...На следующий день во двор Нины Егоровны вошел Слава. Тимофей был на работе, а Настя занималась стиркой прямо во дворе. И тут же вывешивала постиранное на протянутую по всему двору проволоку.
- Здравствуй, Настена, - поприветствовал бывшую подругу Слава.
- Ой, Славик, привет! - улыбнулась Настя, - Ты к маме пришел?
- Ага, - кивнул Слава, - тетя Нина попросила помочь.
Тут во двор вышла Нина Егоровна и деланно удивилась:
- Славочка, вот ты молодец! Не успела попросить, а ты уже тут как тут! Зять мой ничего починить не может. На днях палец молотком отбил. А давеча так и вообще, гвоздем штанину свою к крыльцу прибил. Ну никакой пользы от парня, недоделанный какой-то!
- Мама, немедленно прекрати! - вспыхнула Настя, - Сами справимся!
- Да мне не тяжело, Настена! - ответил Слава, - Что надо делать, теть Нин?
- Ты бы нарубил нам дров для бани, дружок, - попросила женщина, - А то ведь, пока зятя дождешься - так и сгниют поленья! Да и провозится Тимофей с маленькой кучкой пару месяцев!
- Не преувеличивай, мама! - Настя недовольно посмотрела на мать, - Выдастся выходной, сам наколет.
- Да ладно тебе, Настена, - миролюбиво ответил Слава, - Мне не тяжело, раз-два - и готово!
Парень стянул рубашку и легко подхватил поданный Ниной Егоровной топор. Мышцы его бугрились и перекатывались, как у накачанного атлета или бодибилдера. Зрелище было замечательным и каким-то вызывающе эротичным. Слава ловко и сноровисто, за какие-то полчаса, переколотил все чурки. Казалось, у него даже дыхание не участилось. И при всем при том Слава явно играл на публику, временами задерживая движение, чтобы зрители насладились видом великолепного мужского тела.
- Ты только посмотри, Настенька! - говорила Нина Егоровна, - Какой мужчина! Была бы помоложе, голову бы потеряла! Да не смотри на меня так, шучу я. Но согласись, красота неописуемая! А сильный какой, гора мышц!
- Ну да, - отворачиваясь пробормотала Настя, - А какой актер! Ему бы еще шест поставить и музыку включить. Прям стриптиз получится! Ещё бы в мозгах мышц побольше, цены бы не было!
В этот момент во двор вошел Тимофей.
- Ничего себе! - присвистнул он, гладя, как незнакомый парень управляется с дровами, - А вы прямо железный дровосек! Как у вас так ловко получается?
- Привет, - не понял шутки дровосек, - Я Слава, а ты - Тимофей?
- Да, - кивнул Тим и протянул руку, - Спасибо за помощь.
- Нет, ну ты только глянь на них, - прошептала Нина Егоровна, - Человек и карикатура в очках! Рядом даже близко не поставишь!
- Тимоша, заходи в дом, накормлю, - позвала Настя и повернулась к Славе, - Спасибо тебе, сколько мы должны?
- Да ты че, Настена! - обиделся Слава, - Я же по-соседски. Мне тетя Нина не чужая.
Настя кивнула и вошла в дом, следом за мужем.
- Что-то никакой реакции, теть Нин, - Слава недовольно поджал губы, - Не прокатило.
- Капля камень точит, Славочка, - хитро улыбнулась женщина, - Вот несколько раз увидит вас рядом и поневоле начнет сравнивать. Ты потерпи маленько. Все у нас получится.
Заговорщики попрощались и Нина Егоровна вошла в дом.
И началось. Чуть ли не каждый день Нина Егоровна под каким-нибудь благовидным предлогом зазывала Славу к себе. То крыльцо подправить, то электрику починить, фантазия женщины была безгранична. И парень все время соглашался, приходил и нарочито демонстрировал перед Настей свои прелести и умения. И причем Нина Егоровна старалась улучить момент, когда зятя не было дома. Девушка давно уже разгадала хитрый план матери, но только посмеивалась в душе, глядя на неловкие попытки Нины Егоровны сблизить дочь и своего любимчика. Но в конце концов не выдержала:
- Мама, может хватит уже? Думаешь, я не догадываюсь, что ты задумала? Прекрасно понимаю. Только бесполезно это все. Не люблю я Славу, я мужа люблю. И твои попытки нас разлучить ничем хорошим не закончатся. Я уже давно, в отличии от тебя, научилась смотреть не на внешний лоск, а на красоту души. Смирись. И не придумывая козни против Тимоши.
- Ох и дура ты у меня, - злилась мать, - Да раскрой же ты свои глаза! Что такое - твой очкарик с красивой душой? Ты же не будешь с ним счастлива. Всю жизнь, как с ребенком. А вдруг нападет на тебя кто? Он что сделает, муженек твой-задохлик? Пушкина прочитает, чтобы хулиганы заскучали до смерти?
- В последний раз предупреждаю, - устало откликнулась Настя, - Не успокоишься - уедем с Тимошей обратно в город. И живи одна, как хочешь.
С того времени Нина Егоровна поостереглась в открытую сводить дочь со Славой. Но не переставала об этом думать. И с каждым днем, даже больше от бессилия, все крепла в ней ненависть к зятю. Ну не понимала она любви к этому тщедушному слюнтяю, и все тут! Не должна такая умница и красавица, как ее Настенька, жить с этим бестолковым теленком!
Вскоре наступило лето, раскрасив яркими красками природу. Молодежь все чаще проводила вечера и ночи напролет у речки и на лесных опушках. Нина Егоровна с Настей тоже ходили в лес. Но не для веселья, а по ягоды, да за ароматными травами.
Снова начался сезон охоты. В деревню начали приезжать охотники, становиться на постой у местных, к большому удовольствию последних. Аренду за жилье приезжие платили исправно. Продавщица Верка снова стала заказывать много продуктов в свой магазин. Сельские проводники опять были при деле. Короче, все потекло по ежегодному сценарию.
Но однажды по деревне прокатилась ужасная новость - не вернулся один из охотников. Местные и вызванные из города волонтеры несколько дней подряд прочесывали лес. В конце концов, рюкзак пропавшего обнаружили у болота.
- Страшное дело, Настенька, - вздыхала Нина Егоровна, - Что творится! Что ни год, то утопленник. И чего их в болото тянет? Есть же проводники, иди вместе со всеми! Так нет, кто-нибудь, да отобьется, забредет на болотные топи! Ты уж своего беспомощного предупреди, чтобы не совался в лес! Сгинет ведь ни за что, ни про что!
Внезапно Нина Егоровна замолчала. А ведь это мысль! Как бы всем было хорошо, если б этот ненавистный зятек сгинул в болотах! Прямо на сердце тепло стало от такой мечты. И кто только за язык ее дергал! Предостерегает, хотя наоборот нужно отправить его в самую чащу! Чтобы никогда уже не вернулся оттуда!
И Нина Егоровна стала вынашивать эту мысль, обдумывая с разных сторон, и так, и эдак примеряя к разным ситуациям. Но прошло несколько месяцев, а идея все еще не приняла конкретных очертаний.
А тут и осень пришла, позолотив кроны деревьев. Начался грибной сезон. И тут-то и сформировался в голове женщины довольно простой, на ее взгляд, но тем и хороший, план.
Однажды утром, в выходной день, Нина Егоровна, как бы невзначай, предложила, зная, что сегодня дочери нужно было сходить на работу:
- Настенька, надо бы нам с тобой за грибами отправиться. Самый сезон. Вон, бабы уже ведрами грузди с опятками носят. А мы еще ни разу не были в лесу. Замариновать побольше - и такое богатство зимой будет!
- Мам, я не могу, - разочарованно ответила Настя, - Мне на работу обязательно надо.
И тут, как и было задумано хитрой женщиной, в разговор вступил Тимофей:
- Нина Егоровна, а давайте я с вами пойду!
- Да ты хоть, как съедобный грибы выглядят, знаешь? - для приличия отмахнулась теща, - Небось только в магазине и видел. Да и то, вешенки какие-нибудь или шампиньоны. Наберешь мухоморов да поганок, с тебя станется!
- Так вы мне покажете, какие съедобные, а какие - нет, - не сдавался воодушевленный зять.
- Ну правда, мама, - поддержала мужа Настя, - Идите с Тимошей. А я в следующий раз с вами пойду.
- Да ладно, - проворчала мать, - Не одной же мне переться, в самом деле.
Настя убежала на работу, а теща с зятем собрались, взяли корзины, ножи и отправились в лес. Нина Егоровна показывала Тимофею найденные грибы, объясняла, как их находить, где они обычно прячутся. И потихоньку, метр за метром, они стали уходить в глубь леса, в сторону болота.
Наконец, они подошли к самому краю болота, где городской Тимофей не угадывал под высокой травой болотной топи. А Нина Егоровна, прищурившись и словно увидав что-то в траве, заохала:
- Вон там, видишь, бугорок и рядом хилое деревце, там точно должна прятаться семейка опят. Иди, глянь. А я в другой стороне посмотрю.
Тимофей с готовностью бросился туда, куда указала теща. А Нина Егоровна, стараясь сдержать громкий стук сердца, быстрым шагом двинулась в противоположную сторону. Стараясь ни видеть, ни слышать доносившиеся сзади звуки...
Тимофей, приближаясь к грибному, как сказала теща, месту, внезапно ощутил, что ноги в резиновых сапогах стали проваливаться в жижу. Но не стал особенно волноваться и продвигался все дальше и дальше. Ведь не могла же Нина Егоровна, прекрасно ориентирующаяся в лесу, посоветовать что-то опасное.
Вдруг, после очередного шага вперед, парень, как ни старался, уже не смог выдернуть ногу из жижи. Вот уже и вторая нога ушла под мутную воду. И очень скоро его уже постепенно стало засасывать все глубже и глубже, сантиметр за сантиметром. Тимофея охватила паника. Он беспомощно хватался за острую, режущую руки траву, которая выскальзывала из мокрых ладоней, понимал, что все кончено. Его жизнь, в сущности, еще такая недолгая, уже подходила к концу. Безуспешные попытки спастись ни к чему не приводили и Тимофей отчетливо вспомнил все деревенские страшилки об утонувших на болотах. В голове промелькнуло:
- Как же так? Ведь Нина Егоровна не могла не знать, что тут болота! Что происходит? Где же она сама? Неужели и пожилая женщина тоже попала в беду и где-то там, в стороне, барахтается, захлебываясь болотной тиной и рыдая от бессилия?!
Эта мысль наполнила организм парня бешеной дозой адреналина и он моментально взял себя в руки. Память с готовностью подсказала все то, что он краем уха слышал о поведении на болоте. Ни в коем случае не паниковать! Не дергаться и искать рядом, за что можно зацепиться. Уже по пояс в болоте, Тимофей быстро огляделся и увидел то самое чахлое деревце, на которое показывала Нина Егоровна. Так, спокойно. Теперь только дотянуться, только ухватить за веточку. Тимофею показалось, что он целую вечность тянется и тянется изо всех сил и - о счастье, он схватился за нижнюю ветку и стал наклонять деревце, перехватывая ветки повыше. Наконец, парень почувствовал, что очередная ветка на ощупь довольно крепкая и с силой рванул на себя. И теперь, уже прочно ухватившись, очень-очень медленно, чуть не теряя сознания от напряжения, ощутил, как болото понемногу отпускает его тело. Вот уже показались ноги. Обессиленный Тимофей плашмя лег на траву и пополз назад.
И тут раздался дикий крик! Кричала Нина Егоровна.
Откуда взялись силы, парень потом и понять не мог. Но он быстро дополз до спасительной безопасной сухой земли, вскочил и побежал на крик тещи...
Когда Нина Егоровна быстрым шагом удалялась от места собственного морального падения, в голове шумело, сердце выпрыгивало из груди. Неожиданно женщина остановилась, как вкопанная:
- Люди добрые! Господи! - пришло в голову, - Что же я творю? До чего же я докатилась? Преступление задумала! В чем же он виноват-то? Ну нескладный, ну не нравится! Так убивать-то за что?! Я же доченьку свою родную несчастной сделаю! Прости меня, Господи!
Нина Егоровна резко повернулась и бросилась бежать туда, где оставила зятя. Только бы успеть! Только бы не опоздать! Держись, Тимошенька, держись, милый!
Но внезапно невдалеке раздался громкий треск ломающихся веток. Нина Егоровна прекрасно знала, что это значит. Выросшая и всю свою жизнь прожившая в этих местах, она никогда и ни с чем не спутает этот звук. Это кабан! Страшное животное! Женщина помнила рассказы, как озверевший кабан легко перевернул огромный автомобиль. Как же добраться до Тимофея! Но, преисполненная чувством вины, женщина закричала во весь голос:
- Тимоша, я бегу, потерпи, постарайся не двигаться!
Промелькнула мысль: а вдруг зять сумел выбраться. Тогда просто необходимо отвлечь дикое животное на себя.
Неожиданно Нина Егоровна увидела спешащего к ней зятя, грязного, всего в тине и снова закричала:
- Тимошенька, беги! Беги быстрее! Там кабан! Это очень опасно! Не разговаривай, не произноси ни звука, чтобы он в твою сторону не помчался! Беги, и прости меня, дуру грешную! Не поминай лихом. Поделом мне, заслужила!
Силы иссякли и Нина Егоровна тихо опустилась на землю, потеряв сознание...
Очнулась женщина в своей кровати. Возле нее обеспокоенно хлопотала дочка. Увидев, что мать открыла глаза, Настя перевела дыхание:
- Ну Слава Богу! Пришла в себя! Не шевелись, мама, я сделала тебе укол. У тебя был сердечный приступ. Теперь только покой и постельный режим!
- Настенька, - слабо прошептала Нина Егоровна, - Тимофей... Где Тимофей?.. Он жив?...
- Да жив я, жив, - произнес подошедший зять, - Не волнуйтесь, Нина Егоровна. С нами все в порядке. Ну почти, не считая вашего приступа. Настюша, - обратился он к жене, - Ты иди, тебе же на работу. Я сам поухаживаю за твоей мамой.
- Я ненадолго, мамочка, ты отдыхай, - поцеловала мать Настя и выбежала из дома.
- Тимошенька, что случилось? Как мы выбрались? - спросила женщина.
- Вы потеряли сознание. Я с ужасным трудом вас тащил по лесу, - улыбнулся парень, - Сами понимаете, каково мне пришлось, с моими-то силами. Да и леса я не знаю, толком не ориентируюсь! Не иначе, как чудом наше возвращение и не назовешь!
- А как же кабан? - не поняла Нина Егоровна, - Я же прекрасно слышала, что зверюга уже близко!
- Вот этого я объяснить не могу. Не было никакого кабана. У страха глаза велики. Может вы переволновались, да и перепутали что-нибудь?
Нина Егоровна собралась с силами и привстала в кровати:
- Я не надеюсь, что ты когда-нибудь простишь меня, Тимоша, - начала она, - Я бесконечно перед тобой виновата! Я же, грешница безумная, смерти твоей хотела! Как же мне жить после такого! А ты меня по незнакомому лесу на себе тащил! Спасал!...
- Не нужно, Нина Егоровна, - тихо ответил Тимофей, присел на край кровати и взял женщину за руку, - Я все понимаю. И про болота, и про ваше желание знаю. Чего же вас винить? У вас такая замечательная, чудесная дочь! Я бы тоже такой дочери захотел бы другого супруга. Но вы попытались принять огонь на себя, отвлекали дикого зверя, был он на самом деле или нет - не важно. Главное - вы были готовы пожертвовать собой, чтобы исправить ошибку! А это дорогого стоит!
- Так ты простил меня? - с облегчением заплакала Нина Егоровна, - Спасибо, Тимоша! Теперь я понимаю, за что тебя Настенька полюбила. Вот только дочка меня никогда не простит!
- А мы ей ничего не скажем, - подмигнул Тимофей, - Да и скоро ей будет не до анализа наших с вами приключений. Еще до похода за грибами я готовил вам с Настенькой большой сюрприз. Не пытайте меня. Вот вернется Настюша, и я во всем признаюсь. А пока спите, сил набирайтесь.
От огромного, нахлынувшего чувства благодарности и облегчения, Нина Егоровна быстро успокоилась и моментально провалилась в сон.
Когда она проснулась, было уже темно. По комнате порхала Настенька, принарядившаяся и довольная.
- Проснулась, мама? Вот и славно, - улыбнулась дочь, - Мы с Тимошей сейчас пододвинем стол к твоей кровати и дружно, по-семейному посидим. Тима хочет нам с тобой сообщить что-то. Ходит весь такой, как наш индюк, прямо раздувается от важности!
Сам Тимофей ходил с самым загадочным видом. Они быстро накрыли на стол и только когда сели, парень с торжественным видом достал из нагрудного кармана конверт:
- Вот.
- И что это, Тимоша? - развеселилась Настя, - Билеты в театр? Или туристические путевки на Багамы на троих? Что за таинственность?
- Это и правда билеты. Но не на Багамы. А в Нью-Йорк.
- Не поняла, Тим, - удивленно подняла брови Настя, - Ты купил нам путевки на отдых в Нью-Йорк?
- Нет, Настюша, мне их прислал адвокат моего дяди. Помнишь, я рассказывал тебе, что у моего отца был брат, эмигрировавший в Америку? - Настя кивнула, - Так вот. Мой дядюшка умер. И перед смертью испытал угрызения совести, что позволил единственному племяннику попасть в детский дом. Своих детей у него нет, супруга умерла раньше. Вот и составил завещание, в котором все свое состояние передает мне. Замечу, состояние не маленькое! По нашим меркам, я буду олигархом. То есть, мы. Там и бизнес, и вилла, и приличный счет в банке. Ну, семья, что вы об этом думаете?
Потрясенные Нина Егоровна и Настя долго не могли выговорить ни слова. Наконец, Настя вскочила и закружилась по комнате:
- Мы богаты! Ура! Теперь я смогу поступить в медицинский университет! А ты сможешь окончить свой! И жить мы будем все вместе! Правда, здорово, мама?
- Правда, доченька, правда, - улыбалась Нина Егоровна, - Только вы уж сами живите, я тут сама справлюсь. Чего я вам мешать буду, молодой семье!
- Как это мешать, мама, - весело вскричала Настя, - А кто внука воспитывать будет, пока папа с мамой учиться будут?
- Что? - ошарашенно взглянул из-за очков Тимофей, - Внука? Ты сказала - внука? Я стану папой?
- Да, - подбежала к мужу Настя и обняла его, - Ты - папой, а я - мамой!
- Ничего себе, Настюша! Да ты выиграла! Твоя новость победила мою! Вот это да!
И молодые супруги теперь уже вместе закружили по комнате в бесшумном вальсе, роняя по пути посуду и сшибая предметы мебели.
А Нина Егоровна с улыбкой на глазах наблюдала за своими детьми и слезы текли по морщинистому лицу. А она их не замечала. Она была безумно рада за единственную дочь, за любимого зятя. И наконец-то женщина почувствовала - вот она, счастливая семья. И она благодарна Богу за испытание. Теперь она спокойна за дочь, за ее будущее. И за себя...