Старая сыроварня имела вид обычного сарая. Стол, чан для замеса необходимых ингредиентов, пресс да стеллаж, на которых вызревали кругляши сыров. Возле стола старого вида шкаф.
Скрипнула дверь, образовав щель между дверным полотном и косяком. В неё просунулась рука, затем часть плеча, кто-то позвал на помощь чью-то мать, и заклинившая дверь распахнулась, впустив в помещение хозяина сыроварни, Джузеппе.
— Что за напасть, — отряхнулся он, с неприязнью поглядывая на дверные петли. — мажешь, мажешь салом, а они…
Джузеппе тяжело вздохнул, и вытерев об необъятный живот ладони, подошёл к стеллажу.
На средней полке лежал его шедевр. Головка сыра. Запашистого, со слегка желтоватой корочкой. Джузеппе потрогал его ладонью. Оценив эластичность, улыбнулся.
Развернулся и направился к столу. Поднял огромных размеров нож, поднёс лезвие к глазам и присмотрелся к заточке. Удовлетворённо хмыкнув, вернулся к сыру.
— Ну-с, приступим. — Подбодрил он сам себя и воткнул нож в кругляк.
На мгновение ему показалось, что кто-то ойкнул. Но Джузеппе не обратил на это никакого внимания. Быстро вырезал сектор и отделил от круга.
— Мама Мия! — Воскликнул он.
Швырнув нож в сторону, схватил отрезанный кусок.
— Где "глазки", чёрт меня подери?
Джузеппе ещё раз внимательно осмотрел поверхность сыра. Желтоватая, с характерным сливочным запахом, однородным рисунком и с полностью отсутствующими "дырками".
— Сеньор Чилини меня убьёт. — Прошептал Джузеппе.
"Что же делать? В контракте ясно сказано: сливочный запах, глазки диаметром не более двух сантиметров, в количестве шести штук на сектор. А тут их нет". — Прошептал про себя Джузеппе.
Он заходил по помещению, безмолвно жестикулируя сам себе.
— Нет! — Вскрикнул он, замерев возле стеллажа. — А что если…
Джузеппе хитро прищурился и кинулся к столу. Заглянув за чан, вытащил ручную дрель с толстым сверлом.
Довольно хихикая подбежал к сыру и принялся высверливать беспорядочные дырки. Закончив орудовать сверлом, шагнул назад и осмотрел своё творение.
На полке лежала головка сыра, с аккуратными "глазками".
— Чудесно! — Воскликнул Джузеппе и послал сыру воздушный поцелуй.
Вернул дрель на место и выскочил из сыроварни.
Вскоре вернулся обратно, держа большое полотенце. Мурлыкая под нос незатейливый мотивчик, подбежал к готовой сырной головке.
— Ай - яй - яй! - Тонко заверещал Джузеппе.
Головка была девственно чиста. Ни одной, даже самой захудалой дырочки не наблюдалось.
Джузеппе на цыпочках подкрался к сырной головке и набросил на неё полотенце. Зажмурился. Прочитал про себя молитву, после распахнул глаза и сорвал с сырной головки ткань. Дыры не появились.
Джузеппе плотно сжал губы и размашистыми, импульсивными движениями отстегал несговорчивый сыр.
Швырнул полотенце на полку и бросился к чану. Выхватил дрель и вернулся с выражением лица, как у безумного маньяка. Не останавливаясь, насверлил дырки в головке.
Джузеппе отступил и устало уронил дрель на пол. Она гулко стукнула о доски. Вытер вспотевший лоб, направился к шкафу, что стоял возле стола. Открыл, и достав кувшин, произвёл пару могучих глотков.
Джузеппе довольно крякнул и вернул кувшин на место. Развернулся и отшатнулся от увиденного, больно врезавшись в шкаф. На головке дыр не наблюдалось. Совсем. Абсолютно.
Джузеппе моментально вспотел и побледнел. Плохо соображая, что делает, нащупал кувшин и поднёс его к носу. Слегка пряный, виноградный запах.
— Ничего не понимаю. — Прошептал он и вернул в кувшин в шкаф.
Не спуская глаз с сыра, присел и нащупал дрель. Будто хитрый охотник, с ручной дрелью в руке он подкрался к полке. Замер возле разрезанной головки. Затаил дыхание и прищурился. Спустя две минуты, резко вскочил и насверлил дыры. После чего отбросил в сторону дрель и выпрямившись, развёл руки в стороны:
— Вуаля! Радостно воскликнул он, подражая цирковому артисту.
Довольный собой Джузеппе зашагал к шкафу. Достал кувшин, и пропев куплет знаменитой арии, повернулся к сыру. Рука раскрылась, и кувшин полетел на пол.
Звонко разлетелись глиняные осколки. Разбрызгалось вино, окрасив пол и штаны в багровый цвет. На полке красовалась головка сыра, с совершенно нетронутыми краями.
Джузеппе дрожащей рукой протёр глаза. Ничего не изменилось. Стеллаж. Головка сыра и полное отсутствие у него "'глазков".
— Проделки Барабао*. — Прошептал он и украдкой перекрасился.
Не отворачиваясь от сыра, медленно прошагал к двери. Переступив через порог, шмыгнул из сыроварни.
Прошло двадцать минут. В повешение сыроварни просунулся длинный ствол старого ружья. Затем крадучись вошёл Джузеппе, плотно прижавшись щекой к цевью. Осторожно повернулся к сыру.
— Святые божьи! — Не своим голосом воскликнул он и грохнул выстрел.
На полке стеллажа сыра не было. На полу осколки кувшина. Валяется полотенце, всё забрызгано вином, а вот сырной головки как не бывало.
Джузеппе со стуком опустил ружьё и заплакал. А прочь от сыроварни с бешеной скоростью катилась цельная головка сыра.
— Бежать, бежать, с этой дурацкой планеты. — Приговаривал житель Бетелгельзе, представляющий собой колонию разумной закваски.
*Барабао — демон в итальянской мифологии.