Попытка создать готический фем-хоррор в почти что викторианских декорациях.
Дореволюционная Россия. На отдаленный остров где-то посреди океана прибывает Полина – девушка из знатного рода. Она полна решимости найти свою сестру, которая некогда тоже попала сюда и сгинула. На острове располагается загадочный Пансион, куда российская элита отправляет своих дочерей за те или иные проступки. Прикинувшись воспитанницей, Полина попадает в местное сообщество, которым руководит властная Захарова. Помогает ей в этом единственный мужчина на острове – странноватый Серафим. С первого же дня героиня оказывается в конфронтации с другими девушками: красавица Катя, негласный лидер среди воспитанниц, не доверяет Полине. Единственным союзником для нее становится зашуганная Аня, скрывающая, как и все на этом острове, свою тайну.
С хоррорами у нас в России все традиционно плохо – редкие проблески в виде якутских алмазов («Иччи», «Республика Z») и скринлайфа («Я иду играть») картину практически не меняют. Посильный вклад в это пытались внести создатели «Пансиона», режиссер Святослав Подгаевский и продюсер Иван Капитонов – их ужастики, скроенные по классическим американским канонам («Невеста», «Пиковая дама: Чёрный обряд»), по нынешним меркам откровенно устарели, но хотя бы старались что-то изменить. Сейчас, впрочем, почти наверняка грядет волна российского хоррора – обстоятельства складываются именно таким образом. И начнется все, очевидно, с сериалов: снятый все тем же Подгаевским «Пищеблок» не был идеальным и даже выдающимся, но начало все-таки положил. «Пансион» должен эту тенденцию продолжить. Где-то там в разработке находится и «Вьюрки» по книге Дарьи Соболевой, способный, в идеале, и вовсе многое изменить.
Ну, а пока мы вновь видим, как наши режиссеры старательно цитируют классику, и, по крайней мере, научились делать это талантливо. «Пансион» пронизан духом испаноязычного хоррора: в нем угадываются и «Другие» Алехандро Аменабара, и «Приют» Хуан Антонио Байоны, и, конечно же, произведения Гильермо дель Торо – в первую очередь, «Лабиринт Фавна» вместе с «Хребтом дьявола». В то же время вся эта южная хтонь с призраками, мрачными домами, подвернутыми готической дымкой, и прочая сверхъестественщина удивительно удачно укладывается в специфику царской России. Однажды мы выработаем и собственный культурный код «страшного кино», а пока пытаемся наслаждаться талантливой стилизацией.
Смотрится все это довольно свежо. «Пищеблок» был упражнением в слоубернере, «Пансион» уже чистый, дистиллированный слоубернер. В традиционную хоррорную основу «особняка с привидениями» заложены небезынтересные вопросы, адресованные современному зрителю: маленькие русские женщины замкнуты в своем социуме с почти армейскими (если не тюремными) порядками. Изоляция от мужчин вынуждает их матереть и ожесточаться, и вот как-то совершенно органично в Елизавете Шакире в роли невероятно красивой, но тоже стремящейся к безграничной власти в этом маленьком мирке Кати пробуждается что-то от готических злодеек. В этой истории помимо красоты декаданса и мрака есть и разговор о нынешнем времени, которое становится странным образом все более похожим на Россию начала XX века перед лицом глобальных перемен в обществе.