заботы мамы он уже нежизнеспособный... А самец, разорив семью, отправляется искать очередную родившую от него подругу...
Малышев заходил желваками.
- И как все решилось?
- Одна из мамаш додумалась обратиться к Барину.
- ?!!
- Да плохо было Калану... Тяжелым инвалидом наш предприимчивый ублюдок остался. А потом от греха подальше и вовсе свалил из города. Сбежал, рассказывают, из больнички в одной пижаме и тапочках. Потому наши олигархи Барышева и не любят. А, надо полагать, информацию о том, что он мог убить собственных детей, они Катеринчуку подогнали?..
- Да...
- Но я в это не верю. Василий Петрович - нормальный мужик. Хотя, может быть, и действительно неправедный. Если человек способен понимать и чувствовать чужую боль, неужели, думаешь, он беззащитных детей станет вешать? Пусть даже и нагулянных. Нет, капитан. Да и не психопат он, чтобы впадать в такую агрессию: там и с характером, и с нервами, поверь, полный порядок. А то, что на него сейчас такую «пургу» несут, - это чистейшей воды провокация. Из зависти, из ненависти, из желания свести былые личные счеты, отомстить. И вы это на веру не принимайте, на поводу у этих гнид не идите. Не мальчики уже. К тому же лучше других знаете, кто громче всех всегда кричит: «Держи вора!» …
- К слову, о мести. А отомстить ему могли?
- Я бы выразился по-другому: хотели бы... Да и странная какая-то месть получается...
- Не понял?
- Сам же говоришь, погибшие дети не его... Если детей вешать, то тогда, наверное, прежде родных...
- Он с ними не живет.
- И что? Думаешь, меньше любит? Да он за своих Глебку с Ванькой кому угодно глотки порвет. Эти дети для него дороже жизни. Они не просто продолжатели рода, родная кровь, плоть от плоти, они - продолжатели его дела. Понимаешь? К тому же очень, говорят, толковые, самостоятельные и как папашка не слабонервные. Лидеры, одним словом...
- Да, мне рассказывали, что Глеб Барышев уже собственную бригаду сколотил, школу «контролирует»...
- И что в этом плохого? Туда наркодиллеры только однажды сунуться посмели... Теперь десятой дорогой обходят... И в полицию обращаться не надо...
- Я не знал...
- Нет, ребята, у него неплохие. Правильные «бойцы». И они с отцом очень тесно общаются. Они по-настоящему родные. Во всех смыслах. По-другому, если хотели бы действительно на детях отыграться, с этих начать должны были. Вот где была бы для Барышева настоящая боль. Тем более охраны у них с матерью нет...
- Может, из пришлых кто? Тот же Калан?.. Он в городе давно не был, обстановкой не владеет...
- Калан не мог. Сдох год назад.
- А кто еще реально мог хотеть Барышеву мстить?
- Многие. Но, повторяю, одно дело хотеть, а другое дело иметь возможность это сделать.
- И что, ни одной догадки?
Генерал задумчиво передернул плечами, нахмурился.
- Была здесь у него в свое время одна заморочка...
- Что за история?
- Обратился к нему однажды за помощью местный бизнесмен. Один столичный чиновник давил его, вымогая отдать «дело». А тот не мог. Там у него своя ситуация. Он кредитов в банках набрал, чтобы этот бизнес поднять. Но деньги брал не под само производство - его тогда еще попросту не было, а под залог имущества - и своего, и родительского. И откажись он от «дела», вся родня немедленно оказалась бы на улице. Но не это было тогда в его положении самым страшным. А то, что этих денег не хватило бы, чтобы покрыть даже самую малую часть долга. По-другому, лишившись и крыши над головой, и средств к существованию, он все равно должен был продолжать выплачивать банкам огромные неустойки и само тело кредита. Тогда как рейдер, заполучив готовое предприятие и налаженные, уже отработанные производственные связи, напротив, стриг бы только дивиденды. В общем, ситуация была до абсурдности подлая и ненормальная. И опять пострадавший оказался один на один с нашей бюрократической системой, которая не только не хотела и не могла его защищать, но, наоборот, по сути, топила, загоняла в петлю. И наш бизнесмен наверняка бы вздернулся или вены себе вскрыл, не подскажи ему кто-то обратиться к местному смотрящему.
- И Барышев помог?
- Помог. Хотя и сам попал в передел. Дело в том, что наш рейдер был то ли хорошим корешем, то ли родственником авторитета, которому Васька напрямую подчинялся. В общем, если на его альтруистические замашки – на те же истории со старушкой-фронтовичкой и Каланом, - смотрели сквозь пальцы, то вот в историю с бизнесменом, которого загоняли в угол, вмешиваться запретили. А Барышев не внял. И рейдера наказал.
- Как?
- Да разное болтали... Достоверно, что там тогда у них произошло, не знает никто: сам понимаешь, нам специально об этом не докладывали, а помощи ни одна из конфликтующих сторон не просила. Они сами разобрались. «По понятиям». Да только Барышеву пришлось с «семьей» расстаться и самому себя «короновать». Ну а поскольку мужик он неплохой, справедливый, к тому же еще и толковый, бОльшая половина бригады с ним осталась. Сейчас почти вся его братва легализовалась: у него же бизнес - юридическое лицо. Солидное предприятие, так что все трудоустроены...
- А вы, Леонид Иванович, говорите, он чистый. Пускал же кровь...
- А я или ты это видели?..
- Думаете, ему сейчас кто-то за того убитого рейдера мстит?
- А рейдер как раз жив.
- ?!!
- Чего ты удивляешься? Или думаешь, что давят только смертью?.. Не сладко упырю пришлось. А что делать, если человек слово не понимает?.. Барышев несколько раз жег его машины, особняки. Говорят, даже тачку вместе с хозяином однажды взорвал. И тот предупреждениям внял - трусливой гнидой оказался, - из города свалил и от «претензий» к бизнесмену отказался. Хм... Тем более, что и защищать его уже некому было - Барышев, рассказывают, бывшего своего «работодателя» завалил...
- !!!
- Война была нешуточной. Но Бог не фраер, Видит, кого обидеть...
- Понятно. - Малышев покрутил головой. - Считаете, что сейчас кто-то за бывшего босса так поквитался?
- А почему нет? Сейчас многие как раз с зон освобождаться стали. А «идейные» «перцы» у бывшего «папы» имелись. Так что вполне в память о покойном хозяине могли какую-нибудь кровавую подлянку придумать. К тому же зависть. Кто теперь Барышев, а кто они?.. Для иных такой успех пережить просто невозможно...
- Фамилии дадите?
- А как же... А еще вы уголовные дела поднимите, покопайтесь там. Обиженных Барином уркаганов много, и все - отморозки. Ничего святого. Да и к рейдеру приглядитесь. Вполне возможно, он теперь на Барышевский бизнес глаз положил. А чем чёрт не шутит?.. Предприятие у авторитета солидное, соблазн огромный. Так что...
- Но сами же говорите, труслива тварь...
- Одно другому не мешает. Если он во власть вошел, - а он вошел, не сомневайся, - сейчас они все у нас такие с мандатами, то прикрываясь своим положением, вполне мог обиду припомнить и попытаться убить сразу двух зайцев...
- Отомстить, и дело отнять?..
- Да...
(продолжение следует...)
Р. S. кто хочет читать все главы произведения подряд, заходите ко мне в ленту - один клик мышкой в аватарку (женщину в белом в кружке)